Снова и снова
Шрифт:
Но при условии литературного успеха можно было позволить себе строить любые воздушные замки.
За четыре дня до Крещения, когда уже вот-вот должны были позвонить к обеду, Кэролайн получила приглашение от графини.
Войдя в хозяйский будуар, гувернантка увидела леди Джейн сидящей за туалетным столиком; возле неё суетились служанки. Одна укладывала хозяйке волосы, а другая подгибала края пышных рукавов. Джейн жестом пригласила Кэролайн подойти поближе, велела девушкам оставить их вдвоём, повернулась на стуле и посмотрела на Кэролайн, не скрывая своей озабоченности.
Недовольство
– Я хочу попросить об одолжении, – начала Джейн. – Кузен моей матери, виконт Фортескью, свалился на нас как снег на голову. – Её недовольная мина стала ещё мрачнее. – Он не охотится и вообще не любит стрельбу, – сообщила она с сердитой гримаской, – и я позволила себе надеяться, что ты будешь настолько добра, что развлечёшь его беседой за обедом и избавишь меня от этой головной боли. Он служил помощником секретаря или кем-то там ещё где-то в иностранном посольстве, если я не ошибаюсь. – Она рассеянно взмахнула рукой. – И по мне, он слишком… учёный, – заявила она, не скрывая своего неодобрения. – Я буду тебе бесконечно признательна, если ты избавишь меня от него хотя бы на этот вечер.
– Сегодня? – уточнила Кэролайн, глядя на часы.
– Это так по-мужски: появляться и уходить, когда им вздумается, не так ли? – Джейн как будто уже успела забыть, что виконт как мужчина её совершенно не интересует. – Но я была бы очень признательна, если ты меня выручишь.
– Да, конечно. – Кэролайн была не в том положении, когда можно отказывать.
– Ах, какая ты милая! Китти, Клер, идите сюда! – крикнула графиня и снова повернулась к зеркалу. – Ты понятия не имеешь о том, как я его боюсь. – Она подалась вперёд, чтобы поправить серьги в ушах. – Я ведь даже не помню, в каком посольстве он служил. А ты у нас владеешь множеством языков. Ara, наконец-то, Китти! Ты не забыла, как надо уложить вот этот локон на лбу? Спасибо тебе, Кэролайн. Вот увидишь, вы непременно найдёте общий язык! – И она отпустила гувернантку небрежным взмахом руки. – Нет, Китти, не этот локон. Да, вот этот. Тебе не кажется, что его лучше самую малость приподнять?
Познакомившись с виконтом, Кэролайн испытала чувство приятного удивления.
Что же касалось виконта Фортескью, то он был буквально очарован.
Вскоре выяснилось, что он был сотрудником посольства в Константинополе и прекрасно знал мужа незабвенной Флоры.
Кроме того, оказалось, что ему всего тридцать два года, что он не женат и выглядит по-мальчишески молодо и привлекательно. Он не подавлял своим великолепием, как Саймон. Но тонкое подвижное лицо, выразительные голубые глаза и обаятельная улыбка, по мнению Кэролайн, вполне обеспечили ему успех на дипломатическом поприще.
Они с увлечением делились своими воспоминаниями о Константинополе, в то время как общая застольная беседа крутилась исключительно вокруг гончих, оленей, ланей и тех мест, где ещё водилась горная форель. Позже, когда в гостиной подали чай, новые знакомые продолжали уточнять список их общих интересов: книги, опера, карты… Уилл оказался большим мастером по части виста и не уступал Кэролайн в знании иностранных языков. Хотя его не привлекал такой спорт, как охота, он любил кататься
– Но я не уверена… мои обязанности… – замялась Кэролайн.
– Ерунда! У Джейн хватит слуг, чтобы дети не остались без присмотра. – И он тактично, но решительно изложил хозяйке свои пожелания. А через минуту обернулся к Кэролайн и весело подмигнул. – Ну вот. Всё улажено. Завтра утром мы поедем кататься. Полагаю, вам не повредит небольшой отдых от этого отдыха!
– Да, отдых выдался на редкость хлопотным! – рассмеялась она.
– И готов поспорить на что угодно – для вас он вовсе не был праздничным.
– Ну, разве что совсем чуть-чуть, – смущённо улыбнулась Кэролайн.
– Вы прирождённый дипломат. Почему-то мне кажется, что воспитание чужих детей – это не ваше призвание и вряд ли вы занимались этим всю жизнь.
– Дети очень послушные, а граф и графиня весьма достойные люди, – с нажимом сказала она. – И мне не на что жаловаться.
– Понятно.
Он смотрел на неё с таким сочувствием, что Кэролайн чуть не разрыдалась в голос. Не иначе как эта рождественская суета вымотала её до предела и лишила сил бороться с одиночеством.
– В котором часу вы бы хотели выехать? – торопливо спросила она, желая вернуть разговор в более спокойное русло.
– Назовите время, и я буду готов.
– Какая поразительная сговорчивость! – Её голос звучал весело и безмятежно, но внезапно ей на память пришёл другой мужчина. Он тоже мог быть чрезвычайно сговорчивым, но в совершенно ином смысле.
– В наше время хороший дипломат не должен стесняться умения лавировать. – Виконт улыбнулся и добавил: – Но в данном случае я подчиняюсь с превеликой охотой, поскольку совершенно очарован.
Глава 19
В то время как Кэролайн нашла в лице Уилла приятное исключение из правил, по которому все в замке Незертон крутилось вокруг лошадей и охоты, Саймона уговорили сопровождать свою даму на приём в парижский особняк графа и графини Лувуа.
– Я обещаю тебе, милый, что мы не задержимся там надолго, – томно ворковала герцогиня де Морней, не спуская с него страстного взгляда и пожимая ему руку. – Я просто должна там появиться – и все!
Саймон пребывал в полуобморочном состоянии, что стало для него привычным с тех пор, как он покинул Англию, и почти не внимал её обещаниям.
– В любом случае там будут почти все твои знакомые, – добавила она. – А от приглашения на обед мы откажемся. – На миг отпустив его руку, дама расстегнула горностаевую мантию, чтобы слуга мог снять её с обнажённых плеч.
Саймон отдал лакею шляпу и плащ и со свойственной ему галантностью повернулся к герцогине и предложил свою руку.
В гостиной уже собралось довольно большое общество. Облачённые в роскошные вечерние туалеты, сверкавшие фамильными драгоценностями, эти люди принадлежали к самым старинным дворянским родам Франции. После Реставрации потребовалось не так много времени, чтобы всё вернулось на круги своя и избранное общество снова замкнулось в своём узком кругу. Сливки общества больше не собирались в салонах Сен-Жерменского предместья, где в гостях больше ценился ум, а не длина родословной. В этот свой приезд в Париж Саймон ни разу не удосужился побывать там.