Смысл жизни. Сборник, посвященный Антуану де Сент-Экзюпери № 4
Шрифт:
Именно такие развязки и ожидают читателей в рассказах Валентина Егорова. Этот писатель из тех, кто приходит к творчеству в сравнительно зрелом возрасте, и неудивительно, что его талант принес отборные плоды.
Чувствуется, что автор успел многое узнать и увидеть, оттого и переносит воображение читателя в самые разные места: в обычный дом обычной, но такой счастливой семьи, в далекую якутскую тайгу, даже приоткрывает читателям закулисье «писательской кухни», в которой, надо сказать, плетутся такие интриги, что по сравнению с ними меркнут любые «тайны мадридского двора». Однако побеждают все-таки не самые хитрые и сильные, а самые честные и достойные, а те, кто пытался им навредить, несут суровое наказание «в назидание
Поэтому тот, кто творит зло, кто коварством пытается добиться выгоды для себя, обязательно за это заплатит – насколько дорого, зависит от тяжести проступка и преступления. Но тот, кто прибегает к маленькой хитрости, чтобы помочь тем, кто ему дорог, обязательно преуспеет. Доброму, но малоопытному человеку не придется расплачиваться за свои ошибки муками совести и чужими страданиями, которые иной раз кажутся тяжелее собственных. И награда обязательно найдет тех, кто ее заслужил, пусть иногда и поздно.
Но все же нельзя сказать, чтобы рассказы Егорова были совсем лишены темных красок. Да, возможно, нам всем бы и хотелось вести «жизнь без бед и потрясений, без которых нужно и должно жить или, по крайней мере, хотя бы стремиться к этому…» Но мы хорошо знаем: так не бывает, а если бы кто-то попытался убедить в обратном, вряд ли бы ему поверили.
Егоров и не пытается. Он признает: да, не все можно исправить и вернуть на круги своя. Что-то навсегда нас покидает, оставляя после себя след печали. Но в этой печали остается малая толика радости и надежды, свет которой никогда не гаснет. И потому печальное прошлое становится опорой для настоящего и семенем, из которого вырастает счастливое будущее.
Егорушкина заимка
В одном укромном месте среди бескрайней дремучей тайги есть заимка, хозяином которой является лесовичок Егорушка, добрый хранитель леса и друг всему зверью таёжному от букашек, птиц и до исполинских медведей, лосей… Кто встречал его однажды на пути, тот от чистого речного взгляда проникновенных глаз сам становился, как он, честным, справедливым, щедрым на ласку и слово, поэтому к нему иначе как «Егорушка» не обращались…
С незапамятных времён обживает он эти полюбившиеся ему края, помогает выживать в диком лесу малым да хилым. Особенно кстати приходится лесовикова помощь в конце зимы, когда снег не сошёл, подножный корм, как и силы у всех, на исходе – тогда открывает наш Егорушка у себя на заимке свою лесную столовую из собранных им ещё с осени запасов. И кто только сюда за спасением не приходит! Тут тебе и зайчата с белками, птицы залётные-перелётные, косули пугливые соседствуют под навесом с кормом с волками, лисами, малыш-енот не боится трапезничать из одного корыта с великаном-лосем – сказочный мир и согласие на отдельно взятой территории, где все забывают в тяжкое время бескормицы, кто кому и кем приходится в обычные дни лесной жизни…
Зверью из самых дальних уголков Егорушка помогает сам, лично обходя страждущих и голодных с огромным мешком съестного за плечами. По пути освобождает таёжные тропы от лесных завалов, утепляет снежными шубами подмёрзшие деревья, в дупла кое-где пушистого моха подкинет для мягкости и тепла их обитателей.
В общем, всё шло до поры до времени своим чином и ладом, пока в один прекрасный день не заявился в чащу заповедную пришлый медведь-шатун, злобный Харитон, крушащий всё на своём пути. Притащился как-то он и до Егорушкиной заимки да давай громить навесы, топтать корм! Так и до обомлевших зверушек добрался бы, если бы не лесовик, стеной вставший перед ним, что того великана страшно поразило: от горшка два вершка, а не улепётывает без оглядки и глаз не отводит с испуга. Глянул, на своё спасение,
К великому сожалению, этот случай не положил конец несчастьям, а стал предвестником более грозной беды, беды неминуемой для всех жителей тайги и даже для всё могущего Егорушки. Исходила сия мерзость от людей, возомнивших себя царями всея природы, но из-за собственного слабоумия опустившихся до варварских поджогов муравейников, разорения птичьих гнёзд, ульев диких пчёл, расстрела походя целых звериных семей с беззащитными выводками. Само небо метало громы и молнии от крайнего возмущения преступлениями бандитской людской шайки, вероломно вторгшейся на земли мира, добра и спокойствия!..
Птицы-гонцы со зловещими вестями застали лесовика на самой дальней таёжной окраине, где он помогал престарелому семейству бобров восстанавливать местами обвалившуюся плотину, дабы не затопить населённую сурками низину.
Когда он добрался-таки до своей заветной заимки, взору ужаснувшегося предстали крах и разрушение всего и вся, что строилось месяцами на благо мира лесного. В самой избушке Егорушки эти нелюди устроили дикую пьянку-гулянку, пуляя без разбора по окнам, вещам хозяина, кто-то из особо ретивых намеревался запалить строение для собственного сугрева… Действовать надо было без промедления во избежание ещё больших бед, хотя куда уж больше.
Собрав все свои сказочные силы в единый кулак, лесовик возник в образе королевского изюбря в дверном проёме прямо перед взорами обалдевших от увиденного негодяев. Те после секундного замешательства похватали стволы и ну палить в упор – видение, пугающе вскрикнув филином, исчезло, но тут же огромная огненно-рыжая лисица замахала своим хвостом перед горе-охотниками, увлекая пьяную озверевшую компашку в чащу лесную… Перевоплощаясь в разные образы лесных обитателей, Егорушка долго кружил по тайге людскую свору, под конец загнав их всем скопом в вонючее болото, где и утопло всё их смертоносное оружие. Самих же милосердно не стал до смерти уничтожать. Лишь глянул в бесстыжие трусливые зенки, пронзая великим страхом прогнившее нутро низвергнутых им «царей природы», так что те ломанулись-кинулись напролом через таёжные дебри не разбирая дороги, лишь бы унести поскорее и подальше ноги от этого жуткого места, чтобы никогда более не являться сюда, даже во сне.
С той поры во избежание новых бед по границам таёжного края несут свою службу птичьи дозоры, сразу вычисляя по глазам, что не спрячешь, намерения того или иного гостя. Для ягодников, грибников, туристов, детей малых, мир для себя открывающих, тайга – дом гостеприимный: накормит, напоит и на ночлег уютно устроит, да на шёлковых травушках под ласковой тенью пушистых елей и пихт – но коли ты с чем иным заявился, дело будешь иметь с самим лесовиком Егором, что себя, как и лес таёжный любимый, в обиду не даст.
Потому-то и стоит до сих пор наша тайга-кормилица, глаз честных людей радует – внукам и правнукам ещё хватит с той радости, ибо частица Егорушкиной заимки запала в каждое сердце, заставляя по доброй воле заботиться о лесных просторах, вовремя приходя на помощь всякому деревцу и малой травинке, что, несомненно, радует самого Егорушку, привносит особый смысл в жизнь без бед и потрясений, без которых нужно и должно жить или, по крайней мере, хотя бы стремиться к этому…