Снежинка

Стрельцова Александра

Чувствую, подруга сама не успокоится — нужно, что-то делать.

— Так, всё давай успокаивайся, ты ни в чём не виновата! Ты слышишь меня? — спрашиваю, а сама прикидываю в голове, что можно сделать.

— Да, — короткий ответ.

— Милая мне нужно идти кормить Снежу, мама с утра пораньше уехала в магазин, — как можно нежнее говорю подруге.

Конечно, я вру — мамы дома Снежа ещё спит. Мне нужно найти номер Никиты.

— Хорошо, Арин, — хлюпает носом, Ксю.

— Пока моя хорошая, я тебе вечером позвоню, — отключаюсь.

Бросаю телефон на подушку,

поднимаюсь с кровати и иду к шкафу, достаёт коробку со старым телефоном, когда улетала в Америку, я его оставила дома. Главное, чтобы Ник номер не поменял. Ставлю телефон на зарядку, жду несколько минут, включаю. Пялюсь в экран и чувствую как сердце пропускает удар. На заставке мы с Матвеем целуемся на фоне зимней берёзы. Как давно это было, аж сердце защемляет. После вечеринки у Глеба, он пригласил меня сначала в кино, потом в кафе, на третье свидание пригласил на каток. В тот вечер среди таких же, как мы катающихся на коньках, в очередной раз упав, Матвей оказался сверху меня, смотря своими летними глазами прямо мне в душу он предложил стать его девушкой.

Тряхнула головой, прогоняя воспоминания, открыла телефонную книгу, нахожу номер Ника — вбиваю в новый, делаю вызов, гудки идут.

— Алло, — слышу знакомый голос.

— Привет Никит, — произношу не смело, стараюсь спрятать дрожь в голосе.

Появилось странное волнение, он может с легкостью меня не слушать и отключится, а там Ксюша плачет.

— Арина? — мне показалось или я сейчас слышала радость в голосе.

— Да, это я, мне только, что звонила Ксю, она плачет, у меня не получилось её успокоить. Ты можешь поехать домой и быть с ней, знаю по себе, одну её лучше сейчас не оставлять, — быстро говорю всё что собиралась.

— Конечно, я прямо сейчас поеду домой, — отвечает супруг моей подруги.

— Спасибо, Ник, — говорю тихо, почти шёпотом.

Почему-то именно эти слова захотелось сказать ему.

— За что? — сколько удивления в голосе.

— За то, что любишь её и делаешь счастливой, — отвечаю на вопрос.

Он действительно делает её счастливой.

— Арин… — секундная пауза, — а кто тебя делает счастливой? — вопрос прозвучал как снег на голову, неожиданно, но ответ на него был один.

— Снежа, — отвечаю, понимая, что не этого ответа он ожидал, и Никита задаёт следующий.

— А ещё? — в его голосе слышится напряжение, я понимаю, к чему он клонит, но не понимаю почему это стало важно для него.

— Больше никто. Всё Ник, — облизываю ставшие вдруг сухими губы, хочу уже отключится, эти вопросы мне не нравятся, но Ник вдруг предлагает:

— Арина, а давай встретимся, выпьем кофе, ты познакомишь меня с дочкой, — очень быстро выпаливает собеседник.

— Никита, зачем тебе это? — если он что-то задумал, то зря. Я настораживаюсь ещё больше.

— Просто хочу познакомиться с крестницей своей жены, вот и всё, — по сути он прав, но чувствую, что и доли правды нет в его словах.

— Никит, что-то я тебе не верю, — произношу мысли в слух.

— Арина честно, хочу познакомиться. Сто лет тебя не видел, мы же вроде общались хорошо. Я вчера видео у Ксюше на телефоне

видел, она покорила меня своим взглядом, а улыбкой окончательно влюбила, — я начинаю улыбаться. — Так, что Арин? — Никита не сдаётся, а я думаю, что ждёт меня на этой встрече, если соглашусь. А собственно, чего я в самом деле испугалась? Не прятаться же мне в конце концов. Там можно и заболеть манией преследования. Только опасаться мне было нечего. Матвею мы не нужны. Это ясно и так.

— Хорошо, — соглашаюсь на встречу.

А там будь, что будет. Не хочу больше бояться, нет больше той Арины — маленькой и милой, идущей на поводу глупого трепещущего сердечка, которая четыре года назад поранившись бежала. Впервые захотелось посмотреть в лживые глаза Матвея. Волнение окотило с головой, не от того, что этот человек вызывает во мне чувства, нет, от того, что мне он безразличен, настолько что я уже не боюсь с ним встретиться. Мои старания не прошли даром, я выкорчевала его из своего сердца. Ксю рассказывала, что Матвей и Маша вместе. При воспоминание об этом, где-то глубоко внутри меня что-то щемит, но это всего лишь остатки детской обиды, не больше.

– Тогда завтра, выбери кафе, — предлагает Ник.

Но у меня свои планы на завтра — прогулку мы не пропустим.

— Ник, нет, в кафе не получится, с нами будет Джек. Давай в парке Авиаторов часиков в одиннадцать дня, — предлагаю свой вариант, знаю точно в кафе с пёсиком — не пустят.

— А Джек это кто? — настороженно спрашивает Ник.

– Ааа, — смеюсь, — Джек… — делаю глубокий вдох, — наш пёс.

Ник смеётся.

— Ага, пёс, ясно. Хорошо, тогда договорились.

— Всё мне пора идти, Ник, а ты успокой Ксю, — считаю наш разговор законченным.

— Не переживай я почти уже дома, — отвечает Никита, и я отключаюсь.

Иду будить дочь.

Сегодня мы переезжаем в квартиру, в конце недели встреча по аренде помещения нового офиса. Снова работа. В Нью-Йорке с детским садиком не было проблем для Снежи, надеюсь, что и здесь не будет, нам уже больше трёх лет. Егор ещё три недели проведёт с нами, а там мама с папой на подхвате. Открываю дверь детской. Снежи в постели нет, может с мамой на кухне? Захожу в комнату Егора, моя пропажа сидит сверху крёстного, меня она не замечает. Подхожу ближе. Снежа с чёрным маркером в руке рисует ему усы, как у Мюнхгаузена не выдерживаю начинаю смеяться. Моя малышка вздрагивает от испуга, тем самым проводит маркером по щеке парня. Егор открывает глаза, спросонья ничего не понимает. И тут же радостно обнимает Снежку.

— Снежинка. Девочка моя, ты пришла меня разбудить? — хриплым от сна голосом говорит Егор. Целуя Снежу в щёчки. Дочурка притихла, знает, что скоро придётся бежать с визгом, ища защиты, за свою пакость.

— Идёмте завтракать, художник и холст, — зову обнимающеюся парочку, сама хихикаю.

— Художник и холст? — спрашивает Егор и коситься на Снежу, которая прячет маркер за спину, — и кто я на этот раз? — приподнимает бровь верх, интересуется «холст» выпуская Снежу из рук.

— Мюнхгаузен! — хихикаю и хватаю дочь, спасая от расправы.