Снова убивать (другой перевод)

Стаут Рекс

Вульф его перебил:

– Обвинение в краже интересует мисс Фокс. Меня тоже. – Он покачал головой. – Дела о кражах находятся в ведении районной прокуратуры, и у вас нет никакой возможности повлиять на их решение. Что касается вашего лорда, уверяю вас, со стороны мисс Фокс ему ничего не грозит. Что же касается Сковила, она знает об убийстве столько же, сколько и я. Впрочем, меньше, чем я, поскольку я приблизительно догадываюсь, кто его убил.

Кремер поднял на Вульфа глаза. Не отводя взгляда, затянулся сигарой. И наконец он сказал:

– Вы сказали, что знаете, кто убийца. В присутствии главы отдела по расследованию убийств. Слушаю вас.

– Это все. Мне больше нечего добавить.

Кремер вспыхнул:

– Нет, это не все. Это

либо слишком много, либо слишком мало. Но достаточно, чтобы я посчитал вас важным свидетелем. А вам не нужно объяснять, как полиция поступает с важным свидетелем, если на то есть основания.

– Да, это мне известно. – Вульф вздохнул. – Но едва ли вы захотите меня арестовать, поскольку в этом случае я не смогу распутать весь этот узел. Я сказал: приблизительно догадываюсь. – Он вдруг выпрямился. – Приблизительно догадываюсь, сэр! Черт вас побери! Как и всех ваших маркизов, нуждающихся в защите, ваших гиен от финансов и ваше право порочить честное имя честного человека! И не надейтесь на то, что это вспышка благородного гнева по поводу несовершенства моральных устоев. Нет, это негодование делового человека, который видит, как по глупости, из невежества, ему не дают работать. Как деловой человек я рассчитываю получить от мисс Фокс гонорар, для чего мне нужно возбудить судебный иск о возвращении ей законного долга; нужно снять с нее ложное обвинение в краже, а также, боюсь, придется выяснить, кто убил Харлана Сковила. Все эти мои намерения можно квалифицировать как мои законные потребности и право, и я их осуществлю. Если хотите охранять вашего драгоценного маркиза, да ради бога! Спрячьте его за железной стеной, суньте его в антисептик! Только оставьте меня в покое, когда я делаю свое дело! Сейчас начало второго, а встать я должен в шесть, у нас с мистером Гудвином завтра трудный день. У меня есть все основания посоветовать мисс Фокс избегать встреч с вами. Если она вам так нужна, ищите. Я предупредил, я не собираюсь отвечать на вопросы о ее местонахождении, но уверяю вас: если вы все же возьмете ордер на обыск и вторгнетесь в мой дом, вы ее здесь не найдете.

Пена в стакане давно осела, но Вульф на это даже не посмотрел. И одним глотком осушил оставшиеся полстакана. Потом достал платок из нагрудного кармана и вытер губы.

– Чем еще могу быть полезен, сэр?

Кремер положил огрызок сигары в пепельницу, посидел, потирая ладони, подергал себя за мочку, потом поднялся. Глядя на Вульфа сверху вниз, он сказал:

– Я хорошо к вам отношусь, и вы это знаете. Да, знаете. Но в данном случае у меня связаны руки. Вечером комиссару звонили из Министерства юстиции. Так что сами понимаете. Они в самом деле способны прислать за вами наряд. Предупреждаю как друг.

– Спасибо, сэр. Уже уходите? Мистер Гудвин вас проводит.

Я встал и пошел провожать. В прихожей я подал ему пальто, потом повернулся к двери и, прежде чем ее открыть, взглянул за занавеску, изучая подступы к дому, а он заметил это, хохотнул и похлопал меня по спине. Само собой, он знал, что яблоко висит высоко, и просто так его не достать, и само собой, нет смысла говорить человеку, что сейчас ему врежешь, если не готов драться. Я увидел напротив дома большую машину с водителем и неподалеку незнакомого парня. По-видимому, пришла смена моему тенорку.

Я вернулся в кабинет, сел и зевнул. Вульф сидел, откинувшись в кресле с широко открытыми глазами, что означало, что он засыпает. Мы посмотрели друг на друга. Я сказал:

– Значит, если он придет с ордером на обыск, он ее не найдет. Это вдохновляет. А еще вдохновляет мысль, что Майк Уолш оказался таким полезным. А еще, что вы знаете, кто убил Сковила, как я – кто посолил океан. А еще, что у Кремера связаны руки, а у нас – и руки, и ноги. – Я зевнул. – Завтра я весь день буду валяться в постели, читать и вязать.

– Не завтра. Надеюсь, что послезавтра. Арчи, блокнот!

Я взял блокнот и карандаш. Вульф начал диктовать:

– Мисс Фокс должна

спуститься ко мне на завтрак в семь утра. Опаздывать опасно. Не забудь, что дверь на тебе. Ты остаешься дома. Пришлешь ко мне Сола, Фреда, Орри и Кимса сразу, как только придут, но по одному. Сейчас закажи на восемь тридцать разговор с Лондоном, с агентством Хичкока. Узнай у мисс Фокс, где живет и где работает Уолш. Как можно раньше позвони в прокуратуру и соедини меня с Морли. Скажи Фрицу, чтобы разбудил меня в шесть тридцать. Передай Солу, чтобы привез мне от мисс Линдквист полную информацию о ее отце: состояние здоровья, способен ли лететь самолетом, его адрес и телефон в Небраске. Позвони в «Мюрже»… они открываются в восемь тридцать… закажи «Биографии Большого города». Все, какие есть. Объяснишь Фрицу и Теодору, что для мисс Фокс нужно будет подготовить…

Он продолжал монотонно, как всегда, когда диктовал инструкции. Я зевал, но держался. Кое-какие пункты я принял было за описание галлюцинаций, во всяком случае снова понял, что Вульф знает больше, чем я. Когда он дошел до мисс Фокс, я перестал зевать и заулыбался.

Он отправился спать. Я перепечатал инструкции и выдал Фрицу копию, доделал дела, потом спустился в подвал, чтобы проверить, на замке ли задняя дверь, потом проверил парадную и пожелал спокойной ночи дежурившему детективу. Поднявшись наверх, бросил взгляд на дверь южной комнаты, но проверять, заперта она или нет, не стал, чтобы не потревожить мисс Фокс. Спустившись к себе, я заглянул в ящик комода, посмотреть, не перевернул ли Фриц, доставая пижаму, у меня все вверх дном. Но там был полный порядок. Я лег и уснул.

Глава десятая

Когда по утрам я вопреки природе встаю с постели, это порой напоминает Страсти Господни – никогда не знаешь, чем дело закончится. Вот так и во вторник я, оторвавшись от подушки, дошел на ощупь до стола и выключил свой электрический будильник. Потом перебрался в ванную, умылся, побрился, оделся и был готов к встрече нового дня. К тому времени яркое октябрьское солнце уже осветило верхушки домов на другой стороне улицы, и я подумал, что жалко было бы провести такой замечательный день в тюремной камере.

В семь тридцать я уже сидел в кухне в своем углу, а передо мной стояли тарелка с беконом и с блинчиками и мед из дикого тимьяна, который Вульф выписал из Сирии. И еще кофе, много кофе. Колесики начинали крутиться. Клара Фокс, которая сказала Фрицу, что на новом месте спала без задних ног, в это время завтракала в комнате Вульфа. Давно явившийся Джонни Кимс вместе с Солом расправлялись с блинчиками в столовой. Дику Морли из прокуратуры я дозвонился, выдернув его из постели, и Вульф с ним поговорил. Три года назад, когда Дик мог потерять и работу и когда с ним могло случиться кое-что похуже, Вульф помог ему выпутаться из истории, в какую тот попал, когда вел дело Шурмана-Банистера.

Не отрываясь от блинчиков, я просматривал в утренних газетах заметки про Сковила. Версий было немного, зато одна лучше другой. Прочтя, что убитый был чикагским гангстером, я ухмыльнулся: на гангстера Сковил походил не больше, чем на оперную певицу. Хотя в главном газеты на редкость были точны. Оружия не нашли. Машину угнали на Двадцать девятой улице у не имеющего отношения к случившемуся скромного торговца парфюмерией. Единственным свидетелем преступления был мужчина, который шел сзади за Харланом Сковилом на расстоянии примерно тридцати шагов и успел, прежде чем, услышав свист пуль, броситься на землю, заметить номер машины. В сумеречном вечернем освещении он не рассмотрел человека, который сидел за рулем, но с уверенностью утверждал, что это был мужчина, в шляпе, надвинутой на лоб, и в темном плаще с поднятым воротником, и с той же уверенностью говорил, что тот был один. На полной скорости машина пересекла Тридцать первую улицу и тут же свернула за угол. На Девятой авеню, где впоследствии ее и обнаружила полиция, не нашлось никого, кто видел бы водителя. Отпечатков пальцев нет… и так далее и тому подобное.