Смотри на меня

Джиллиан Алекс

– Тебе повезло.
– хмыкнула Розмари.
– А своего жилья у тебя нет?

Эш отрицательно качнул головой. Повернулся к ней и задорно улыбнулся. Словно есть повод для веселья…

– А зачем? Мне и так хорошо. Куда хочу - туда иду.

– Ну-ну.
– ухмыльнулась Розмари.
– Это называется иначе, Эш. А квартира матери? Она где-то жила?

– Брось, Мари. Какая разница. Я же не милостыню просить пришел. У меня есть время, и я решил провести его здесь. Вот и все, что важно.

– Почему Мари?
– нахмурилась девушка.

– А почему нет?

– Так называет меня только мама. Мое второе имя Мария.

– Розмари Мария?
– улыбка Эша стала шире.
– Оригинально.

Кто такой умник?

– На самом деле меня уже звали Розмари, когда родители оформили удочерение, а мама добавила еще одно имя. В честь бабушки. Папа с ней не очень ладил, и поэтому Марией меня называет только мама.

– Значит, я попал в точку.
– повел плечами Эштон.
– А ты почему домой не идешь?

– С тобой разговариваю.

– Логично.

– Ты мог бы снять свое жилье.
– не унималась Розмари. Ей не давала покоя мысль, что сын Моргана Митчелла бездомный. Эштон снова посмотрел на нее, но уже без улыбки. На его лице читалась нерешительность, словно он сомневался, стоит ли ей доверять.

– Для тебя это так важно?
– спросил Эш, пристально глядя ей в глаза.

– Что именно?
– не поняла она.

– Иметь свой дом, родителей.

– А для тебя - нет?

– я первый спросил.

– Конечно, Эштон. Что может быть дороже семьи?

Она была искренна. И он почувствовал, что с этой девушкой не стоит разыгрывать роли, скрывать истинные чувства.

– Ты права.
– Эш затянулся сигаретой, задумчиво глядя на мерцающий огонек.
– Мама умерла не так давно. Я просто не могу оставаться один. Вот и живу с Сэмом. И я раньше ночевал у него, когда мама уходила в загул.

– В загул?
– уточнила Рози.

– Ну да. Сначала она встречала какого-нибудь парня, потом начинала пить с ним, колоться, нас выгоняли из квартиры или комнаты, которую мы снимали. Ее очередной ухажер давал ей временный приют, а я какое-то время жил у Сэма. Потом она забирала меня. И все по новой.

– Какой ужас.
– воскликнула Розмари. Она инстинктивно взяла его руку, и Эш не отпрянул, вопреки ее ожиданиям.

– Это не ужас, Мари.
– с ледяным спокойствием сказал он.
– Это жизнь, не лучше и не хуже, чем у многих парней, которых я знал. Мне даже повезло больше, чем другим. Меня не били, я не голодал, и мама любила меня.

– Любила?
– изумилась девушка.
– Какой странный способ доказывать любовь.

– Не надо, не суди.
– с упреком взглянул на нее этот не по годам взрослый мальчик.
– Не все рождаются сильными. Мама была хрупкой, ей нужно было, чтобы о ней заботились, берегли ее. Я не мог помочь, а своего мужчину она так и не встретила.

– Папа не знал, что твоя мама была беременна. Он бы никогда не бросил вас.

– Жену свою он бы тоже не бросил.
– холодно заметил Эштон. Розмари нечего было на это возразить.

– Вы бы ни в чем не нуждались. Ей нужно было только сообщить.

– Что теперь говорить….

– Нет, еще не поздно. Ты можешь обрести отца. И все изменится, Эш. Все. Новая жизнь, полная перспектив. Ты получишь образование, свой дом, где никогда не будешь один.

– Заманчиво звучит, Мари. Очень здорово.
– усталая улыбка тронула губы молодого человека.
– Но я не могу. Не знаю, почему. Мне кажется это неправильным. Самообманом. Ты же не думаешь, что твоя мама будет рада моему появлению в вашей жизни.

– Она - хорошая. Поверь мне, Эш. Мелони никогда тебя не обидит.

– Примет ради своего мужа и будет терпеть.
– продолжил за Розмари Эштон.
– Я не хочу портить чью-то жизнь. Не хочу пользоваться привилегиями, которых не заслужил. В общем-то, за этим я и пришел.

– Зачем?
– с тревогой спросила Рози, обезоруженная

его искренностью.

– Сказать, что отказываюсь. Мне ничего не нужно. Если Морган хочет общаться - я готов, но я не возьму у него ни одного доллара.

Розмари облегченно перевела дыхание.

– Папа расстроится.
– усмехнулась она. Эш взглянул на нее с недоумением.
– Знаешь, а мы с тобой очень похожи, не смотря на то, что между нами нет кровного родства. Я два года, как ушла из дома. Живу своей жизнью, зарабатываю, учусь. Ты тоже мог бы попробовать. Это лучше, что болтаться по барам.

– У меня нет образования и опыта работы, Мари. Я умею только красиво улыбаться и раздавать комплименты, и кое-что еще, но это не для твоих благородных ушей.

– Не сильно преуспел, я смотрю.
– подзадорила его Розмари, смерив насмешливым взглядом.
– Ни машины, ни квартиры. Ты соблазняешь старушек за бутерброд?

– А ты язва. Я не соблазняю старушек, Мари.
– Эштон напустил на себя грозный вид, но в глазах прыгали смешинки. У девушки в запасе было много вопросов, но она решила повременить с ними, чтобы не спугнуть неожиданно появившееся между ними понимание.

– Ты, наверно, голоден. Пойдем, я тебя накормлю.- спохватилась Розмари, вставая с лавки.

– Это в продолжение темы о бутербродах?
– Он лукаво улыбнулся, но его ирония не возымела никакого действия. Мысли девушки устремились к возможным вариантам ужина для сводного брата. И, если, учесть, что холодильник ее был практически пуст, меню вряд ли покорит его разнообразием и изысканностью, но судя, по рассказам Эша о своей нелегкой доле, он и не ждет от нее многого.

– Ты знаешь, а я согласен.
– Эштон выпрямился в полный рост и взглянул на Розмари с наигранным высокомерием.

– Тогда, прошу за мной.
– любезно кивнув, сказала она, пряча в уголках губ веселую улыбку.

И именно в тот прохладный и облачный вечер, Эштон Харт прочно вошел в жизнь Розмари Митчелл. Как друг, как брат и просто близкий по духу человек. Они и сами не ожидали, что так хорошо поладят. Их ссоры были мгновенными и такими смешными, что через пару минут оба забывали, в чем состояла причина размолвки. А по сути, между ними было не так много общего. Она выросла в благодатной почве, в которой воспитывается вся “золотая молодежь”, в неге, достатке и любви близких. Ее желания и стремления не имели под собой основу выживания или борьбы за жизнь. Розмари стремилась к славе и независимости. Амбиции - вот, что направляло ее и вело напролом к цели, но привыкшая к самому лучшему с рождения, она едва ли умела ценить крохи, маленькие радости, незаметные шажки, за которыми маячило блестящее будущее. С Эштоном ситуация складывалась несколько иначе, сложнее. Как и Розмари, парень жаждал независимости, и вместе с тем, им владела скрытая от чужих глаз жажда любви и боязнь одиночества. Не имея опыта жизни в полноценной семье, он инстинктивно, в первую очередь хотел получить то, чего ему не хватало долгие годы мытарств. Поэтому появление отца смутило и разбередило его чувства, а обретение в лице Розмари близкого человека, сестры, обрадовало и наполнило надеждой. Но вряд ли она понимала, как не равны их представления об возникших отношениях между ними. Сначала их дружба стала для девушки приятной неожиданностью, потом чем-то привычным, стабильным, тем оплотом, где она черпала силы или искала утешения. На пути Розмари Митчелл к славе и успеху, Эштан был лишь попутчиком и наблюдателем, ее свитой, идущим рядом, но не вместе с ней. А он просто хотел быть частью семьи. Эш знал, что придет день, когда он устанет волочиться в ее тени, и захочет разорвать этот узел, вопреки его воле сковавший их. Но, как вырвать то, что уже давно поселилось в сердце и не хочет уходить?