Сновидец
Шрифт:
Вайми сразу побежал к своему дому. Лина вышла навстречу, хотя он и не звал её. Несколько секунд они широко открытыми глазами смотрели друг на друга, потом бросились в объятия. Прижавшись к горячему телу любимой, Вайми ощутил, как по щекам текут слёзы, но уже не чувствовал стыда — он был дико, беспредельно счастлив.
Когда они перестали всхлипывать и смогли, наконец, отпустить друг друга, Вайми немедленно спросил:
— А где Найте?
Лина отвернулась.
— Он пошёл искать тебя… он ушел с Неймуром. Вечером они должны вернуться.
Страх за друга ледяной змеей заполз в сердце юноши.
— Я тут кое-что припасла для тебя, — сказала Лина. — На случай, если ты вернешься, — она нырнула в глубину хижины и вернулась с древним глиняным блюдом, до краев полным мелкими ягодами тарини, — Вайми очень их любил, но они встречались редко и ему просто не хватало терпения набрать столько. Он был голоден и при одном взгляде на их черные восковые бока его рот наполнился слюной. Вайми сел и, как мальчишка, захлебываясь соком, в один миг очистил всю тарелку — он считал тарини самой вкусной едой, какую знал. Подняв голову, он заметил, что Лина, улыбаясь, смотрит на него.
— Я ничего тебе не оставил… — виновато начал он, поднимаясь.
— Кое-что оставил, — она обняла его и коснулась своими губами его влажных от сока губ.
……………………………………………………………………………………….
Вайми старательно потянулся, услышав, как захрустел позвоночник. После всех пережитых им ужасов ощущения от близкого общения с подругой показались невероятно яркими и он увлёкся ими. Теперь по телу, казалось, обстоятельно прошлись палкой — все мышцы ныли, но ему было очень хорошо. В нём уже не осталось желания, но он не ощущал и усталости.
Когда он рассказывал Лине о своих приключениях, она слушала его, опираясь на локоть. Казалось, она не слышала, что именно он говорит, словно ей хватало одного звука его голоса. Вайми вдруг понял, как любит её.
— Я пойду схожу к брату, — сказал он, поднимаясь. — Ему тоже нужно это послушать.
Он вышел наружу, зевнул и ещё раз потянулся. Ему было хорошо. Теперь, когда он вернулся, будущее, даже самое грозное, казалось восхитительным и манящим.
……………………………………………………………………………………….
Дом Вайэрси был крайним с северной стороны. Брат сидел возле входа, скрестив ноги, у плоской каменной глыбы, похожей на низкий стол. В задней стене дома, в скале, ещё в незапамятные времена вырубили нишу, похожую на небольшую комнату. Там, привольно раскинувшись на травяной постели, спала Ахана. Похоже, они тоже недавно занимались любовью и теперь Вайэрси, расслабленный и ленивый, думал о чем-то…
Когда он поднял голову, Вайми увидел, что лицо у него мечтательно-сонное. При виде брата на нем появилась невольная улыбка. Длинные глаза Вайэрси насмешливо блестели под лохматой массой спутанных, чёрных, как ночь, волос.
— Садись, — сказал он. — Итак?
Вайми рассказал всё — теперь уже очень спокойно, как будто говорил о вещах, от него очень далёких. Вайэрси, казалось, тоже не слушал его, лениво прикрыв глаза. Но вот рассказ о Парящей Твердыне необычайно заинтересовал его и он засыпал брата вопросами.
— Я тоже её видел… мы все видели, — наконец, сказал он. — Парящая Твердыня… да, так и есть… а у меня даже слов не нашлось. Я… — он помолчал, — испугался до смерти. И я не стыжусь этого…
— А
— Но ведь ты не хотел этого, — тихо сказал Вайэрси, не глядя на него. — Знаешь… я решил, что уже не увижу тебя, решил, что ты мёртв, — а я, увы, редко ошибаюсь. Но ты удивил меня, брат. Я не знаю, как вёл бы себя на твоём месте — может, я не вернулся бы… И я хотел бы… чтобы ты жил… даже если меня не станет.
Вайми поднял глаза. Он понимал, что изменился — после того, как у него на глазах погибла женщина, спасшая ему жизнь, после того, как он сразил её убийц. И все стали иначе относиться к нему — они не скрывали своих истинных чувств, или, быть может, замечали его чувства. Ради одного этого стоило пройти через кошмар.
— А как же война? — спросил он.
— Война? Ну, это дело долгое. У нас есть ещё несколько дней… правда, Неймур вновь ушёл в рейд, многие просто разбрелись… я даже не знаю, успеем ли мы собрать их. Но многие из тех, кто придут в наши леса, умрут, и смерть их будет такова, что остальные вряд ли захотят за ними последовать. Даже если нет, я не собираюсь опускать рук. Что будет в моих силах — я сделаю.
— А если нам не хватит сил?
Вайэрси пожал массивными плечами.
Глава 14
Остаток дня Вайми провёл в бездумном, целебном покое. Он взял у Лины добытый в подземелье диск и крутил его так и этак, совершенно бездумно любуясь радужными переливами. Вновь обретя привычный мир, он наслаждался уже тем, что в нём присутствует — совершенно счастливый, как в детстве. Он упивался своим бездельем, зная, что оно — последнее — и с невиданной остротой замечал всё, что творилось вокруг.
Закат выдался поразительно ясным и, когда солнце окрасило охрой грозные рёбра утесов, Вайми отвел глаза от многоцветных радуг, чтобы полюбоваться им. Оно было ещё ярким, но его свет уже обрел тот удивительный оттенок, который придает небу особенную, вечернюю глубину. Скалы казались мягкими и тёплыми. Глядя на всё это, невозможно было представить, что в мире есть что-то, хотя бы отдаленно похожее на зло.
Он вздохнул и поднял голову. Взрослых в селении почти не было — все ушли в лес, в рейд или на охоту. Вайэрси что-то тихо рассказывал группке подростков, неподвижно сидевших перед ним. Ещё несколько красиво и ловко дрались друг с другом — не потому, что поссорились и даже не затем, чтобы обучиться рукопашному бою. Их переполняла неуёмная энергия — и её едва удавалось потратить. Вайми невольно улыбнулся, глядя на них. Ловкие, гибкие, крепкие, они двигались с неуловимой быстротой. Но удары каждый раз приходились в твёрдые мышцы или в кость — иногда в живот, но никогда — туда, где могли причинить действительно сильную боль или пустить кровь. Иногда два стремительных тела сталкивались и, сплетаясь, катались по траве в казалось бы смертельной борьбе. Вайми, будучи помладше, тоже каждый день участвовал в таких забавах и, случалось, ходил весь пегий от синяков. При том, всё это жутко ему нравилось. А потом он, почти бездыханный от усталости, шёл купаться вместе с товарищами, такими же пегими от его кулаков, и они болтали и смеялись, как ни в чем ни бывало…