«Снег», укротивший «Тайфун»
Шрифт:
На «бревнах» испытывали эффективность разных штаммов болезней. Особенно нравилась чума. В лабораториях отряда был выведен такой штамм чумной бактерии, который в 60 раз превосходил по вирулентности обычную чуму. Хотя, по правде говоря, трудно назвать такую страшную болезнь обычной.
Кроме того, в отряде исследовались пределы выносливости человеческих органов. Ставились, например, опыты, сколько человек может прожить под воздействием разных негативных факторов, о которых говорилось выше. Жертвы попадали в отряд часто вместе с детьми и внуками.
Часто людей живых препарировали, вытаскивая органы, и наблюдали, как болезнь распространяется внутри.
На допросе в советской военной контрразведке в 1945 году один из сотрудников отряда признался:
— У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета. У тех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп нельзя было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек.
— Какие объекты, кроме основного здания в Пинфане, имелись за пределами отряда? — спросил советский офицер, сотрудник военной контрразведки СМЕРШ.
— Кроме основного здания отряд № 731 имел четыре филиала вдоль советско-китайской границы и один испытательный полигон. Туда возили заключенных для экспериментов. Их привязывали к шестам, доскам или крестам, вбитым по кругу. В центр этого круга бросалась керамическая бомба, начиненная чумными блохами. Чтобы подопытные случайно не умерли от осколков бомб, на головы жертв надевали шлемы, каски, кастрюли, ведра, а туловище защищали металлическими щитами. Сами ученые во время испытаний находились на наблюдательных пунктах в трех километрах от центра «бомбометания» и в бинокли или подзорные трубы наблюдали за событиями. Затем «бревна» отвозились в центр, и там они вскрывались заживо, чтобы понаблюдать за течением болезни.
Чумные бомбы иногда сбрасывались с самолетов над китайскими деревнями. По расчетам, обнародованным на Токийском и Хабаровском процессах, «от укусов блох» погибло более 200 тыс. местных жителей.
— Откуда у вас эти данные? — поинтересовался сотрудник СМЕРШ.
— На одном совещании их довел нам Сиро Исси.
— Чем еще занимался ваш отряд?
— Штаммами брюшного тифа заражали колодцы и пруды в местах, которые контролировали партизаны. Иногда наши диверсанты работали и на советской территории.
— Против кого были направлены запасы бактериологического оружия?
— Против наших главных врагов.
— Каких? Кто они?
— США и СССР.
— Программа использования бомб с тифозно-чумной начинкой ясна. А как же вы планировали отсюда достать Америку? — спросил армейский чекист.
— С боеприпасами у нас проблем не было. Мы их накопили столько, что могли уничтожить все человечество. Доставка — это более сложная задача, но и она решалась.
— Каким образом?
— Через воздушные шары или подводные лодки. Но потом наше руководство от этой затеи отказалось…
И действительно, японцами был отработан план операции под кодовым названием «Вишня расцветает ночью». Несколько подводных лодок планировалось подвести к американскому побережью и выпустить самолеты, которые готовы были распылить над Сан-Диего чумных мух. Но, боясь возмездия, премьер-министр Тодзе отказался от этой затеи.
Свидетель событий 1945 года на Дальнем Востоке генерал-майор Павел Крамар, тогда в звании капитана военной контрразведки СМЕРШ, вспоминал:
— Мне с коллегами приходилось сражаться с разветвленной системой территориальных разведывательных органов — так называемых японских военных миссий (ЯВМ) и быть свидетелем расследования злодеяний отряда № 731.
Запомнился случай, рассказанный на допросе одним из офицеров этого отряда об опытах по обморожению. Людей или «бревна», как называли подопытный контингент в лагере, при лютом морозе выводили ночью во двор и заставляли опускать оголенные конечности в бочку с холодной водой. Для большого и быстрого эффекта эксперимента ставили мощные вентиляторы. Искусственный ветер дул до тех пор, пока подопытные не получали обморожение.
— А как определяли степень обморожения? — спросил один из слушающих рассказ генерала.
— Японский душегуб брал палочку и стучал по обмороженным рукам или ногам. Если они издавали звук, похожий как при ударе о деревяшку, значит, это была кондиция. Затем обмороженные конечности клали в воду определенной температуры и наблюдали за отмиранием мышечной ткани. Помню, среди подопытных объектов был обнаружен и ребенок. Чтобы он не сжимал руку в кулачок и не нарушал чистоту эксперимента, ему воткнули в средний палец иголку.
Помнятся рассказы его с опытами в барокамерах.
— Помещали человека в вакуумную барокамеру и постепенно откачивали воздух. Естественно, менялась разница в сторону увеличения между наружным давлением и давлением во внутренних органах. Сначала у «бревна» вылезали из орбит глаза, потом лицо распухало до размеров большого мяча, сосуды вздувались, как змеи, а кишечник, как живой, как фантастический полоз, неизвестным образом проникший внутрь, выползал наружу. А потом по мере дальнейшей откачки человек просто взрывался, как передутый воздушный шарик.
Надо отметить, что врачи отряда имели при экспериментах с человеческим материалом большую практику и в последующем стали видными хирургами.
Отмечались случаи, когда у людей отрезали руки, а потом старались пришить, меняя местами, правые и левые конечности. Вливали в человеческое тело кровь лошадей, свиней или обезьян. Вводили в желудок живого человека гниющие куски ткани и наблюдали процесс протекания заражения организма.
Практиковались на конвейере смерти и другие эксперименты.