Сны мёртвого человека. Истории из жизни репортёра
Шрифт:
— Вы хотите правду знать?
— Ну, разумеется!
— Когда правительство поменяется, тогда и жизнь улучшится.
— Нынешнее?
— Вообще!
— Тогда я так вопрос сформулирую: мы дождемся улучшений?
— Наши дети дождутся, а мы — нет.
— Жаль, очень хотелось бы пожить по-человечески.
— Вы же правды жаждали!
— Да я без претензий! Мне просто интересно: не возникает у вас желание бросить все и жить спокойно, отрешившись от проблем чужих?
— Это уже невозможно! Я должен помогать людям, и я буду этим заниматься.
— От жизни вам что-то нужно?
— Лично мне — ничего!
2006
*
«Научитесь
Вновь отправиться в Днепропетровскую область меня побудили две причины. Во-первых, поблагодарить целителя за спасение мужа нашу газету попросила запорожанка Надежда Ч-ская. А во-вторых, по воле обстоятельств я сам попал в неприятную историю и очень нуждался в совете и помощи такого человека, как Виктор. И я их получил — и совет, и помощь. Но — обо всем по порядку.
Слово может творить чудеса
По словам заглянувшей к нам в редакцию Надежды Ч-ской, с Виктором Громовым она и ее муж Владимир были знакомы давно.
— Поэтому, — рассказала гостья, — когда в декабре 2006 года у Вовы случился тяжелейший инфаркт, а врачи, отводя глаза в сторону, стали говорить, что шансов на спасение мужа мало, я сразу же связалась с Витей. Он в то время находился в Прибалтике — работал там, но в ситуацию, несмотря на расстояние, вник сразу, заявив при этом: «Вижу, что Владимир находится в тяжелом состоянии. Но он не безнадежен». И, чуть помедлив, словно всматриваясь в открывшуюся его внутреннему взору картину, добавил: «Не верьте тому, что говорят медики, и запретите все процедуры, а также рентгеносъемку. Обеспечьте мужу покой. Я его обязательно вытащу. Только срочно привезите его фотографию». И мы с сыном, дождавшись возвращения Вити из поездки, поехали к нему в Верхнеднепровск.
— Он долго с фотографией работал?
— Не менее двух месяцев. Пока муж то в одной больнице находился, то в другой. А еще Витя попросил — во время нашего с сыном визита к нему: как только вернетесь в Запорожье, немедленно свяжитесь со мной по мобильнику — мне нужно услышать голос Владимира, нужно пообщаться с ним. И вы знаете, буквально после первого телефонного разговора с Верхнеднепровском здоровье мужа стало улучшаться. Помаленьку, по чуть-чуть, но прогресс был. Я, по крайней мере, замечала это.
— И его, наконец, выписали?
— Я ж не случайно про одну и про другую больницу говорила! Во вторую больницу мужа перевели с отеком легкого. Представляете, какая нагрузка добавилась к обширному инфаркту, к тромбу, который обнаружился в сердце! Принимая мужа, завотделением прямо сказала мне: «Он не просто тяжелый, а крайне тяжелый. Мы не знаем, когда оторвется тромб, но вы должны понимать, что произойти это может в любой момент». Слава Богу, завотделением оказалась человеком очень ответственным, на первых порах буквально не отходила от мужа. Терапию назначила самую прогрессивную, если можно так выразиться — на уровне европейских стандартов. «Будем делать, — заявила, — все, что от нас зависит». А Витя продолжал работать с фотографией. Ну и с нами, естественно, — по телефону: подсказывал, корректировал наши действия. И через месяц мужа выписали. Заведующая отделением, видимо, интуитивно почувствовала, что на ее подопечного кто-то воздействует со стороны — она не раз интересовалась: работает, мол, кто-то еще с мужем?
— Супруг ваш на инвалидности сейчас?
— Вы знаете, нет. Потихонечку работает инженером в частном предприятии. Естественно, сердце у него не в идеальном состоянии, но без дела сидеть он не желает. И даже машину водит. Через два месяца после инфаркта сел впервые за руль, чтобы съездить в Верхнеднепровск. Я, правда, предварительно позвонила Вите: можно ли, спрашиваю, Вове ехать самостоятельно — с тромбом? «Садитесь спокойно и приезжайте», — ответил Витя. Больше года прошло со дня выписки мужа из больницы. По-прежнему нормально он себя чувствует. По-прежнему периодически общается с Витей, которому бесконечно благодарен за спасение. Обязательно это отметьте в газете, хорошо?
Я согласно киваю головой и, попрощавшись с гостьей, наспех — для памяти, набрасываю на листок бумаги услышанное. И понимаю, что для полноты материала, для оживления его, я бы даже сказал, мне не хватает разговора с самим Виктором Громовым.
Этого разговора недолго ждать пришлось. Виктор сам позвонил мне по мобильному телефону. «Как себя чувствуете?» — донесся до меня участливый вопрос целителя. «В общем-то, нормально», — привычно ответил я. «А вот я вижу, что у вас имеются проблемы. Отложите все дела и приезжайте немедленно».
Изменить свою жизнь по силам каждому
Проблемы у меня действительно имелись: возвращаясь из командировки, я не домой попал, а… на операционный стол — с резаными ранами лица и левой ноги. Так невежливо со мной обошлась некая зона, тайну которой я пытался прояснить в той неблагополучно обернувшейся для меня командировке.
Наказала зона и двух моих спутников. «Что-то невероятное творилось с организмом, — рассказывал потом один из них, — словно порчу на меня кто-то навел».
Где находится эта зона и какие тайны она хранит, я подробно рассказал в истории «Зона смерти под Мелитополем» [см. оглавление книги], а пока, если не возражают читатели, поделюсь информацией, которую мне сообщил Виктор Громов.
— Люди прокляли то место, — заметил он, в частности, после моего рассказа о случившемся в командировке. Поэтому каждый неподготовленный человек, попадая туда, теряет свое биополе, свою энергетику. Зона забирает их. И человек становится вроде тряпки. Нездоровым делается. И никто не может определить причину его нездоровья: ни он сам, ни врачи.
— Можно ли защититься от подобных мест? Ведь, как я полагаю, их немало!
— Согласен, немало. Защита тут простая: нужно всегда быть уверенным в себе. Кто ничего не боится, кто верит в себя, тому ничто не страшно — никакое воздействие тайных зон. Бог такому человеку помогает. И отводит от него любую беду. Любую, повторяю!
— Лично мне на божескую помощь стоит рассчитывать?
— Вполне. Вы добрый человек, не делаете никому зла. А я вам защиту дополнительную поставлю. Скоро почувствуете, что вам стало легче.