Сначала кофе
Шрифт:
Кто вообще может быть сейчас дома? Кирилл обычно задерживается на работе. Редко возвращается раньше восьми. На часах начало седьмого. Возможно, это к соседям?
Не желая больше мучиться от неведения, я отпустила водителя и прошла к воротам. Привычный уже ритуал сканирования пальца и ввода цифр, приветственное пиликанье. Те же манипуляции с замком на двери дома, только другой код. Я вошла и едва не упала, потому что на меня налетел… Стерн.
Я шарахнулась от него, как от чумного. Наверно,
Макс так и стоял в дверях. Похоже, передумал уходить. Он смотрел на нас, оценивая, явно делая какие-то выводы.
— Значит, ты не просто трахаешь ее, — хохотнул Стерн. — Живете вместе, да? Чего ты дрожишь, девочка? Не трону я тебя.
— Ты собирался ехать, Макс, — напомнил ему Кирилл.
— Да, — подтвердил тот, одаривая Нечаева взглядом от которого молоко бы скисло. — Я это так не оставлю, Кир.
— Твою бы энергию, да в мирное русло, — вздохнул Кир устало. — Мое предложение в силе, Максим. Подумай.
Стерн фыркнул и, не прощаясь, вышел вон.
Кирилл повернулся ко мне, и я увидела, что и он на грани бешенства. Приехать с едой без приглашения уже не казалось хорошей идеей.
— П-прости, я не знала, что ты дома так рано… Думала, еще в офисе…
Бормоча эти невнятные оправдания, я наблюдала, как он усилием воли усмиряет негатив, заставляет себя улыбнуться. Его глаза еще не потеплели, но буря улеглась.
— Все хорошо, зайца, — проговорил он, наклоняясь и обжигая мои губы поцелуем. — Ты откуда тут взялась?
— Отпустили с работы. Хотела сделать сюрприз. Я подняла повыше пакет с контейнерами от Карло, чтобы Кирилл обратил внимание. — Но если ты занят…
— Уже свободен.
Он забрал у меня пакет, приобнял за плечи, повел на кухню. Забавно, что у Кирилла была отдельная зона-столовая, но мы с ним всегда ели за стойкой на кухне.
Кусок в горло не лез, но я упрямо жевала, пытаясь делать вид, что все нормально. Даже разговор поддерживала.
— Я рад, что ты приехала. И что ушла с работы пораньше, — говорил Кир голосом диктора новостей. Абсолютно без эмоций.
— Да. Я немного замоталась с этой работой. Катя предложил. Грех было отказываться, — отвечала я с тем же энтузиазмом.
— Вообще, пора тебе завязывать. Скоро осень.
— Да, я думаю, что к сентябрю рассчитаюсь. Учеба ведь…
— Да-да, нечего убиваться и прогуливать.
Мы общались как два робота. Или муж и жена, которые в браке уже тысячу лет и до смерти друг другу надоели.
Раньше такого не было. Обычно я шутила, он смеялся. Или наоборот. А сейчас между нами что-то совсем не похожее на… На нас. А мы вообще были?
Повисла пауза, которая дала понять, что недосказанности мучают обоих.
Кир встал, собрал контейнеры в пакет, достал бутылку вина.
— Будешь?
Я не отказалась.
Красное терпкое густое вино приятно грело, но не успокаивало.
— Ась, ты не переживай. Макс сегодня дал маху. Он придурок, конечно, но ты его не бойся. Больше не повторятся эти мерзкие подкаты. Он выпил и потерял тормоза.
— Угу, — кивнула я.
В это было не сложно поверить. Меня волновало совсем другое.
Кирилл пригубил из бокала, поставил, забрал и мой. Он взял меня за подбородок, заставляя поднять голову.
— Эй, зайчишка, ну что ты как неживая? Какие тараканы опять поселились у тебя в голове? М? — Он улыбался, но глаза оставались холодными и пустыми. — О чем ты думаешь с таким серьезным видом?
— Об Алене, — выпалила я, не в силах больше держать это в себе.
Кир тут же убрал руки, потянулся за бокалом.
— И что о ней? — с раздражением уточнил он.
— Макс сказал…
— Макс был пьян, Ася. Не нужно принимать на веру все, что Стерн несет, когда выпьет.
— Но сегодня он правду сказал. Ты все еще любишь ее, ведь так? — проговорила я, сама себя ненавидя за этот вопрос. — А я очередная, которую трахаешь.
— Мы не будем обсуждать это, ясно? — процедил Кир сквозь зубы, почти рыча на меня.
— Почему?
— Потому что я так сказал, — рявкнул он.
Я вздрогнула от крика, облилась вином, попыталась дотянуться до полотенца, но уронила бокал. Дорогое стекло острыми брызгами разлетелось по полу.
— Проклятье, — выругался Кир.
— Я уберу, — пискнула я, садясь на корточки, чтобы собрать большие куски. Сегодня, похоже, день больших разочарований и битой посуды.
— Оставь, — велел Нечаев, отдирая меня от пола, аккуратно забирая осколки и выбрасывая в пакет с пустыми контейнерами.
Я больше не могла сдерживать слезы. Они катились по лицу ручьями. Сил хватало только, чтобы не всхлипывать, подавляя рыдания.
Кирилл обнял меня. Прижал к себе крепко-крепко, уговаривая:
— Не плачь, зайца. Пожалуйста.
— Я стараюсь. Стараюсь. Прости, — бормотала я, действительно пытаясь справиться с собой и не устраивать катастрофу.
Так себе поучалось вопреки титаническим усилиям.
Кирилл смахивал слезы с моего лица.
— Ты читала эту проклятую статью, да? Не отвечай, знаю, что читала, — говорил он. — Не надо, Ась. Не тащи это на себя. Забудь. Все в прошлом. Забудь, забудь, забудь, — просил Кирилл, покрывая мое лицо поцелуями.
— Не могу, — хрипела я.