Сны богов и монстров
Шрифт:
Мечи остались в ножнах.
В этот миг Акива испытал гордость, свирепую гордость. Она переполняла его, выплескивалась наружу; он страстно желал подойти и обнять каждого. Однако времени на это не было. Позже, если все пойдет хорошо. Как было задумано. Как должно пойти.
Во главе отряда стоял Элион, поэтому Акива и Лираз подошли к нему.
Миновав узкую арку, входящий попадал в просторный зал, из которого в глубину пещер вела система проходов. Много веков назад стены обработали так, чтобы получилось одно большое сплошное пространство, но пещеры оставались пещерами: сверху свисали похожие на клыки сталактиты, в углублениях
Серафимы молча ждали. Ни крика, ни отзвука. Акива развернулся на каблуках и вместе с остальными смотрел, как в пещеру вступает войско химер.
Первым арку миновал маленький и изящный полукот, и с ним пара грифонов. Они легко опустились на пол, хотя были тяжело нагружены, кадильницами в том числе. Верхом на одном из грифонов сидела похожая на волчицу Тен, лейтенант Тьяго. Она спрыгнула и скользнула вперед, встала прямо напротив ангелов, дерзко глядя им в глаза. За ней последовали остальные, выстраиваясь в шеренгу. Одна армия напротив другой. Акива занервничал: это слишком напоминало строй двух армий перед началом битвы. Но не мог же он ожидать от химер, что они повернутся к давним врагам спинами!
По мере того как химеры, оказавшись в пещере, занимали место в строю, стала понятна расстановка: в первом ряду выстраивались самые безобидные, потом те, чьи формы не потеряли природных очертаний, – и только потом, дав серафимам привыкнуть, место в строю занимали их смертельные враги. С каждой очередной группой из двух-трех химер отряд приобретал все более четкую форму. Где-то в середине место заняли и пара людей, и кухонная обслуга, и Исса, которая с текучей грацией соскользнула с туши дашнага и склонила голову и плечи в гибком поклоне, приветствуя ангелов. Она была прекрасна, ее повадки больше напоминали манеру светской дамы, а не воина. Акива заметил, как Элион заморгал, пристально на нее уставившись.
Что до Кэроу, ангелы не знали, как ее воспринимать: гибкая бескрылая, совершенно человеческая фигура с развевающимися синими волосами – главным своим украшением. Никто не понял главного: домой вернулась последняя из племени Кирин. Только Акива заметил, до какой степени она напряжена, и понял, какой вал воспоминаний сейчас на нее обрушился. Ее глаза метались по пещере. Как же Акива хотел быть сейчас с ней рядом!
Он смотрел на нее. А должен был – на остальных. На два стоящих лицом друг к другу отряда.
Восемьдесят семь химер – не так много, как справедливо заметил Элион. Да здесь были еще и не все: отсутствовали те, кого Тьяго разослал в разведку. Скоро напротив серафимов выстроился весь отряд.
Незаконнорожденные слышали, конечно, что в отряде у мятежников даже для химер – большое видовое разнообразие. Когда первые караваны с захваченными рабами были кем-то отбиты у серафимов, ходили слухи о фантомах и предсмертном проклятии Бримстоуна. Теперь все было прекрасно видно безо всяких слухов. Эти существа имели крылья – большая часть – и гигантские размеры. Самые большие чем-то напоминали скалу – кожа со стальным отливом: наполовину камень, наполовину металл. Пара нагов имела сходство с Иссой; их Элион тоже пристально рассматривал, но по другой причине, куда менее приятной. Были еще кентавры – круп, как у быка, и копыта размером с блюдо; существо с оленьими рогами. У Иорама в зале охотничьей добычи главный экспонат имел гораздо меньше отростков.
И тут до Акивы дошло, что варварские трофеи отца – прикрепленные к стенам головы химер – уничтожены взрывом в Башне Завоеваний и, как и все остальное, обратились в пыль. Он порадовался этой мысли.
Надеюсь, даже пыли не осталось.
Он по-прежнему не понимал, что же сделал в тот день; даже временами сомневался, верно ли, что это вообще его рук дело. Как бы то ни было, взрыв принес победу – и поражение одновременно: Азаил погиб, а Иаил сумел выжить. Бессмысленное насилие, бесцельно рассеянная энергия…
Несвоевременно мрачные мысли. Акива отбросил их. Посмотрел, как гороподобный Виспенг, несущий на себе Тьяго, протискивается в пещеру. Он прибыл последним. Все остальные химеры уже спешились; две армии стояли лицом друг к другу, в напряжении и настороженности, каждая связана только обещанием, которое вынуждена была дать и выполнять через силу.
Или не выполнять.
Акива понял: он ждал этого успеха и потому не удивлен. Ему было радостно. Впрочем, неподходящее слово. Он был тронут. Признателен, глубоко и от души.
Перемирие держалось.
А потом лопнуло.
17
Надежда умирала, не успев расцвести
Кэроу рассматривала пещеру из-за спин окружающих ее гораздо более крупных бойцов, но ясно видела Акиву и Лираз, стоящих вместе с одним из братьев во главе войска.
Вот мы и добрались, думала Кэроу. Не «домой», она имела в виду нечто иное. Да, здесь ее дом, и память жива, однако все это в прошлом. А сейчас… это как преддверие будущего. Волк еще не приземлился; она чувствовала его приближение, но не отводила взгляда от Акивы. Ему удалось; и ее душа трепетала от ощущения свершившегося чуда. Душа трепетала, как бабочка… или колибри… или даже как бурелов. Чудо. Такое же огромное.
Оно на самом деле свершилось?
Оно свершалось. Когда Кэроу и Акива впервые доверили друг другу свои мечты, они не знали, сумеют ли убедить родичей или боевых товарищей. Не всех, это они понимали всегда, – но хотя бы некоторых. Немногих, а потом еще… И здесь в пещере и были те самые некоторые. Начало большего.
Кэроу не отводила взгляда от ангелов… от Акивы, поэтому она точно уловила момент, когда все пошло прахом.
Акива отпрянул. По непонятной причине вздрогнул, словно пропустив удар. А затем Лираз, и еще ангел за ней. Хотя Кэроу не смотрела непосредственно на отряд Незаконнорожденных, она почувствовала, что по ним словно прошла волна движения. Трепет внутри умер.
Она ведь знала, что альянс обречен, знала еще в тот день, когда строила планы вместе с Бримстоуном.
Хамсы.
Кто?! Демоны, кто?!
Не имело значения, поднял оружие кто-то один из химер – или все. Просто взведенный курок сжался. Одна короткая вспышка, и все поменялось. Напряжение отпустило бойцов, и наступила ясность: мышцы знакомо сократились, морок стек, и теперь они были готовы встретить друг друга, как делали это всегда.
Сейчас здесь прольется кровь.
<