Смугляночка для бандита

Я не видела его 7 лет… Но не думала, что мое сердце по-прежнему может болеть по нему. Он – отец моего ребенка. Он – моя первая и единственная любовь. Он – моя боль.

Я буду любить его всегда, потому что он ежедневно отражается в моих глазах личиком моей любимой и единственной дочурки. Он никогда не узнает о ней, я не допущу…

***

Я не видел ее 7 лет. Такая же красивая, как и в нашу первую встречу. Я полюбил ее, пятнадцатилетнюю, еще тогда, когда увидел с пушистыми

густыми косичками. Мой смуглый огонек… Но теперь я ненавижу ее… Не потому, что ненавижу на самом деле… А потому, что должен!

История Микки и Ромы из книги "Беременность по контракту".

В тексте есть: властный герой, от неависти до любви, отцовство по принуждению

Микки

– Раздевайся! – холодный, пронзающий каждую клеточку моего тела, голос, доносится с невысокого диванчика, расположенного в нескольких метрах от меня. Приглушенный рассеянный свет меня ослепляет, поэтому я не вижу говорящего. Зато чувствую на себе его взгляд, злобный и бездушный.

– Что, простите? – инстинктивно поправляю слуховой аппарат, надеясь, что мне послышалось. Такое иногда случается.

– Я сказал, раздевайся! – уже выкрикнул он, вызвав отклик миллионов мурашек на моей коже.

«Господи, что я делаю» - думаю про себя, а вслух говорю:

– Я, наверное, ошиблась и приехала не по тому объявлению! – оправдываюсь я, обнимая себя руками.

– Нет, ты приехала по адресу! – слышу звук чирканья зажигалки и вижу слабый, едва заметный огонек, нарушающий всеобщую темноту. Тяжелый вдох говорит мне о том, что человек напротив сделал затяжку. Морщу нос, когда до меня доходит запах сигарет, из-за которого начинает неприятно першить в горле. – Еще долго ждать? – недовольно спрашивает он.

Мою спину затягивает бездушный холод. Как же страшно! Боже мой! Как же страшно… Я ведь никому не сказала, куда еду.

Интуитивно мое тело попятилось назад, но ноги от страха заплетались друг о друга. Остановилась на месте, потому что еще мгновение, и я рисковала упасть!

– Я не… - пытаюсь что-то сказать я. – Я не понимаю, что здесь происходит! – рука начинает машинально массировать шею, а глаза совершенно не моргают.

– Дорогуша, Вам нужна работа? – киваю… Мужчина делает еще одну затяжку, что я понимаю по усиливающемуся запаху сигаретного дыма. – Каждая танцовщица проходит строгий отбор и демонстрация тела в нижнем белье – это важный критерий выбора. Мы же не можем взять на работу девушку, которая не следит за своим весом.

– Эммм, но в объявлении! – опять чувствую ледяной взгляд, от которого волосы встают дыбом, устремленный в мои глаза. – В объявлении не указано, что надо будет раздеваться…

– Так в объявлении просто пишет, что требуется танцовщица, а все детали на месте! – слышу ироничный смешок. –Девочка, не разочаруй меня. Мне кажется, в тебе что-то есть… - негромкий, но звонкий щелчок пальцами. – Маэстро, музыку!

Включается медленная мелодия, которую

я едва слышу из-за громких ударов в ушах.

Черт! Мне нужна эта работа! Месяц назад меня уволили с прежнего места работы, где я почти пять лет верой и правдой служила за копейки. С неоконченным высшим меня приняли на должность секретарши в одно захудалое юридическое бюро. Я взяла единственный выходной впервые за пять лет, потому что у бабушки подскочило давление, и я не могла ее оставить.

Да и Юленька в тот день приболела, так что в детский сад тоже идти отказывалась. А на следующий день меня практически вынудили написать заявление по собственному. Начальник ждал повода, чтобы устроить на мое место любовницу.

Поэтому собираю всю волю в кулак. Прикрываю глаза, чувствуя, как бешено дрожат мои ресницы. Представляю, что я здесь одна… Есть только я и прекрасная музыкальная композиция. А этот урод, что сидит напротив и таращится на меня, - где-то за гранью…

Зарываюсь пальцами в волосы, нащупываю резинку и одним движением стягиваю ее, распустив высокий хвост. Чувствую, как волосы падают мне на плечи, щекочут кожу по всей спине, достигая поясницы. Осторожно виляю бедрами, стараясь попадать в музыку, - все же сказывается волнение.

Медленно расстегиваю кофточку, пуговка за пуговкой оголяя новый участок своей кожи. Наконец, дерзко стягиваю ее с себя, оставшись в кружевном бюстгальтере, который идеально повторяет очертания моей груди.

Неожиданно музыка останавливается. Слышу громкие хлопки – аплодисменты. Мой единственный зритель соизволил встать на ноги и медленным шагом выходит из тени.

Я все еще не вижу его лица. Но походка, телосложение, самоуверенные движения – все это мне так знакомо. Нет, это не может быть он…

– Смугляночка, ты превзошла все мои ожидания! – иронично произносит он, хищно скаля свои белоснежные зубы.

Я сглатываю… Накрываю грудь руками, чувствую себя униженной и разбитой. Этот как и много лет назад безупречный внешне мужчина беззастенчиво таращится на меня, с ухмылкой произносит:

– Расслабься, детка… В конце концов, чего я там не видел? – делает последнюю затяжку и бросает окурок на пол, прижимая его весом своего громадного ботинка со шнуровкой.

– Ах ты! – хочу влепить ему пощечину, но он успевает перехватить мою руку. Смотрит пронзительно, словно хочет увидеть меня насквозь.

– Ненавижу тебя! – цедит он сквозь зубы, опять вовремя перехватывая мою вторую руку. А я стою напротив него, скованная его крепкими руками, словно наручниками.

Его руки настолько крепкие и мощные, что в запястьях ощущаю пульс от крепкого сжатия. Он настолько близко, что я чувствую его горячее дыхание. Его серо-голубые глаза настолько бездонные, что я готова в них утонуть. Только холодный, жесткий и безразличный взгляд говорит, что никому не нужна моя жертва.

Мое в очередной раз обманутое сердце мучительно бьется… Очередное ненавижу от человека, которого оно по-прежнему любит… Оно, но не я.