Смысл игры и другие выступления

Кургинян Сергей Ервандович

А Хилари Клинтон, которой поручена вся международная политика Соединённых штатов, которая является самым высокопоставленным подчинённым г-на Абамы говорит об этом.

Американская разведка говорит о том, что Иран ещё не приступил к разработке ядерного оружия, министр обороны говорит, что война уже может начаться в апреле, мае или июне.

Премьер министров Израиля Биньямин Нетаньяху, обсуждая сроки начала подобной войны, заявил в марте, что, цитирую: «Речь идёт не о днях или неделях, но и не о годах», т. е. о месяцах.

Теперь возникает вопрос. Вот этот разговор об апреле, — я не говорю, что война начнётся в апреле, я говорю: «Разговор о войне в апреле», — связан он с некой темой инаугурацией Путина в мае или не связан? Пытается кто-то начать войну раньше этой инаугурации или нет?

Вопрос о том, что он связан — это не более, чем смелая гипотеза, если рассматривать только историю с Иранским окном возможностей. Но есть не только эта история. 12 марта Хилари Клинтон встречалась с Сергеем Лавровым. И в тот же день, в понедельник, 12 марта итоги президентских выборов в России обсуждал комитет по международным делам. Во вторник, 13 — обсуждали фракции европарламента,

в среду, 14 — прошла общепарламентская дискуссия. На ней обсуждалась резолюция по вопросу легитимности Российских выборов. Борьба шла между двумя вариантами резолюции: мягким и жёстким.

Мягкий вариант подготовлен главой фракции прогрессивный альянс социалдемократов Ханосом Слободой. В этом варианте говорится только о недостатках и нарушениях в ходе избирательной компании, а нет ни слова о несвободе, не справедливости выборов, о несоответствии международным нормам.

А вот жёсткий вариант подготовлен альянсом либералов и демократов, и в нём говорится о признании Российских выборов несвободными и нечестными.

Но интересно не это, интересно другое.

Лидер этого самого альянса либералов и демократов, который подготовил жёсткий вариант, Гий Верховстат заявляет: «Если власть РФ не воспользуется открытым до 7 мая окном возможностей на проведение срочных необходимых политических реформ, моя фракция и ряд других партий в Европарламенте, будут добиваться признания нелегитимной делегации РФ» пассе и далее «…мы надеемся, что обещания Дмитрия Медведева о скором совершенствовании политической системы, не были уловками. У Дмитрия Медведева еще несколько недель, чтобы доказать это. Если Дмитрий Медведев этого не докажет, то действия властей РФ на выборах будут подвергнуты летом существенному пересмотру».

Когда-нибудь читали такие тексты в истории?

То есть вопрос не о том, честные эти выборы или не честные по факту, а вопрос о том, что, если Медведев проведёт все эти демократические, так называемые, реформы с портянками партий, с избранием губернаторов, которые, считаю, будут иметь сокрушительные результаты, с конституционным совещанием и всем прочим. Вот если он их проведёт, то выборы будут признаны нормальными, потому что тогда будет надежда на то, что сами эти процессы добьют Россию до конца. А вот, если Медведев не успеет провести всё это, и закроется некое окно возможностей, вот тогда выборы будут признаны, задним числом, не честными. Здесь нет ни какого понятия честности, нет никакой принципиальности, это как раз то, о чём справедливо говорит Караганов, этого нет и в помине. Есть шантаж.

В Страсбург 13, для участия в этом шантаже приезжают сопредседатели партии «Народной свободы» Михаил Касьянов и лидер объединённого гражданского фронта Гарри Каспаров. Каспаров требует от евроструктур перестать «…обеспечивать Путину и его режиму видимость демократии, не следовать двойным стандартам и не ждать, когда Путин прольёт кровь». А Касьянов призывает европарламент «…проявить тот же уровень солидарности, что и в декабре». Дальше они обсуждают, какой именно произошёл проект, в какой степени и что принято, удалось им до конца продавить этот жёсткий вариант или нет. Наши отечественные политики приезжают на запад с тем, чтобы требовать от запада неких действий, которые должны ущемить наш суверенитет.

Если говорить о национально-буржуазной революции, буржуазно-демократической революции, о прочих вещах, то для французов в эпоху Великой Французской революции, это всё было абсолютно не возможно. Просто не возможно. Вообще.

Я смотрю за разного рода материалами, в которых смысл, трагическое этой ситуации, пытаются обсуждать. Для всех авторов этих материалов нет ни нависшей иранской угрозы, ни передела мира, ни новых глобальных проектов, которые неизвестным образом сочетаются с их стороны. Они болтают. <Корадиковский> болтает, со Сванидзе щебечет Славина и Петровская, то Макфол пишет что-то о том, что США у нас поддерживает только гражданское общество, а политику не поддерживает. Не объясняет ни как это разделить… Мне всё время хочется сказать, что они там любители птичек, собачек поддерживают. При этом на сайтах их же фондов, висят десятки организаций совершенно политического характера, которые они поддерживают.

Ради чего Макфол пишет эту статью? Он говорит, слушайте, власть, если вы начнёте бороться за то, чтобы мы не имели возможность всё это делать, мы вам расскажем о вашем соучастии, о вашем соучастии в таких же проектах. Вы объявите эти проекты демоническими, поскольку они касаются, не важно, Чириковой, Касьнова, Каспарова или Навального, а мы ваши проекты засветим. Ваши. И вся статья посвящена только этому. Скрытая угроза. На целой полосе.

И вот на фоне всего этого замечательного дела, я вдруг нахожу статью Дугина, в которой хоть что-то говорится сутевого. Говорится хоть что-то по поводу того, а что же именно произошло-то в ходе этого макроэксцесса, длившегося с декабря по март? Дугин пишет в журнале «Однако» 12 марта 2012 года. Всё в один день — это двенадцатое.

Дугин. «Как российский коммунисты оказались на стороне врагов России». «Во время предвыборной кампании 2012 года обнаружилась, — пишет Дугин, — странная закономерность: довольно неожиданно США и Запад в целом оказали определенную поддержку оппозиционному кандидату на пост президента России коммунисту Геннадию Зюганову. Вдобавок некоторые представители крайне левых сил тесно сблизились с либеральной оппозицией и даже поддержали „либерального западника“ Д. Медведева против государственника и державника В. Путина (см. заявление С. Удальцова о целесообразности сохранения Д. Медведева на два года на посту президента). Казалось бы, нет ничего более полярно противоположного, нежели коммунизм в его российском и довольно националистическом (сталинистском) издании и ультралиберальная идеология современного Запада. Чем же объясняется такой довольно неожиданный поворот?»

Далее Дугин говорит, что есть техническое объяснение, которое состоит в том, что запад не доволен Путиным, как политиком, не он очень объясняет, чем именно недоволен, не важно, — недоволен и всё и поэтому запад хочет собрать

всех хоть ультронационалистов, хоть там коммунистов, хоть кого, для того, чтобы вместе скинуть Путина, который западу так не нравится и что березовский это рекомендует и что Соединенные штаты много раз так действуют и так далее. И что это чисто технический вопрос. Но, если бы Дугин на этом остановился, то не было бы опять ничего интересного в том, что он говорит. Было бы несколько вопросов, которые я всё равно задам чуть позже, но это было бы не <его>. А дальше Дугин рассматривает правду и ложь русского коммунизма и говорит о следующем, что, во-первых, уже революция в России опровергает классический марксизм, которому все поклонялись, что революция должна была произойти в передовых странах, а она произошла в России. И что тут начались скрытые разногласия между Лениным и Троцким на Маркса. И что эти разногласия были так замазаны словесами, но шло нагноение даже этих разногласий внутри. А дальше он говорит. При Сталине стало ещё все круче, потому что тут пошёл вопрос, не только о том, что можно революцию осуществить в отдельно взятой стране, да ещё и недоразвитой, а уже о том, что можно и социализм построить в отдельно взятой стране, что гораздо более экзотичнее, уже никак Марксу не принадлежит, и опять Сталин всё это замазал и потом начали эти противоречия вскрываться, и что, на самом-то деле, сегодня, — пишет Дугин, — и троцкистские и другие группы говорят о том, что сначала должен состоятся мировой порядок, мир должен объединится капиталистический, не важно под чьей эгидой — США или кого-то еще, а потом должна произойти мировая же революция, поэтому неомарксисты и всякого рода глобалисты и прочее вполне готовы поддержать Соединённые Штаты по определённым позициям, с тем, чтобы побыстрее возникла эта империя мировая капиталистическая, а когда она возникнет, они рассчитывают, что после этого нечто состоится в виде мировой коммунистической революции, некая мировая же революция. Поэтому неомарксиситы и всякого рода антиглобалисты и прочие вполне готовы поддержать Соединённые Штаты по определённым позициям с тем, чтобы побыстрее возникла эта империя мировая капиталистическая. А когда она возникнет, они рассчитывают, что после этого нечто состоится в виде мировой коммунистической революции. С непонятными движущими силами, потому что там называются группы, которые движущими силами ни для какой революции быть не могут. И вот, что этому противостоит, пишет Дугин, национальный суверенитет, отстаиваемый Путиным. Что здесь важно? Во-первых, то, что Дугин взял на себя труд по какому-то осмыслению ситуации. Честь ему и хвала за это. И что он какое-то осмысление осуществил. Во-вторых, он многое не договаривает. Начнём даже вот с этого ситуативного альянса. Ведь с кем альянс-то? Он же не с либералами, как таковыми. Не о либералах идёт речь. А о наших отечественных (пишет на листе) либероидах, которые, прежде всего, дико ненавидят коммунизм (пишет на листе). Во всех его вариантах. Это ж не Рузвельт, который мог построить какой-то диалог со Сталиным. Это люди, которые пещерно ненавидят всё, что отдаёт коммунизмом, и уж, тем более, там, сталинизмом, советизмом (пишет на листе), русскостью. Потому что логика-то какая была там? И у Сванидзе, и у всех остальных, да? Сталин — ужас, но этот ужас определяется советским периодом. И это тоже ужас. А советский период период определяется некоторыми — имперскими и прочими — особенностями русского народа. И это — общий ужас, общий предмет ненависти. Значит, эти либероиды на чём могут построить альянс с КПРФ? (пишет на листе) При том, что они становятся ведущим звеном. В их руки Соединённые Штаты для оранжевой революции передали деньги. Они, так сказать, передали им все позиции, так сказать, вот этим либероидам — Немцову, там, Касьянову и другим. Для того чтобы разруливать процесс. А Зюганов-то оказался, так сказать, глубоко вторичен. Мы уже разбирали это, да? Так на чём может быть тут альянс? Что это за альянс, вот этих молекул различных пермских и прочих, с коммунистической партией? Базовой, ядерной, как это теперь говорят, ядро электората которой составляют люди со сталинистско-советскими убеждениями. От них-то точно надо отказаться! И от сталинизма, и от советизма, поэтому не страшно, что, как бы, Караганов и другие проведут «десоветизацию» и «десталинизацию». Ну и что? Это «сталинистам», «советистам» страшно, потому что их загонят в подполье. А людей, которые перейдут на позиции, так сказать, ну, там, я не знаю, греческой компартии, или молдавской. Им-то что? Их избавят от старичья. Скинут балласт. И возникнет новый альянс. В этом альянсе место будет и самим либероидам, да? Кому ещё? — Как бы, коммерциализированным новым группам КПРФ, достаточно молодым коммерчески ориентированным псевдокоммунистам, для которых это все бизнес, и беспринципным циникам, для которых вообще не важно, каким образом брать власть, лишь бы ее взять. И которые все время думают, что они-то умнее всех. Хотя извилин, увы, совсем немного. Не знаю уж, «увы» или «ура», но то, что немного, это точно. Вот в этом же суть синтеза. А что на другой стороне? Постоянно говорится о том, что, вот, у Маркса была идея. Что сначала — буржуазно-демократическая революция, а потом — социалистическая. Когда Маркс это писал? Каково было отношение самого Маркса к национально-освободительной борьбе? Ведь марксизм вполне можно читать и так, что, ну и ладно, придет свет прогресса, пусть и капиталистического, в дикие страны, и они разовьются, а потом уже, вместе, всем скопом, будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата.

Так как соотносится Маркс и национально-освободительная борьба? Как соотносятся Маркс и ленинская теория империализма? Ведь Маркс не рассматривал империалистическую модель. Как соотносится всё это с Каутским и его ультроимпериалистическим модусом капитализма? Как это соотносится с новыми работами левых <аутик> транснациональным империалистическим государством? Как это соотносится с тем событием, которое мы переживаем трагически с распадом СССР, если наши враги говорят: «Какое счастье избавиться от СССР»? Но если для нас это трагедия, величайшая катастрофа в мировой истории. То ее тоже надо осмыслить.