Сначала кофе
Шрифт:
Он возвращается довольный, чтобы накрыть мои губы поцелуем. Это помогает быть тихой. Очень проницательно. Потому что я бы кричала на весь дом, вспоминая, как же невероятно чувствовать его внутри. Мы целуемся без остановки. Кровать скрипит, но из-за бешеного пульса в висках я ничего не слышу. Кровь носится по венам с сумасшедшей скоростью. Развязка настолько скорая и интенсивная, что я почти ее не замечаю. Но замечает Кирилл. Он шепчет мне сладкие словечки, хвалит и просит еще. Я не могу ему отказать. Мне тоже мало. Второй пик подобен пологой вершине, на которую не стоит
С этой мыслью засыпаю.
Рано утром Кир выключает будильник и встает. Я слышу, как он крутит головой, разминая затекшую шею, и потягивается.
— Не уходи, — прошу я, приоткрыв один глаз.
Кир присаживается на кровать и смахивает волосы с моего лица.
— Надо заехать домой, переодеться, — объясняет он, застегивая рубашку.
Я закусываю губу, чтобы не съязвить о том, что после клуба он не очень спешил сменить одежду. Ругаться с утра не хочется, поэтому предпочитаю промолчать.
— Я приеду обедать, — обещает он, целует меня и уходит.
Слышу, как захлопывает дверь через минуту, и снова проваливаюсь в сон.
Женька с Аллой, как всегда, стараются не шуметь, но я все равно просыпаюсь. Обычно встаю и иду завтракать с ними, но сегодня тихо лежу, дожидаясь, когда они оба свалят. Оправдываться за ночные подвиги совсем не хочется. Женька еще мог бы промолчать, но Алла точно устроит допрос с пристрастием.
Поэтому встаю только, когда они оба уходят. По этой же причине опаздываю на работу.
По дороге в «Прагу» листаю новости и соцсети. Приходит сообщение от Гали. Я готова получить от нее дозу упреков и угроз, потому что до смены остается буквально две минуты, но вместо этого приходит фото.
«Вчера после обеда в центральной кофейне», — гласит подпись под изображением, где Кирилл сидит рядом с дамой. Я сразу узнаю ее. Это та самая, с алой помадой, которую он обнимал на открытии клуба. Сердце сжимается, потому что она сидит к нему слишком близко. Они соприкасаются бедрами. Ее ладонь накрывает его пальцы. Алые губы вытянуты уткой, а глаза прикрыты, словно она сейчас получит поцелуй. Отличный ракурс. Галя, наверно, долго выбирала место съемки. Даже немного жаль, что Кир сидит в пол оборота, и его лица не видно.
Я понимаю, что это конец.
В общем, неважно, что Кир после чувственных извинений поехал миловаться с блондинкой. Неважно, что он целовал ее после меня, а потом опять меня. Неважно, что мне больно сейчас. Важно то, что я этого ждала. Каким бы волшебным не был секс, он не вернул мне доверия. Я как Ванга видела будущее, в котором вылавливаю фото из инстаграмма или ношусь по городу, выслеживая его с новой поклонницей. Я уже сейчас схожу с ума, и дальше будет только хуже.
Первым делом иду к Кате в кабинет. Не здороваясь и не дожидаясь взбучки за опоздание, объявляю, что хочу уволиться. Админ ахает, едва ли не за сердце хватается.
— Скоро на учебу. Не будет времени, объясняю я.
— А Кирилл Александрович знает? — осторожно интересуется Катя.
— Догадывается, — хмыкаю я.
— Вы уж сами решите этот вопрос, — просит администратор.
Я ее понимаю. Кир со злости может на нее всех собак повесить. Очень даже легко.
— Да, скажу ему сегодня, — киваю я. — Две недели обязательно или пораньше отпустишь?
Катя неопределённо машет рукой и, мол разберемся. Я стараюсь улыбаться, но выходит кисло.
Когда машина Кирилла паркуется у «Праги», я уже сто раз отрепетировала, что скажу ему. Но едва Нечаев входит и улыбается мне, все слова вылетают из головы. Я несу ему кофе и молюсь, чтобы хватило сил.
— Посиди со мной, — просит Кир.
Я послушно опускаюсь на диван. Прежде, чем он успевает обнять меня или поцеловать, выкладываю на стол телефон, где открыта проклятая фотография.
— Вчера в кофейне, да? — уточняю я спокойно, без истерик и скандалов.
— Ась, я могу объяснить.
— Уверена, что можешь. Только мне твои объяснения не нужны. Как и твои извинения.
— Ася, — зовет он и тянет ко мне руки.
А я вскакиваю, чтобы он не мог притронуться. Иначе начну слушать, опять поверю, раасплавлюсь от его поцелуев и очередного вранья.
— Ась, послушай. Она…
— Мы не будем об этом говорить, — бросаю я мстительно.
Кир трет глаза пальцами. Ему явно не хватает слов. А мне они и не нужны. Я ухожу, чтобы забрать его еду с кухни.
— У меня учеба осенью, — опять сама начинаю разговор, когда возвращаюсь с тарелками. — Я увольняюсь. Будь добр, не устраивай Кате проблем из-за этого. И, пожалуйста, не требуй больше меня в вип.
Этим я словно выбиваю почву у него из-под ног. Нечаев только моргает, ничего не говорит. Признаться, меня это ранит. Я готовилась к противостоянию, сопротивлению, готовила аргументы против его уговоров, но Кир лишь молча кивает. Словно он жалеет, что вчера дал маху. Словно он только и ждал, чтобы я сама все закончила, подвела черту. Это должно радовать, но мне становится нестерпимо больно. Я убегаю в туалет и долго брызгаю водой в лицо, стараясь успокоиться.
Возвращаясь в вип, чтобы убрать там все, как назло опять натыкаюсь на Кирилла. Он идет к выходу, холодно бросает мне:
— Всего доброго, Ася.
— И вам, Кирилл Александрович, — отвечаю я.
Взявшись за ручку двери, чтобы войти в вип я вижу, что в дверях Нечаев сталкивается с… Боже, вот так совпадение. Так самая блондинка.
— Вот так совпадения, — громче, чем требуют приличия, восклицает она. — Кирюша.
И тут же ее губы мчатся со скоростью света к лицу Кирилла.
— Добрый день, — отвечает он чопорно.
Мне кажется, что Кир пытается уклониться от поцелуя, но она кладет ладонь ему на щеку и прижимает губы к его рту. Нечаев не сопротивляется.