«Снег», укротивший «Тайфун»
Шрифт:
Интересна также встреча фюрера с Геббельсом, состоявшаяся 16 июня 1941 года, как раз накануне нападения на СССР. Гитлер был в настроении. Он похвалил своего главного воспитателя нации за высокий уровень пропагандистской работы.
— Итак, Йожеф, мы стоим перед историческим событием — сокрушением большевизма. Погода, правда, стоит относительно неважная, но это нам на руку. Это говорит о том, что зерновые на Украине еще не созрели, значит, нам создаются самой природой гарантии захвата всего урожая.
Он встал и, потирая влажные от пота руки, прошелся по кабинету несколько раз от стола к окну и обратно, а потом
— Нельзя повторять ошибки корсиканца — втягиваться в просторы России. Надо блицкригом разбить Красную Армию и захватить нужные нам территории Советского Союза. Действовать необходимо стремительно и молниеносно.
— Но, мой фюрер, на границе с Германией Советы сосредоточили тоже немалые силы. Подтянули войска, — заметил Геббельс. Он говорил об очевидном явлении, о котором до этого никогда не говорил с ним.
— Такое скопление войск противника нам на руку — наши танки и самолеты сделают из советской техники металлолом.
— Главное — внезапность, — вставил опять банальные два слова колченогий человечишка.
— Режим секретности соблюден, — продолжал Гитлер. — Правы мы или не правы, но мы должны победить. Другого результата нам не дано. Это необходимо и правильно в моральном отношении. Когда мы одержим победу, то кто будет нас спрашивать о методах? Кто, кто, кто посмеет? В любом случае мы уже столько всего натворили, что нам необходимо победить, в противном случае весь наш народ, и в первую очередь мы сами со всем тем, что нам дорого, будем сметены…
— Мой фюрер, — заискивал Геббельс, — сегодня мы, как никогда, сильны и сможем одолеть жидобольшевистскую власть, угрожающую нам. Раз и навсегда.
— Сила во все времена приводила к мирному и мировому правлению, — Гитлера потянуло на философию. — А вот отсутствие силы обязательно приводит к беспорядкам. А еще скажу тебе, сила обязательно приводит к знатности, а отсутствие силы обязательно приводит к низкому положению, нищете и голоду. Все, что лишено силы, становится уродливым и смешным, и все, что обладает ею, облагораживается.
Начальник штаба 5-й танковой армии вермахта генерал-майор Ф. Меллентин с присущей тенденциозностью писал:
«В начале войны авиация русских, технически значительно уступавшая нашей, была подавлена германскими военно-воздушными силами. А танковые дивизии все дальше и дальше продвигались вглубь России…
Москва уже не являлась столицей по существу бесформенного государства, стоящего на низкой ступени развития, а представляла собой звено административной машины Сталина, важный промышленный район, а также — что имело, пожалуй, решающее значение — была центром всей железнодорожной системы европейской части России».
Так говорил враг, тоже забывший нашу пословицу, что русские медленно запрягают, но быстро едут.
Фельдмаршал фон Бок, один из немногих гитлеровских полководцев, который понимал, что поражение под Москвой — это знаковое сражение, за ним последует явление. Его группа армий была самая сильная в вермахте, и она споткнулась.
«Нет, на такой территории, как в России, воевать даже 80-миллионным
Потом он вспомнил прочитанный перевод статьи «Новый этап советско-германской войны и Япония» из ноябрьского (1941 года) номера токийского журнала «Кайдзо». Ему эта информация была доставлена самолетом «для расширения политико-стратегического кругозора».
В статье говорилось, что Япония радуется победам своего союзника — Германии и желает ей дальнейших успехов. Япония, несомненно, должна использовать международную обстановку, сложившуюся благодаря победам Германии, в целях выполнения своего собственного великого дела.
В конце декабря этот материал для него уже устарел и становился ненужным. Его войска вынужденно спешно и в панике откатывались от Москвы вместе с идеей провести мощный военный парад на Красной площади, поставить памятник Гитлеру в советской столице и обелиск в честь победы германского оружия над Советской Россией. Для грандиозных памятных сооружений по приказам гитлеровцев наши военнопленные и местные граждане, работавшие на житомирских гранитных карьерах, грузили и отправляли по назначению платформы с красным гранитом. Но камень в конце концов достался нашим послевоенным строителям. И сегодня его можно видеть на цоколях некоторых зданий в начале Тверской улицы Москвы.
Победный парад войск вермахта в Москве в холодном декабре 1941 года не состоялся. Но он прошел в жарком июле 1944 года… Прошел прогоном почти 60 тыс. захваченных в плен немцев на 1, 2 и 3-м Белорусских фронтах по московским улицам. В своей основе это были остатки воинства группы армий «Центр», не выполнивших план операции «Тайфун».
Растерянность Сталина в связи с немецкой агрессией улетучивалась по мере побед войск Красной Армии, и к 1944 году, когда вся территория страны была очищена от коричневой скверны, он задумал «опустить» Гитлера через прогон, как скота, части плененного его войска по улицам Москвы. Как говорится, тернии рождают лавры. Победные лавры для Красной Армии, для Советского Союза и его народа-труженика виднелись на горизонте завершающейся войны.
При очередном докладе Лаврентия Берии вождю, последний намекнул своему исполнительному наркому:
— А почему бы, Лаврентий, нам не подергать Адольфа за усы? Успех никогда не может быть окончательным, а провал — может. У него на горизонте окончательный провал, но пока он еще куражится.
— На свое Провидение надеется?
— Какое, к черту, Провидение. По-моему, в него уже не верит ни ближайшее окружение, ни он сам. Хотя бункерские шептуны и пытаются все делать для поддержания в нем этой веры. Я, Лаврентий, о другом. — Верховный пристально посмотрел на наркома, словно проверяя его на сообразительность.