Снежная Дева
Шрифт:
— Да и ортодоксальная церковь быстренько сориентировалась, — вставила Лилиана. — Навыдумывала сказок о моральном разложении, которое открыло демонам холода и зла дорогу в наш мир. Хотя, если вдуматься, моральное разложение действительно налицо, вот только отцы нашей церкви иногда обвиняют в нём не тех, кого бы следовало.
— А почему похищают именно детей? — спросила Илана. — Разве Айслинд и его приспешники не знали, что шума будет гораздо больше, чем если бы пропадали какие-нибудь бродяги?
— Дети и подростки — наиболее подходящий материал для создания гормов. Взрослые от этой процедуры чаще всего гибнут. Хорошо, что мы вовремя спасли маму и остальных. Скорее всего, они были бы уже мертвы. Хотя, возможно, это не хуже, чем быть гормом.
— Странно, что они не ограничились похищением беспризорников. Ведь эти дети часто гибнут, и почти никому нет до этого дела…
— Так-то
— А в других мирах колдуны не охотятся? Мы тут видели каких-то жутких тварей…
— Ещё как охотятся. И с особым рвением именно на самых жутких тварей, да вот только мало кто из живых существ выдерживают процедуру превращения в горма. Большинство гибнет. Между прочим, самыми стойкими оказались мы, альфа-гуманоиды. Айслинд и его приспешники охотятся везде, где могут, и очень хотят расширить свои охотничьи угодья. Доступа во все миры у них нет. Вот этот камень, названный линдимином, облегчает переход. Видите — он отшлифован. Его можно шлифовать и настраивать его грани на какой-либо отрезок пространства, но это не значит, что с его помощью можно попасть в любой мир. Здешние колдуны весьма искусны в магии перехода, но даже линдимин не поможет открыть все двери на свете. Врата в Германар стали легко открываться лет тринадцать-четырнадцать тому назад…
— Тринадцать с половиной, — мрачно усмехнулась Илана. — Когда я родилась…
— Опять она начинает себя обвинять! — всплеснула руками Лилиана.
— Не исключено, что рождение в Германаре сильного снежного мага сделало границу между нашим миром и Айсхараном более зыбкой, — задумчиво произнёс Гай. — Возможно, это облегчило переход туда и обратно, но Илане себя обвинять, конечно же, не в чем. Она не виновата, в том, что случилось пару веков назад. Тут все рассказывают историю о том, как ревнивый муж унёс из дома ребёнка-полукровку, которого кто-то из магов-странников потом перебросил в параллельный мир. Тот ребёнок не унаследовал магический дар своего илана-отца, но, возможно, спустя много лет в Гаммеле родился его потомок — наар. Возрождённый. Девочка, получившая имя Илана Стивенс. Судя по всему, ты унаследовала не только дар снежного мага. Ты обладаешь ещё и человеческой магией. Насколько я понял, ты сумела сбежать от герцогини, превратив наручники в лёд?
— Да.
— Ты сумела трансформировать первичную материю, а чистокровный илан на это не способен.
— Вот так здорово! — засмеялась Лилиана. — Кто бы мог подумать, что известная легенда о снежном ребёнке не такая уж и легенда.
— Я эту историю слышала от Лоффи, — сказала Илана. — Женщина по имени Литта родила ребёнка от здешнего короля, а её муж унёс этого ребёнка из дома. Скорее всего, он отдал его колдунам, а те вполне могли переправить его в другой мир. Останься он в Айсхаране, король нашёл бы своего сына, но он явственно чувствовал, что утратил с ним связь.
— Очень похоже на то, что рассказывал Эдан, — улыбнулась Изабелла. — Только женщину звали не Литта, а Линда, и она была прапрапра… и ещё несколько раз правнучкой знаменитой Ралианы Сельхенвурд, которая служила в святилище Вуурданы.
— Опять она… — Илана на минуту задумалась, вспомнив девушку с длинными пепельными волосами и необыкновенно серьёзным взглядом больших голубых глаз. Слишком серьёзным для такого юного существа. — Ралиана. Я научилась зеркальному переходу, когда её изображение проступило на стене ледяного замка в Центральном парке. А недавно я нашла ещё один её портрет — в замке Айслинда. Через него я попала в загадочные пещеры. Там был и некрополь, и колдовские лаборатории, где создаются гормы и ханны… Айслинд говорил об этой Ралиане с такой ненавистью. У меня такое чувство, что именно она привела меня в Айсхаран. И здесь как будто бы старается направлять меня… Мы с ней связаны.
— Естественно, — кивнула Лилиана. — Если верить этой истории, ты её прямой потомок.
— Даже если не верить, мы с ней всё равно связаны. И эта связь покрепче всякого родства. Что вы ещё знаете о Ралиане Сельхенвурд?
— Она была дочерью Роана Сельхенвурда, — сказал Гай. — Её брат-близнец умер в раннем детстве от укуса какой-то ядовитой твари. Говорят, Ралиана всю жизнь тосковала по нему и находила утешение только в обществе своего ручного вуурда, с которым охотилась и вообще почти никогда не расставалась. Все были уверены, что это брат вернулся к ней в образе вуурда, раз уж не смог прожить рядом с ней человеческую жизнь. Ралиану до сих пор считают очередным воплощением Вуурданы. Более того — высшим из её воплощений. В здешних краях есть поверье, что первый из близнецов рождается для света, а второй для тьмы. Близнецы всегда божественны — они сохраняют равновесие между жизнью и смертью. Первый должен жить, а второй изначально принадлежит богине. Он предназначен в жертву, и получив эту жертву, богиня наделит первого из близнецов небывалым могуществом. Пример с Ралианой считали самым ярким тому доказательством, поскольку её магические способности проявились именно после смерти её брата. Когда-то в трудные времена ангиеры даже приносили второго из близнецов в жертву сразу после рождения. Особенно, если первым из младенцев была девочка, а вторым мальчик. Магический дар чаще передаётся по женской линии, а, к примеру, в роду Сельхенвурдов магами всегда были только женщины. Люди надеялись, что, получив в жертву второго из близнецов, богиня наделит первого большой силой и у клана будет могущественный защитник. Или защитница. К счастью, этот жуткий обычай канул в прошлое.
— Наверное, всё-таки поняли, что смерть второго близнеца как правило ничего не даёт первому, — усмехнулась Лилиана.
— Наверное, — согласился Гай. — Ралиана была возлюбленной одного из снежных принцев и родила от него сына Эленда. Он не унаследовал ни внешности своего илана-отца, ни магического дара и воспитывался в замке Селихен, в семье Ралианы. Так получилось, что дети её старших братьев не дожили до зрелости, и Эленд унаследовал титул веринга. А вот его младший сын Ралион был нааром. Он обладал внешностью илана и двойной магией — и снежной, и человеческой. Ралион женился на иланской принцессе Иргине и на склоне лет даже стал иланским королём — когда умерли старший брат Иргины король Эймер и его супруга. Потомства они не оставили. Ещё бы Айслинд не питал ненависти к Ралиане! Её внук-наар добрался до святая святых — трона иланских королей, а как маг был намного сильнее чистокровных снежных магов. Айслинд ненавидит полукровок и нааров. И ненавидит Сельхенвурдов, в жилах которых есть снежная кровь. Линда из рода Сельхенвурдов тоже стала возлюбленной кого-то из снежных королей или принцев. Когда родился ребёнок, она во всём призналась мужу, но он ей не поверил. Мальчик был похож на обычного человека, и муж Линды решил, что она изменила ему со своим бывшим женихом, к которому всегда её ревновал, а теперь пудрит всем мозги выдумками о снежном маге. Якобы не смогла устоять перед его чарами. Ревнивый муж действительно унёс мальчика из замка и кому-то отдал. Линда пыталась его найти, но ей лишь удалось выяснить, что последний раз ребёнка видели у мага-странника, который потом куда-то исчез. Видимо, ушёл в другой мир.
— Муж Линды совершил отвратительный поступок, — поморщилась Лилиана. — Неужели это сошло ему с рук?
— Не сошло. Линда выгнала его, и, говорят, вскоре он погиб. А потом и она исчезла. Однажды ночью разбудила своего любимого младшего брата и сказала, что отправляется на поиски сына. Что постарается его найти, даже если он в другом мире. Никто её больше не видел. Возможно, она нашла какого-нибудь мага-странника, который помог ей переправиться в тот мир, куда унесли её сына. А может, она сама сумела овладеть магией перехода. Говорят, она была способна к магии. В общем, больше о судьбе Линды Сельхенвурд ничего неизвестно.
— Да-а… — вздохнула Лилиана. — Может, она всё-таки нашла его. И вероятность того, что Илана является его прапраправнучкой достаточно велика. Тогда она приходится нашим хозяевам роднёй.
— Это вполне вероятно, — кивнул Гай. — Но такое же или почти такое семейное предание в Айсхаране рассказывают примерно в каждой пятой семье. Историю о ребёнке, рождённом от снежного короля или просто снежного мага, которого или унёс ревнивый муж, или похитила огромная птица, а он потом вернулся уже взрослым. Или сводные браться пытались погубить из зависти, а он уцелел и потом вернулся да ещё и спас весь посёлок, а иногда и всю страну от какой-то напасти… Но чаще рассказывают историю о ревнивом муже, а женщину чаще зовут Литта или Линда. Литта — если она была из простой семьи, а Линда — если из знатной. Литта — хатанское простонародное имя, а Линда в переводе с древнего языка означает «звезда». До недавнего времени давать это имя своим дочерям могли только правители. У Сельхенвурдов оно было почти в каждом поколении.