Сновидения петербуржца, Артемьев Петр

Сновидения петербуржца

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Предисловие

«Сновидения петербуржца» – это реальные сновидения, облеченные в поэтическую форму. Вначале видишь сон, записываешь его, потом выбираешь стихотворный размер – начинаешь сочинять.

Любой сон – загадка, требующая разгадки. Бывает, истолковать его не трудно: увидел, проснулся, записал, подумал – понял. Садишься писать стихотворение, заранее зная смысл. Но чаще приступаешь к работе, не представляя конечной идеи произведения. По мере поэтической разработки, в процессе поиска рифмы смысл сна постепенно проясняется и, в конечном итоге, становится очевидным. Поэтому техническое конструирование стихотворения на самом деле является инструментом познания сновидения.

События, происходящие на страницах «Сновидений петербуржца» с людьми и животными, – это выдумка, фантазия Сна. Актер Алексей Серебряков («Серебряков») не нападал на меня и не бил гвоздодером по голове. Сон сделал его злодеем из-за фамилии, в части которой «серебр» зашифрован Цербер, аллегория злой силы, гнетущей человеческие

души.

Рассказанные истории заинтересуют читателя сюрреалистичностью и юмором. Но главное – знакомство с внутренним миром автора. Открыть его – это значит поделиться своим сокровенным, это значит – любить людей.

19.11.2007

Автор

Книга 1

КРОНШТАДТ

Балтийские воды на солнце сверкали,Ласкали песок золотой.У самого моря меня провожалиДурак с неразлучным Лафой.Прощайте, Лафа с Дураком!Смотрите: за дымкой виднеется город.Отныне там будет мой дом.Меня принимает Кронштадт.Оттуда не ждите назад.Отныне там будет мой дом.Прощайте, Лафа с Дураком!

КОРАБЛЕВ

В тереме, где ни дверей нет, ни окон,Тих и бесстрастен, сидит одинокоЮноша с кротким и бледным лицомИ никогда не покинет свой дом.Руки сложил на коленях, смиренный.Он – осужденный, он – вечнопленный.Тут появляется женщина – Зоя,В нем принимает живое участье,И обещает, что кончится злое,И вдохновляет крылатой мечтою.Узнику грезится вечное счастье,Светлые дали, прекрасные страны.К терему я возлагаю тюльпаны.Юноша – имя его Кораблев —В путь свой последний, к “отплытью”, готов…

МОРСКОЙ СОБОР

Какой-то остров. Еду на трамвае.Ночь белая, но краски вдруг померклиЗари вечерней. Двери открывают —И выхожу я у немецкой церкви.Орган гудит, и голоса поют,Что этот Храм для странника – приют.А здание похоже на ковчег.Приветливы распахнутые двери:Войдешь в него – останешься навек.Входящие (кто в лютеранской вере)Безмолвны: сомкнутые ртыИ лиц окаменевшие черты.В цилиндре каждый, фраке черном…Я шагом в Храм вхожу проворным.Но вскоре вышел через Южные ворота(Не по себе мне стало отчего-то)На улицу. Меня окутал мрак.Я понял, что в ковчеге том – чужак.И вышел на берег: напротив за Невой,Над островом, покрытым тьмой,На небе, как на черном мониторе,ЦПКиО – светились буквы, как сигнал,Что на Крестовском я… Ночную тьму прогналРассвет. И я увидел – море.И перенес меня в мгновеньеСон крылатый На площадь, гдеМорской собор Кронштадта.Стою на паперти, приблизился к дверям —И вот вхожу, как в бесконечность, в Храм.И стал читать я письменаНа стенах, сводах —И понял: это именаВ безбрежных водах.

ГОСАВТОИНСПЕКТОР

Я гулял по Невскому проспекту.У Публички как из-под землиВырос грозный госавтоинспектор.Хвать за шиворот: «Не там вы перешли!»Силой потащил меня к киоску.Тетка с юркими глазами, как у крысы,Из окошка высунула моську.Мент при ней всего меня обрыскал,Дескать эта тетка понятая.И, права мои законные читая,Произвел он паспорта изъятье.Ничего не смел ему сказать я.Объявил, что под арест я взят,Потому что правила нарушил.У Библиотеки карою грозя,Наизнанку вывернул мне душу.

ГРАВИЙ

Однажды во сне я поверил,Что

мне повезло наконец.В шикарного дома двериВнутри обстановка нарядная:Мрамор, колонны, ковры,Швейцар у подъезда парадного,И нет озорной детворы.Творческой тихой работойИ время пройдет без заботы,Без жертв и моральных мук.Подумал и благостно вышел,Важно спустившись с крыльца.На Загородном проспектеЯ встретил толпу парней,И стали подонки этиВ меня сыпать град камней.У них получалось здорово —Я увернуться не мог.Гравий обстреливал голову,Темя, затылок, висок.Наполнился громом череп,Был камнепад в мозгу.С тех пор во дворец не верю,Но память навек сберегу.

ГАРМОНЬ

Во сне мне грезилась гармонь. Она былаСамостоятельным как будто организмом.Сперва мелодию красивую вела,Но оказался нрав ее капризным.Вдруг оборвались визгливо звуки —И лязг затвора раздался жуткий.Клавиши разом гармонь обернула,Их превратив в пулеметные дула.(Это была прелюдия.)И застрочила гармонь-пулемет.Спасения нет – везде достает.Мечутся в панике люди.Как бомбы патроны заряженной ленты. Пальба их как музыка ада.И крики, и стоны аккомпанементом Для залпов смертельного града.

ГОЛОВА ЛИНЫ

Я по мрачному шел коридору:На столах лежали и стылиВ простынях мертвецы, с которыхЯ одежды срывал простые.Нужно мне было голову ЛиныОтыскать. Наконец повезло:Коридор скоро кончился длинныйИ кругом сразу стало светло.В деревянном лотке земля голая,А на ней словно вырос цветок.Отсеченную Линину головуПосаженной вижу в лоток.Расцвела, не подвержена тленью!Я достиг своего рубежа.И воздал я хвалу преступленьюИ отточенной стали ножа.

СУХУМИ

В троллейбусе порой ночнойДомой мы ехали с женой.В салоне молодой нахалМеня толкнул, к жене пристал.Рецидивиста-вора вид.Лицом ни дать ни взять бандит.Он был какой-то смуглый,И черные глазаПылали, словно угли,Впивались, как гюрза.Его я за плечи схватил —Их силу испытал:Под пиджаком я ощутил —Металл.Ему расправиться со мнойРаз плюнуть, левою одной.Но он не склонен был к борьбе,Не агрессивен был.Чтобы внимание к себеПривлечь, меня он злил.Он что-то важное хотелСказать, его душаНосила бремя темных дел.Он начал не спеша:«В горячих точках я бывал,В горах Кавказа воевал.В сраженье под СухумиБыл ранен, как бы умер.Пробила пуля ухо мнеИ в самый мозг вошла,Засела там, живу я с ней.Она причина зла.И показал мне рану он,Простреленное ухо.«С тех пор вредить я обречен», —Признался павший духом.

1 2 3 4 5 6 7-10