Смысл жизни моей
Шрифт:
— Ладно. Поступай, как знаешь. В конце концов, у тебя своя голова на плечах есть, вот и пользуйся ей по назначению.
— Обязательно. Прямо сейчас пойду и поем! — хитро улыбнулась я.
— Я не это имела в виду, — заметила Лорелея тоном капризной барышни, которой после просьбы «чего-нибудь воздушного» в магазине вместо шифонового платья принесли майку, похожую на рыболовную сеть, но дрожащие от напряжения уголки губ выдали хозяйку с головой.
— Да? А что? — я наигранно невинно похлопала ресничками. Ну, забыла я, как это выглядит в исполнении моего нового лица! Девушка же сдавленно хрюкнула, а потом не удержалась и все-таки расхохоталась во все горло. Но смех — дело заразительное, так что через минуту любой проходящий мимо Лоркиного кабинета мог бы предположить, что в нем обитают две девицы в, мягко говоря, измененном
Остаток дня пролетел тихо, без эксцессов, несмотря на мрачные пророчества подруг. Лора, видимо, была занята в ту ночь, поскольку не пришла на посиделки, так что проинспектировав соседний особняк, в котором размещалась мини-гостиница для моих туристок, я ушла на боковую. Нужно было набраться сил для следующего путешествия.
Утро же началось со звука будильника, который я точно не ставила вчера. Помянув тихим незлым словом Шелди, который вечно забывал, что я не маг, а значит, его колдовские прибамбахи не вижу, почему и не отключил его перед своим отъездом. Хорошо, хоть настроены чары были только на сегодняшний день недели, а то бы фиг я вчера выспалась. Не торопясь я собрала обновки — последствия нашего с Лорой забега под девизом «мне только шпильки для волос и шарфик купить» — сумка получилась довольно внушительная. Но мне такие мелочи давно уже были ни по чем — компаньон добросовестно обеспечивал меня всякими магическими гаджетами, и уж переносной уменьшитель веса в их списке стоял на гордом втором месте. На первом в моем рейтинге расположился аналог наших мобильных телефонов (чует мое сердце, в нашем мире задумку украли!), только работающий, как вы уже наверное догадались, на магической энергии. Незаменимая вещь, когда надо постоянно быть на связи с другими городами!
Позавтракав, я подхватила свои пожитки и побрела в сторону центра перемещений. Персональный телепорт я из прилея еще не выцыганила, ну да это вопрос времени. Рано или поздно он поддастся дрессировке и перестанет ворчать всякий раз, как я прихожу подзаряжать от него амулеты. Вообще работать с представителем другого биологического вида оказалось чертовски трудно. То, что для меня всегда казалось само собой разумеющимся, в его сознании представало совершенно ненужным и лишним. Так, мне пришлось насмерть стоять на своем, настаивая, что кухню в гостевом доме надо все же оставить. Люди же должны где-то чай попить, бутерброды готовить, да и просто собираться все вместе в конце концов! Не у всех же есть средства на наши фирменные завтраки, да и есть те, кто просто не привык плотно есть утром. Не голодать же им! В общем, у меня необходимость оборудования кухни не вызывала никаких сомнений, ему же пришлось до хрипоты доказывать, что она нужна. И так во всем. Честно говоря, иногда жутко чесались руки отвесить хороший такой щелбан по непонятливой голове аборигена!
Так, витая в мыслях во взаимоотношениях народов мира, а физически на автопилоте переставляя ноги, я и добралась до места назначения. В здании центра сегодня было на удивление много народа, даже образовались очереди из прибывших. На отправку же наоборот никого, кроме меня, не было. Заплатив за перемещение положенную сумму, я прошла в зону ожидания. Пока прогуливалась по залу, решила выяснить из-за чего переполох, но из путаных объяснений пробегавшей мимо служащей поняла только, что сегодня намечается грандиозный праздник с всенародными гуляниями по поводу приезда каких-то высокопоставленных особ. Вот все срочно и потянулись в столицу. А я как всегда все самое интересное пропущу! Закон подлости в действии. Соблазн махнуть на все рукой и остаться был велик, но я не успела ему поддаться. Меня позвал штатный маг-телепортатор. Тяжко вздохнув, я поплелась за ним. Значит, не судьба.
Катя гордо вышагивала по роскошным галереям столичного дворца под руку с мужем. Они только что вернулись из затянувшегося медового месяца. Величественный наклон головы, легкая улыбка, словно говорящая, что у ее обладательницы все прекрасно, и приличный животик, нарочито выставленный напоказ. Шла и сама дивилась тому, как изменилась за эти полгода. И речь не только и не столько о внешности — беременность, безусловно, наложила свой отпечаток на ее фигуру, но безобразно располнеть она не боялась, с манлийской пищей это почти невозможно. Изменилось в первую очередь ее внутреннее я. Еще свежи в памяти были воспоминания того первого дня во дворце: как она изо всех сил старалась произвести впечатление сильной и независимой девушки-бойца на окружающих, а в душе сгорала от страха, что не примут; как, наслушавшись страстей от служанок, мысленно настраивалась на отчаянную борьбу за свое счастье со свекровью; как была удивлена, встретив от нее вместо ожидаемых пакостей радушный прием в семью и ласковое «доченька».
Императрица оказалась невероятно близка ей по духу. Упрямая и настойчивая в реализации своих целей она, тем не менее, оказалась очень мягкой по отношению к близким. На людях же носила маску непримиримой гордячки, всячески поддерживая репутацию отъявленной стервы. Как после узнала Катя, она не всегда была такой. После попадания на Парсифею она долго не могла привыкнуть к двуличности и лицемерию манлийцев, и каждое предательство больно ранило наивного ангела. Но, как говориться, хочешь жить — умей вертеться. Пришлось и ей становиться жестче и подавлять в себе всепрощение. Однако семью свою она по-прежнему обожала. Вот и невестку она сразу же приняла в ближний круг, даря заботу и ненавязчивое внимание, словно родной дочери. Катя, которая никогда не была особо близка с мамой, даже опешила от подобного обращения, но потом по достоинству его оценила.
С сестрой Мартина, Далорией, отношения тоже сложились хорошие. Девушка была страстно влюблена в помощника своего брата, который к огромному сожалению императорской четы был ей неровня, поэтому планировала после рождения племянника отказаться от титула и выйти за него замуж. До рождения наследника она сделать это не имела права, оставаясь «запасным вариантом» на случай, если с братом вдруг что-то случится. Нетрудно понять, как обрадовалась она свадьбе Мартина, а, следовательно, и его жене.
Чувствуя венценосную поддержку, Катя обрела уверенность в себе. Она и раньше была неробкого десятка, но под чутким руководством свекрови ей удалось развить такие качества, как целеустремленность, решительность, чувство собственного достоинства. И сейчас придворных встречала уже не испуганная кошка, шипящая на всех и каждого от страха, а царственная львица, величественными кивками обозначающая приветствие избранным счастливчикам и игнорирующая тех, кто благосклонности еще не добился.
Но и сказать, что от той былой Кати ничего не осталось, тоже нельзя. Нет. И наедине с Мартином она могла забыть о старательно исполняемой роли всеми любимой принцессы и быть просто женщиной.
Пожалуй, шанс увидеть прежнюю землянку был еще у одного человека в этом мире, только вот найти эту пропажу все никак не получалось. По лицу девушки пробежала досадливая тень, а придворный, спешащий засвидетельствовать свое почтение будущей матери наследника, принял это на свой счет и мгновенно удалился, чему Катерина была только рада. После уединения тропического рая столпотворение во дворце напрягало. Но долг есть долг. Вот и девушке пришлось выслушивать велеречивых подданных, на все лады восхваляющих их императорских высочеств. Уже через пятнадцать минут она смертельно заскучала, а через полчаса мечтала об одном — чтобы под спину подложили подушку и поскорее закончили эту экзекуцию. Неожиданно внимание принцессы привлекла забавная девчушка — она так старательно подавала ей какой-то непонятный знак рукой, что даже Мартин, сидящий на соседнем кресле не выдержал и, перебив родителей этого чуда, произнес:
— Маленькая леди желает что-то сказать?
Женщина, стоящая под руку с министром и принятая поначалу Катей за его супругу, досадливо скривилась и попыталась призвать дитя к порядку. Однако девочка ничуть не смутилась и бойко ответила:
— Да! Только, могу я сказать свое желание на ушко ее высочеству?
Наследник посмотрел на жену беспокойным взглядом, молчаливо спрашивая ее разрешения, потом бросил долгий оценивающий взгляд на ребенка. Он явно прикидывал в уме степень угрозы, исходящей от девчонки. В таких случаях его опасения по поводу безопасности любимой выглядели просто смешно, поэтому, чтобы авторитет Мартина не падал, Катя решила взять все в свои руки, утвердительно кивнула и улыбнулась, тем самым разрешая приблизиться.