Смугляночка для бандита
Шрифт:
Но я боялся к ней подойти, чтобы опять не спугнуть. Ведь знал, что она – маленькая бунтарка, дикарка, но она может быть нежной и ласковой.
Зато я мог следить за ней издалека, мечтая, что она носит под сердцем моего малыша. Я уже, наверное, нарисовал себе в голове наше совместное будущее. Глупо, да…
Но однажды я увидел ее в компании какого-то крутого мужика на дорогой тачке. Он подарил ей огромный букет красных роз, а я засомневался. Потом был еще один мужик, но уже с ребенком. Я выследил их. Он отвез Микки к себе домой, и она не выходила оттуда несколько часов!
Неужели,
Я дождался, когда они, наконец, выйдут. А потом я не контролировал себя. Врезал этому уроду, всего раз. Но Микки орала, насколько меня ненавидит. Просила больше никогда не появляться в ее жизни.
Я решил ее отпустить… Хотя с тех пор я много раз ее видел, но старался больше не мечтать. У нее своя жизнь. А я – всего лишь парень, «открывший ей дверь в мир любви»…
***
О том, что я – идиот, узнал накануне свадьбы Дани и Сони. Честно, и в мыслях не было идти на торжество. Я и подумать не мог, что меня вообще кто-то пригласит.
Но Даня всегда относился ко мне доброжелательно, мы с ним немного подружились за последние месяцы. И вообще, я могу сказать, что только благодаря этому человеку я стал тем, кем стал… Он позвонил мне за пару дней до этого, просил стать его свидетелем.
И так промежду прочим, мы немного болтали. Я как-то невзначай спросил, как дела у Сони. Потом речь зашла о ее лучшей подруге, и я узнал, что Микки дает уроки испанского и не только детям, но и взрослым. Тогда до меня дошло, что все эти мужчины, которых я видел, были либо ее учениками, либо родителями ее учеников.
Какой же я дурак! Ревнивый идиот, не умеющий контролировать свои порывы!
Я должен был с ней поговорить. У меня снова появилась надежда. Я должен был признаться в своей любви, в том, что безумно по ней скучаю, что мне плевать, чей это ребенок – я готов его растить. На свадьбу Сони и Дани собирался с особым трепетом. Был уверен, что после нее моя жизнь изменится…
Но все вышло совершенно иначе. То есть… Моя жизнь, действительно, немного изменилась, но не в лучшую сторону. Я потерял всякую надежду.
Наш разговор с Микки как-то не заладился. Я наговорил много глупостей, из-за чего понимал, что она возненавидит меня еще больше.
– Обязательно было портить мне настроение? Ты зачем сюда приперся? – она точно была не рада меня видеть. А ведь после стольких месяцев разлуки прием мог быть хоть чуточку теплее.
– Микки, меня пригласили. И не тебе меня прогонять…
– Да больно ты мне нужен, чтобы тебя прогонять.
– Ты одна?
– Как видишь, нет… - она указала рукой на живот. – Но если ты спрашиваешь, есть ли у меня мужчина, то да, - есть… - она снова оборвала мои крылышки.
– Хорошо, - ничего хорошего в этом я не видел. – Ты беременна… - констатировал я.
– Да ты просто капец, какой наблюдательный! Тебе бы следователем работать, раз так мастерски замечаешь детали, - съязвила она. А у меня не было желания с ней ссориться.
– Это мой ребенок?
– Пффф, - ее глаза расширились, видимо, она не ожидала такого вопроса. – Ты размечтался, конечно… Если бы я вдруг от тебя залетела, то ни за что бы не оставила ребенка…
Как же она меня ненавидела. Было за что, вот только…
– Какое право ты имеешь такое говорить? Ты можешь ненавидеть меня, но только не нашего малыша!
– Нашего малыша? Нет никакого нашего малыша, понял? Ты не имеешь никакого отношения к этой девочке! Или ты решил, что я ни с кем больше не спала, сохраняя тебе верность? Надеясь, что через много лет мы встретимся, и у нас все будет хорошо? Так не бывает… И я не верю в глупые сказочки.
– Ну да, конечно! Окунулась с головой в мир любви? Шлюха! Сколько мужчин прошло через тебя за это время? – на ее глаза выступили слезы, и я понимал, что наговорил лишнего. Мне надо было остыть и извиниться… Только Микки ударила меня по лицу, отчего я просто озверел. Я говорил то, чего не думал на самом деле. Стал слишком импульсивен и не сдержан… Вел себя, как последнее дерьмо, не понимая, что тем самым еще более усложняю ситуацию, еще более расширяю пропасть между нами двумя.
– Ненавижу! – прошипела она…
– Дрянь! – перехватил ее руку. – Ты пожалеешь об этом, поняла? Я не верю тебе… Видишь ли, по срокам сходится… А если я узнаю, что ребенок мой, я его отберу у тебя. Он не останется с такой матерью, как ты… - не знаю, почему я все это сказал. Во мне говорили обида и злоба. И мне стоило приуменьшить свой пыл. Но быстро разогнавшись, я не смог вовремя нажать на тормоз. –Всю жизнь мне испортила! Неблагодарная девочка! Ты пожалеешь, ты за все заплатишь.
– Урод… - я почувствовал резкую боль в паху.
– Су…ка! – простонал я, скорчившись. И примерно в тот же момент Микки тоже скрутилась, крепко прижимаясь руками к животу.
Мне было плевать на свою боль.
– Микки! Микки! – я бросился к ней.
– Если с моей девочкой что-то случится, я убью тебя голыми руками, - простонала она перед тем, как потерять сознание.
После всего случившегося я принял окончательное решение исчезнуть из ее жизни. Наши встречи не приносят ничего хорошего. Мы совершенно не подходим друг другу, о чем даже вселенная пытается нам сказать.
Я больше не хотел себя мучить. У Микки все было хорошо. У нее был мужчина, ребенок (теперь я точно знал, что малышка не от меня, сроки не сходились). И ей точно не был нужен я.
Уехал в другой город, пытался начать все с чистого листа. Поступил в полицейскую академию, выучился. Но не было и дня, чтобы я не сожалел о сказанных словах, чтобы не вспоминал мою маленькую Смугляночку.
Глава 25.
Я вернулся в Москву примерно три года назад. Несколько месяцев пытался убедить себя в том, что я не должен искать с Микки встречи. Но не мог… Как завороженный, в тот же день поехал к ее дому. Сидя в своем недорогом автомобиле, я гипнотизировал дверь ее подъезда, надеясь, что Микки появится.