Сначала – Я, потом – другие, или Манифест Разумного Эгоиста
Шрифт:
Альтруизм приковывает нас цепями к тем, кому мы должны помогать. Нам ставят ультиматум. От нас требуют плюнуть на нашу собственность и отдавать ее другим. А когда мы протестуем и сопротивляемся – нас тут же объявляют самовлюбленными жадными эгоистами.
Так что же нам делать? Оправдываться? Ведь признаемся честно: мы очень не любим, когда нас называют эгоистами. Мы обижаемся на человека, посмевшего нам сказать такое. Как так получается, что любое действие, предпринимаемое в своих собственных, а не в чужих интересах, считается безнравственным? Почему добродетелью считаются деяния ради других, а пороком – ради самих себя? Почему потребности других оказываются важнее наших потребностей? Почему если вы думаете о себе в первую очередь, то это безнравственно? Если вам только и нужно делать, как помогать тем, кто в чем-то нуждается, то как же быть с вашими собственные потребностями? Почему заботиться о чужих нуждах – хорошо, а о своих – недопустимо? Скажите честно: вы станете помогать тому, кто этого не достоин, –
Кто дал право альтруистам решать – чьи потребности насущнее? Почему они насущнее у тех, кто ничего не добился сам и хочет поживиться за счет тех, кто этого добился своим трудом? Отдай свое и не ропщи. Мы это уже проходили. Помните: экспроприация экспроприаторов, то есть, попросту говоря – грабь других и не парься. Альтруистов возмущает сам тот факт, что у одного дом больше, чем у другого, и денег тоже больше. Почему все не могут быть одинаково богатыми? Могут. Как? И тут как нельзя кстати на ум приходит еще один кусок из всё того же «Собачьего сердца» М.А.Булгакова. Вот он:
«Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:
– Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
Шариков пожал плечами.
– Да не согласен я.
– С кем? С Энгельсом или с Каутским?
– С обоими,– ответил Шариков.
– Это замечательно, клянусь богом. «Всех, кто скажет, что другая…» А что бы вы со своей стороны могли предложить?
– Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут… конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять все, да и поделить…
– Так я и думал,– воскликнул Филипп Филиппович, шлепнув ладонью по скатерти,– именно так и полагал.
– Вы и способ знаете? – спросил заинтересованный Борменталь.
– Да какой тут способ, – становясь словоохотливым после водки, объяснил Шариков, – дело нехитрое. А то что ж: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках питание ищет».
Как вам этот сюжет? Не в бровь, а в глаз! Итак, благоразумные эгоисты не готовы согласиться с тем, что у кого-то есть моральное право ограбить их самих. Вот почему альтруисты так их не любят. И что интересно: на вопрос, почему заботиться о собственной жизни считается аморальным, а о чужой – высоконравственным, альтруизм не дает никакого, пусть даже самого путаного ответа. Нельзя привести ни одного убедительного довода в пользу того, что человек должен подчинить свою жизнь служению другим людям. У альтруистов нет даже намека на логическое обоснование того, что мы обязаны приносить себя в жертву всем остальным. Более того, альтруисты отрицают саму необходимость хоть какого-то вразумительного ответа на этот вопрос.
Если верить альтруистам, люди, предпочитающие жить для себя, не могут быть честными, справедливыми и принципиальными. А так ли это? Если у вас есть то, чего нет у других, вы, по мнению альтруистов, должны этим пожертвовать. И «неимущие» имеют неоспоримое право на все, чем вы обладаете. Почему? С какой это стати?
Если ваш знакомый требует выполнить какое-либо его безумное желание, вы просто обязаны это сделать. Отказ будет воспринят как проявление эгоизма. Бродяга требует милостыни для покупки очередной дозы водки или наркоты? Вы не имеете права отказать ему. Как, вы не хотите? Значит, вы эгоист. А если вы отчитаете бездельника и посоветуете ему бросить валять дурака и поискать, наконец, работу, вы будете эгоистом в квадрате. И вообще, – кто вы такой, чтобы отказывать «обездоленному», да еще утверждать, что он не заслуживает милости? Альтруизм не терпит такого наглого резонерства.
А скажите мне, сами-то альтруисты живут в соответствии с принципами, которые проповедуют? Да, они во всеуслышание твердят, что чужая потребность превыше всего. Интересно, а что они сделают, если я приду к ним домой и потребую отдать мне всё, что у них есть? Набьют мне морду, вызовут полицию или просто захлопнут передо мной дверь? Спрашивается – почему они так поступят? Правильно, потому что им будет ЖАЛКО отдавать мне то, что принадлежит им. И у меня язык не повернется упрекнуть их в этом, потому что здесь нет ничего необычного или противоестественного. Но тогда возникает вопрос – а не сволочи ли эти альтруисты, ведь они призывают меня думать о других больше, чем о себе, а сами и не собираются следовать своим же догматам. Итак, альтруисты поносят эгоистов за их потакание собственным желаниям, хотя сами грешат этим же, но только не афишируют это, а исповедуют это втихаря и внутри себя самих.
Почему-то считается, что есть только два способа жизни – либо ты живешь за счет других, либо позволяешь кому-то сесть тебе на шею. Но разве это верно7 Разве нельзя жить так, чтобы ни себя не обидеть, ни окружающих? Почему нельзя просто относиться к своей жизни как к драгоценному дару, который следует принимать с радостью и благодарностью, а не смиренно разбазаривать на других? Почему надо в угоду общественному мнению отрицать наличие у себя эгоизма? Да не собираюсь я этого делать и всё тут! И не вижу в этом ничего плохого. Ведь эгоизм – это всего лишь соблюдение личных
Однако поборники альтруизма не хотят, чтобы эгоистов считали всего лишь людьми, занимающимися своим делом и не приносящими никому вреда, они хотят, чтобы все считали эгоистов аморальными. Нам постоянно твердят, что порядочность несовместима с личной выгодой и что считать себя порядочным можно, лишь отказавшись от последней. Спрашивается – почему мы должны этому верить?
Все знают Билла Гейтса. К нему можно относиться по-разному. Но то, что это один из самых богатых людей планеты, который заработал свои деньги своим трудом и своей гениальностью – тут спорить, по-моему, не о чем. Так вот: он пожертвовал на благотворительность суммы, превышающие валовой национальный продукт нескольких стран мира. И вы думаете, альтруисты остались довольны? Отнюдь. В одной из статей о нем было сказано, что имея дорогущую недвижимость и владея единственной рукописной книгой Леонардо да Винчи, так называемым «Лестерским кодексом», он, тем не менее, мог бы жить скромнее и иметь всего поменьше, чтобы жертвовать больше, – ведь скольких людей еще надо спасти! Вот так! Альтруистам вечно мало жертв! Отдай всё всем и ходи голый, прикрывая стыдные места картонной коробкой – вот к чему они нас всех призывают. Я, разумеется, не Билл Гейтс, а потому жертвую суммы куда меньшие. Но когда на Тверской улице Москвы я увидел очередную молодежную компанию, собирающую пожертвования на некий детский дом, я, вынув деньги, поинтересовался – а какие, собственно, есть доказательства того, что мои деньги пойдут именно на детей и имеются ли у собирателей какие-то реквизиты их фонда или самого детского дома. Мне сначала показали на каике-то значки у собирателей на одежде, заверив, что это лучшее доказательство их бескорыстности. Когда же я убрал деньги, которые хотел было пожертвовать, и сказал, что мне этого мало, девушка, которая уже готова была у меня эти деньги положить к себе в карман (в буквальном смысле этого слова), назвала меня эгоистом. Я ей пояснил, что привык, прежде чем что-то отдавать, сначала подумать, а потом уже действовать. И что хотел бы удостовериться, что мои деньги не потратятся этой молодежью на самих себя. Единственные слова, которые я могу здесь привести в качестве цензурных, были «Жадная сволочь!» Увы, остальные я тут воспроизвести просто не смею по этическим причинам.
Для чего я привел пару этих моментов? Для того, чтобы показать вам, что сколько не жертвуй другим этого нашим альтруистам всегда будет мало, а еще для того, что именно на нашу готовность как-то помочь попавшим в беду людям и давят те, кто просто греется вокруг всех этих собираний денег. Это чистый расчет на естественные и необдуманно-спонтанные наши эмоции, которые возникают у нас в такие моменты. Давить на жалость и не дать включиться голове – вот их принцип. Помните: все человеческие действия – это нескончаемые попытки устроить собственную жизнь. Вот и устраивают свою жизнь те, кто призывает нас быть альтруистами. Устраивают за нас счет. А мы этого не хотим. Мы хотим устраивать свою жизнь за счет своих трудов и не собираемся разбазаривать свои ресурсы по первому требованию, ведь все блага создаются конкретными людьми, и каждый созидатель имеет на них право. Если человек имеет право на личное благосостояние, значит, общество должно заботиться не о равенстве доходов, а о равной свободе всех и каждого получать эти доходы законным, разумеется, путем. Каждый волен зарабатывать, сколько хочет и может, и защищать свое заработанное от любых посягательств. И в частности от посягательств альтруистов-коллективистов. И уж если решится отдать часть заработанного на чужие нужды, то будет это делать по собственной воле, а не по принуждению.
Так почему мы стыдимся своего права на преследование личных интересов? Разве каждый из живущих на земле не преследует свой личный интерес? Зачем же тогда притворяться, что общее нас волнует больше, чем свое собственное? Ведь есть же такая пословица «Своя рубашка ближе к телу». В чем же она неправа? И почему когда нас обвиняют в эгоизме, мы стыдливо опускаем глаза? Может быть, уже хватит притворяться, что своя рубашка для любого человека всегда будет ближе к телу?! Что тут постыдного?
Вот вам еще один пример: состояние Наполеона Бонапарта в день сражения при Ватерлоо. Все дело в том, что у него произошло защемление геморроя. И пока он лежал в горячей ванной, битва продолжалась без него. То есть французы попросту остались без руководителя. Когда в заду нестерпимо болит так, что из глаз брызжут слезы, то тут уже не до принятия ответственных решений. Не до битвы было тогда Наполеону, вот ведь какое дело. А будь он без обострения геморроя, то не факт, что проиграл бы сражение. Я думаю, что, скорее всего, выиграл бы, а тогда история человечества пошла бы совсем по другому сценарию. Я бы назвал это влиянием геморроя на исторический процесс. Так чей же геморрой важнее – свой или чужой?