Снегурка для опера Морозова
Шрифт:
— Правда! Я никогда не обманываю, — важно дёргает носиком.
— Вот и докажешь заодно. Или тебе здесь сидеть нравится? — дразню и кайфую от того, как открыто читаются все эмоции на её лице.
Я таких диковинных девочек за всю свою жизнь ни разу не встречал. И не пойму пока, то ли бесит она меня своей чистотой и наивностью, то ли реально нравится. И от этого бесит ещё сильнее, потому что отношения с недавних пор для меня табу. Ничего хорошего внутри их нет, кроме регулярного секса и горячего
Глава 9 Анастасия
Денис помогает мне привести себя в порядок и отводит в просторный кабинет Здесь несколько столов по периметру и даже диван. Но никого нет. Как-то тихо и неуютно. Чего-то не хватает.
— Располагайся, — хмыкает Денис.
— А вы? — осторожно уточняю. Мало ли что в его голове.
— Прекрати ты уже выкать, — недовольно хмурится он. — Чувствую себя пенсионером.
Наливает из кулера воду в чайник и включает его. Есть хочется ужасно, думать ни о чём не могу, кроме еды.
— Ладно, — вздыхаю обречённо. — Что надо делать?
— Хер его знает, — Денис озадаченно чешет затылок. — Высокое начальство решило осчастливить визитом наш отдел. А нам нужно не ударить в грязь лицом.
— Это как?
— Украсить помещения по-новогоднему, ёлку нарядить, ну и все дела там...
Украсить... ёлку... Новый год... Вот мы раньше с бабушкой украшали ёлку во дворе. Большую, пушистую. А сейчас сплошь и рядом искусственные. Не пахнут даже.
— Ой, можно же снежинки вырезать и приклеить! — расплываюсь в улыбке и радостно хлопаю в ладоши. — Я столько разных умею!
— Отличная идея, — Денис подозрительно прищуривается. — Что для этого нужно?
— Бумага белая и ножницы.
— Это найдём.
— Только несколько человек нужно. Одна я до вечера вырезать буду...
Я, конечно, могу, но домой очень хочу. Меня там жених ждёт. Ещё и с работой что-то решать. Надо как-то выкручиваться. Но как, я пока не имею ни малейшего представления.
— Придумаем что-нибудь, — ободряюще хмыкает Денис и ставит на стол чашки, чай, сахар и какие-то печеньки.
В кабинет шумно вваливаются трое мужчин. Смеются и озадаченно переглядываются.
— Мы там ёлку принесли, — сообщает один из них.
— И украшения, — поддерживает его второй
— Надо нарядить, — добавляет третий.
— Илья, Егор и Шаман, — представляет нас Денис. — А это Настя.
— Снегурка, — улыбается Шаман и толкает товарища локтем в бок. — Хорошенькая какая.
— Ага, как настоящая, — отвечает Илья.
— А я и есть настоящая, — улыбаюсь во все тридцать два. — Только голодная.
— Это мы сейчас исправим, — смеётся Егор. — У меня пирожки есть. Жена напекла. Будешь?
— Буду, — киваю и голодно сглатываю.
—
— Их тоже буду.
— Аккуратнее, — заговорчески шепчет Денис. — Она сметёт всё...
— Денис, — смотрю на него с укором.
— Молчу, — смеётся он и разливает в кружки с чаем кипяток.
— Откуда ж ты такая к нам? — интересуется Илья.
— Их Сосновки.
— Прелесть какая.
Смущённо улыбаюсь. Кажется, я им понравилась. Отчего-то на душе становится хорошо и тепло. Приятно очень.
Все садятся к столу. Пьём вместе чай, они разговаривают на какие-то свои темы, а я не лезу. Просто слушаю и улыбаюсь. Хорошо с ними. Словно всю жизнь знакомы. Даже не думала, что в полиции работают такие люди. Зря Миша на них наговаривал.
— А может, себе оставим эту фею? — хмыкает Шаман.
— Ага, есть домовые, а у нас «отделная» будет, — смеётся Егор.
— Своих-то мало? — строго осаживает Денис, а я ловлю себя на мысли, что мне нравится, как он за меня заступается. Есть в этом что-то такое, необычное. Как в сказках.
— Не рычи, дай помечтать, — скалится Шаман.
Допиваю чай и отставляю чашку в сторону. Сидеть можно и до вечера, а отдел сам себя не украсит.
— Так, пора за дело! — решительно поднимаюсь на ноги и иду за материалом.
— За какое? — переглядываются ребята, а я тихонько хихикаю. Такие они смешные и настоящие.
— Снежинки, — шепчет Денис.
— Я не умею, — качает головой Илья.
— Я тоже, — поддакивает Егор.
— Ничего, я научу, — расплываюсь в улыбке. Сдаваться — это не про нас.
Оперативники подыгрывают. Рассаживаю их по местам и каждому выдаю лист бумаги и ножницы. Ржут, но поддаются, а я чувствую себя очень важной.
Терпеливо объясняю, как вырезать и где, а они послушно повторяют. Смешные такие, сосредоточенные.
— Чё затихли, ироды? — в кабинет без стука входит начальник. Тот, что приходил в допросную.
Окидывает всех нас хмурым взглядом, но вскоре тот превращается в недоумённый.
— Чё тут происходит?
— Ой, а мы вот снежинки вырезаем, — быстро нахожусь я. — Вы тоже хотите помочь?
— Нет, — отшатывается он.
— Давай, Стас, — поддерживает меня кто-то из ребят
— Ну пожалуйста, хоть одну, — складываю руки в молитвенном жесте. — Это же для вашего отдела.
Он послушно берёт ножницы и бумагу и начинает вырезать. Не спрашивает и не комментирует. Молча орудует ножницами, а остальные притихли и наблюдают за ним.
— Вы чё, пизданулись? — наконец рявкает Стас. — Сюр какой-то...
Подмигивает мне, отдаёт своё художество и уходит. Разворачиваю и улыбаюсь, красивая снежинка получилась и необычная.