Снег
Шрифт:
В глазах у Гриши потемнело от боли, он согнулся пополам и упал на пол.
– Один-один, придурок! – послышалось сверху. – Я же тебе русским по белому сказала – не надо кидаться книгами. Это очень больно, понимаешь? Очень.
– Мне тоже, – простонал он.
– Ибо нефиг, – сказала она, подняв указательный палец.
– Дура, отбила мне всё копытом своим.
– То глюк, то дура – ты определись пока, а я сейчас. – Она встала и вышла из комнаты.
Вернувшись, она протянула ему бутылку с водой:
– Вот,
– Сам разберусь, – буркнул Гриша, садясь на спинку лежавшего кресла.
Девушка забралась на кровать и уставилась на Гришу.
– Да-а, – улыбаясь протянула она, немного помолчав. – Знакомство не задалось. Ну ничего, что было, то было. Давай начнём сначала?
Гриша угрюмо молчал, он уже перебрал все возможные объяснения происходящего, но вариант с таблетками так и остался самым подходящим. Поэтому он решил просто дождаться, когда их побочное действие пройдет.
Лицо девушки было ему знакомо, но он готов был поклясться, что не встречал её.
– Обиделся? – спросила она. – Да ладно, не обижайся, ты мне тоже нормально книгой влепил, я же не обижаюсь. Кто прошлое помянет, тому глаз вон.
– А кто забудет, тому оба, – отозвался Гриша.
– Ну вот, – улыбнулась она, – мозги я тебе не отбила, а остальное заживёт.
– Точно! – радостно воскликнул Гриша. – Надо поесть, меня быстрее отпустит, и ты исчезнешь.
Не обращая внимания на девушку, он ринулся на кухню.
Открыв холодильник, он принялся есть всё, что попадалось на глаза. Умяв пару бананов и запив их молоком, он взял кастрюлю, проткнул корку застывшего жира и отхлебнул бульон.
– Первый раз слышу, чтобы люди исчезали от еды, – послышалось за его спиной, – обычно от еды люди только больше, но, судя по тому, как и что ты ешь, исчезнешь ты в сортире.
– Вот же ехидна, – пробормотал Гриша, заедая холодный бульон хлебом.
– Очень невежливо столько меня звать и так со мной обходиться, – продолжала она.
– Я тебя не звал, – промычал Гриша, впиваясь зубами в кусок сыра.
– Что значит «не звал»? – повысила она голос. – Хватит истерить и посмотри на меня.
Гриша обернулся.
Она выжидающе смотрела на него:
– Ну, это же я! Ну-у.
Вдруг Гриша понял, кого она ему напоминает. Эти черты лица, рыжие волосы и зелёные глаза. Даже одежда, эта спортивная футболка и шорты. Он смотрел на неё раскрыв рот, голова начала кружиться, а земля уходить из-под ног.
– Ну-у, – нетерпеливо повторяла девушка.
– Вера? – нерешительно прошептал ошалевший Гриша.
– Аллилуйя! – радостно закричала девушка, захлопав в ладоши.
Кастрюля выскользнула из его пальцев и с грохотом упала на пол. Бледно-жёлтый бульон растекся по полу. Окончательно сбитый с толку, Гриша попытался шагнуть, чтобы её поднять, но поскользнулся и упал на спину.
– Тебе говорили, что ты очень неустойчивый? – спросила Вера. – Как эмоционально, так и физически. Всё утро сегодня валяешься.
– Это неважно, – отрешённым голосом сказал он, лежа на полу среди банановой кожуры в луже бульона. Не пытаясь встать, уставившись в потолок, он еле слышно бормотал:
– Важно то, что я спятил, хотя и это неважно. Мою жизнь до сегодняшнего дня тоже нормальной не назовёшь. Тоже вот, странное понятие нормы: большинство считают себя нормальными, а иной раз посмотришь, что они вытворяют – это же клиника полная.
Раздался звонок в дверь.
– Ты таки вызвал ментов?! – укоризненно спросила Вера.
– Нет, я никого не вызывал и никого не жду, – ответил Гриша, продолжая смотреть в потолок.
В дверь позвонили ещё раз.
– Там какой-то мужик мордатый, на отца твоего похож, – сказала Вера, возвращаясь на кухню.
– Если отец, то сейчас ещё раз позвонит и своими ключами откроет.
– Так ты его лёжа на полу встречать будешь? – удивилась Вера.
– Да, ты права, – Гриша нехотя поднялся, – вот ведь какая ирония, вчера мы с ним в очередной раз поругались и он назвал меня симулянтом, а сегодня он приходит – и у меня в квартире ты.
Он сел и, облокотившись о стол, обхватил голову руками.
В коридоре послышался звук открываемого замка, затем голос отца:
– Гриня, спишь?
Гриша молчал, разговаривать с отцом он не хотел и в то же время именно сегодня был чрезвычайно рад его визиту. Осталось только сообразить, как объяснить, что тут происходит, да так, чтобы отец ему поверил.
В кухню неспешным шагом вошёл отец. Даже медицинская маска, закрывавшая большую часть лица, не могла скрыть его удивление. Холодильник открыт, в луже бульона, разлившегося на добрую половину кухни, куски хлеба и банановая кожура. За столом Гриша в перепачканной пижаме как ни в чём не бывало пьёт минералку, пытаясь справиться с напавшей на него икотой. Отец, шурша бахилами, подошёл к столу и сел напротив сына.
Немного помолчав, он спросил:
– Сынок, ты в порядке?
Гриша икнул.
– Ты пьян?!
Гриша укоризненно посмотрел на отца и отхлебнул ещё воды.
– Ты извини, – начал отец, – я пришёл поговорить, а тут у тебя ситуация, мягко говоря, не стандартная и…
– Нормальная ситуация, – прервал его Гриша, – говори, раз пришёл.
– Я вчера погорячился, – продолжал отец. – Наговорил тебе всякого, потом ночь не спал, ты извини меня.
Гриша смотрел на отца, но плохо понимал, о чём он говорит, всё было как в тумане. Голова гудела от всех утренних событий, а теперь ещё и придётся объяснять, что тут происходит.