Смотри на меня
Шрифт:
Смех стихает, когда все пристально смотрят на меня. Мне здесь не место. С таким же успехом они могли бы нарисовать это у меня на лбу, но к черту все это. Я здесь, и я не собираюсь просто так уходить сейчас.
— Привет, Гаррет, — говорит Пол, нарушая тишину сердечным приветствием.
— Привет, Пол, — отвечаю я.
Все его друзья все еще неловко смотрят на меня.
Затем я замечаю в бассейне ясноглазую блондинку с веснушками и подтяжками. До этого хихикавшая со своими подругами, она мгновенно замолкает
— С днем рождения, соплячка, — кричу я ей, но она не отвечает. Просто смотрит на меня с невозмутимым выражением лица.
Затем ее взгляд перебегает на женщину, стоящую рядом со мной, и я вижу, как она обменивается взглядом с моей матерью. Улыбка с плотно сжатыми губами.
И это чувство ненужности больше не является тонким или тихим. Это громко и унизительно. Отворачиваясь от неприятных взглядов, я возвращаюсь в дом. По крайней мере, меня не осудят за распространение праздничной еды. И мне остается только покопаться в холодильнике, чтобы найти ледяное пиво — к тому же дорогой марки.
— Спасибо, Пол, — тихо бормочу я себе под нос, открывая его.
Они продолжают свой разговор на улице, и я снимаю куртку.
Я ем в одиночестве на кухне, когда меня находит тринадцатилетняя соплячка Пола.
— Что с тобой случилось? — Спрашивает она надменным, саркастичным тоном.
Она завернута в пляжное полотенце с тропическими цветами, ее грязные светлые волосы все еще мокрые и прилипли к голове.
— Что с тобой случилось? — Отвечаю я с усмешкой.
— Ты даже не надела купальник на вечеринку у бассейна.
— Я не планирую плавать, и я не ребенок.
— Ну, ты и ведешь себя как ребенок, — огрызается она в ответ, и я знаю, что она просто капризничает.
Это то, что она всегда делает, когда мы вместе, и я тоже могу выразить свое отношение, но сегодня я просто чувствую усталость.
— Полегче с чипсами, — отвечаю я, наблюдая, как ее рука тянется за еще одной горстью “Доритос”.
Это было глупо с моей стороны, потому что я и есть мудак. Я мудак, а она просто милая девочка, чья мама умерла, когда она была маленькой, и уж точно не просила такого долбаного сводного брата.
Но в глубине души я ненавижу Мию по действительно глупым причинам. Причины, по которым только эгоцентричный, химически неуравновешенный мужчина-ребенок мог бы ненавидеть маленькую девочку. Я не горжусь этим, и я не отрицаю тот факт, что я первоклассный мудак.
— Пошел ты, Гаррет, — бормочет она в ответ, бросая в меня горсть чипсов.
Я заслужил это. Затем она выбегает из дома, и моя мама врывается внутрь, явно, услышав, как расстраивается ее маленькая принцесса.
— Что все это было? — Спрашивает она.
— Она вела себя как маленькая сучка, — отвечаю я.
— Гарретт! — Голос моей матери пронзительный, слишком громкий и резкий, чтобы звучать как предупреждение.
— Почему бы тебе просто не уйти, — говорит моя мама, не в силах смотреть мне в глаза. — Вечеринка все равно почти закончилась.
Вечеринка не закончилась. Но это чертовски похоже на то, что я порчу настроение. Не говоря ни слова, я разворачиваюсь на каблуках и выбегаю из кухни.
— Все в порядке, мам. Я не буду мешать прекрасному дню твоей новой семьи.
— Прекрати это, — рявкает она. — Это не справедливо.
Проходя мимо, я мельком замечаю свое отражение в черном экране телевизора и понимаю, насколько неправильно я здесь выгляжу. Я в полном беспорядке. Вся моя жизнь — сплошной бардак. Каждое принятое мной решение привело меня к этой неразберихе.
— Ты явно в плохом настроении, — говорит она чуть более осторожно, когда я направляюсь к входной двери.
Я усмехаюсь. — Плохое настроение?
Плохое настроение. Черт, хотел бы я знать, каково это — быть в плохом настроении. Я бы хотел, чтобы мое плохое настроение не было похоже на спирали размером с торнадо. Жаль, что я не могу избавиться от плохого настроения с помощью небольшого количества сна и теплой еды.
— Твоя жизнь сейчас так прекрасна, и ты не хочешь, чтобы я был рядом. Я понимаю это.
— Прекрати это, — бормочет она. — Это не справедливо.
— Нет, это не так, — отвечаю я.
— Тебе нужно повзрослеть, Гаррет. Тебе двадцать шесть. Это не справедливо по отношению к Мии, что ты появляешься в таком виде.
— Наверное, было бы лучше, если бы я вообще не приходил, верно?
— Я бы никогда так не сказала, — возражает моя мать. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, Гаррет.
Я вскидываю руки в воздух. — Хотел бы я знать как, мам.
Краем глаза я вижу блондинку, стоящую в дверном проеме, по ее лицу текут слезы, она хмуро смотрит на меня. Я могу сказать, что она хочет, чтобы я ушел. Она предпочла бы, чтобы меня вообще не было в ее жизни, и я более чем счастлив удовлетворить ее желания.
— Прости, что испортил тебе день рождения, соплячка, — бормочу я, прежде чем исчезнуть за входной дверью.
—
Остаток дня я оцепенел, и мне кажется, что я молча погружаюсь в грязь.
Я иду в свою квартиру. Я выпиваю еще немного. Я прокручиваю в голове все, что произошло, с каждым разом позволяя суровости их взглядов проникать немного глубже.
Прокручивание сегодняшнего дня перерастает в прокручивание прошлой ночи, затем прошлой недели, затем последнего месяца, пока я не осознаю, что моя жизнь — дерьмо. Моя работа — дерьмо. Мои друзья — дерьмо, и все хорошие чувства, которые были у меня, когда я проснулся сегодня, окрашены в черный цвет.