Смотрящий за Галактикой: Вступить в клан
Шрифт:
— Расскажите мне о клане Цзы-Кун, — попросил я.
Некоторое время мой невидимый собеседник молчал.
— История клана, — сказал он наконец, — распространяется на довольно большой временной период. В соответствии с времяисчислением той планеты, откуда вы прибыли, он равняется приблизительно тридцати двум миллионам лет. Как вы понимаете, за этот период времени могло произойти немало всего.
— Клан… нарушает закон? — спросил я осторожно.
Голос рассмеялся, впервые с начала нашего разговора.
— Дорогой Александр Владимирович, — сказал голос с некоторой торжественностью, — могу ответить вам,
Ну конечно! Мафия. Я так и знал!
— Чем занимается клан Цзы-Кун? — спросил я.
— Всем! — радостно сообщил мне голос. — Клан делает всё, что идёт на пользу клану и его членам. Без ограничений.
— Хотелось бы немного конкретики, — сказал я твердо.
— Видов деятельности, в которых участвует клан — многие тысячи. О некоторых вы даже не имеете представления, другие — существуют и на вашей планете. Например — доставка товаров из одной точки пространства в другую. Или же — защита. В некоторых местах довольно опасно вести дела. Есть множество существ, которые постоянно норовят отбирать и убивать. Тут-то мы и приходим на помощь! Также мы занимаемся торговлей, строительством, промышленным производством, туризмом…
Я немного помолчал, осмысливая полученную информацию.
Глава 5
— Бар-Кунц — глава клана? — спросил я, перебив моего невидимого собеседника.
— Бар-Кунц — уста клана, — ответил голос и замолчал, вероятно, сочтя вопрос полностью исчерпанным.
— А Тур-Дум? — спросил я. — Кто он вообще такой? И почему из-за него такой сыр-бор?
— Тур-Дум — злокозненное существо, — строго сказал голос. — Запомните, Александр Владимирович, говорить о нём для членов клана — неприлично. Дурной тон. Прилично — убивать Тур-Дума.
— Убивать? — не понял я. — И что же, многие убивали его?
— Почти каждый из членов клана убивал и убил Тур-Дума, — ответил голос. — Вполне возможно, что и вам удастся сделать это.
— Не понимаю, — сказал я растерянно. — Если Тур-Дума уже убивали, то как же случается так, что он ещё жив?
Невидимый собеседник тяжело вздохнул. Уж не знаю отчего — то ли от моей тупости, то ли от сверхъестественной живучести Тур-Дума.
— Просто вы располагаете одной-единственной концепцией жизни и смерти, — сказал голос. — Той самой, что распространена на вашей планете. Тогда как концепций
— Надеюсь, что так, — сказал я, почесывая затылок. Разговор с невидимкой порождал новые и новые вопросы. Плюс к тому — я чувствовал себя полным идиотом. Несмышленышем. Мне нужно объяснять прописные истины. Довольно неприятное чувство, скажу откровенно.
— Расскажите мне про тест, — сказал я. — Почему кто-то годится в члены клана, а кто-то нет? И вообще, что со мной не так? Почему я вам подхожу?
Голос некоторое время не отвечал ничего. Мне подумалось даже, что мой невидимый собеседник удалился, но он все же ответил.
— Если говорить, предельно упрощая, — сказал голос медленно и как-то задумчиво, — то мы ищем в каждом разуме зерна Великой Пустоты.
— Что за Великая Пустота? — поинтересовался я устало. Загадок было слишком много.
— Это то изначальное, что было прежде всего и будет после всего, — строго сказал голос. — Для членов нашего клана Великая Пустота священна. Это не та вещь, которую можно обсуждать в досужем разговоре.
— Понимаю… — сказал я. Хотя, признаюсь, что в тот момент я понимал не очень-то много.
— Я уверен, — сказал голос, — что вы чувствуете частицу Великой Пустоты в себе. Равно как чувствуют ее и те, кого вы встречали на своем жизненном пути. Вспомните.
Я попытался вспомнить. Странности… мы ведь считаем странностями то, что внезапно случается с нами и не имеет объяснения. А то, с чем мы живем день за днем, странностями не считается, а считается повседневностью. Но если мне рассмотреть мою повседневность как бы со стороны…
Я был уфологом, специалистом по летающим тарелочкам. Образ жизни вел бродячий. Поезда, вокзалы, палатки, общежития… иногда — дремучие леса, иногда — пустыни. Было ли странное, связанное не с родом деятельности, а со мною лично?..
Кое-что было.
Например, ни у меня, ни у компании, в которой я находился, милиция никогда не проверяла документов. Ни разу. При том, что выглядели мы хоть и не бомжами, но кочевой образ жизни все равно накладывал отпечаток… Вокзальные и прочие милиционеры нас игнорировали. Равно как и криминальный элемент. Цыганки, карточные шулера, вокзальные воры, просто шпана — гопники… Ни разу. Первое мое столкновение с криминальными деятелями — это случай с Дядей Рашидом, благодаря которому я и попал в это место. Скажу больше. В нашей пещерной сфере услуг, причем в самом низовом сегменте оной, я практически никогда не сталкивался с явным хамством. Проводницы, администраторы, вахтеры, сторожа, продавцы — мне не хамили никогда. Не могу сказать, что вышеперечисленные граждане проявляли к моей персоне какой-нибудь пиетет, но хамства не было.
И вообще, в уфологических кругах я считался «фартовым». Экспедиции проходили если и безрезультатно (что чаще всего и случалось), то и без каких-либо эксцессов.
— Да… — сказал я задумчиво. — Что-то такое было. Но я же всегда воспринимал это как должное.
— Это нормально, — откликнулся голос.
Я подумал еще немного.
— Мне вот что интересно, как получается, что мы говорим на одном языке? — спросил я. — Я готов поклясться, что вы говорите по-русски. С небольшим акцентом, но довольно чисто. Как это получается?