Сны принцессы Лилиан
Шрифт:
Но сказать вслух все-таки придется. Некоторые вещи невыносимы, пока не сказаны вслух.
– Я не знаю, насколько мы удалялись от Земли и удалялись ли вообще. Но так или иначе, произошла сильная аберрация внутреннего времени... проще говоря, мы совершили временной прыжок. Минимум лет на сто вперед, может, больше. Я забыл спросить у того мальчика, какой у них сейчас год... от Эпохи Великих Свершений.
Сглотнуть. Перевести дыхание.
– Никого из...
– нервный жест в сторону погасшего монитора, - этих людей...
Взять себя в руки и закончить:
– ...давно нет в живых.
Замок спящей красавицы
– Я ничего им не сказал, - сообщил Фрэнк.
– Ни про Лили, ни про тебя. Наплел, что залез сюда с пацанами из банды Косячка - ему-то все равно ничего не будет, у него братан старший на Кордоне. Блин, я ж говорил, что надо побольше хавчика сюда перетащить! А теперь с ними попробуй...
– Что?..
Джерри недоуменно вскинул голову. Он прослушал слова Фрэнка и теперь пытался восстановить их в обратном порядке, словно сматывая за кончик нитки клубок размотавшейся шерсти. Получилось; у него всегда была хорошая память.
– Мордой в решето, - огрызнулся Фрэнк.
– Ну почему ты такой тормоз?
У него была настолько забавная - малиновая, облупленная и злая физиономия, что Джерри лишь усмехнулся, пропустив "тормоза" мимо ушей. Если обижаться на каждого... как любит говорить Лили.
– Как она?
– Фрэнк словно прочитал в его мыслях ее имя. И точно так же прочел ответ:
– Спит?..
Пришлось кивнуть. Пришлось повторить:
– Спит.
Они оба синхронно взглянули на небо: солнце, пока еще белое и ослепительное, уже проглядывало сквозь листву на уровне нижних ветвей деревьев. Через какой-нибудь час наступит вечер, а потом, так быстро, что едва успеешь развести костер, - ночь. Хотя с костром сегодня, раз в Замке появились патрульные с Кордона, вряд ли получится... а, какая разница.
Лили спала уже почти целые сутки. Свернувшись калачиком у самой воды на берегу пруда. Безмятежно и беспробудно.
Будить ее пробовал Фрэнк - первый раз еще утром, перед завтраком; тогда Джерри чуть ли не волоком оттащил его подальше, свистящим шепотом уговаривая "дать ей, наконец, поспать хоть немного". Ближе к полудню он сам подошел к ней, присел рядом на корточки и осторожно, боясь напугать грубым вторжением в СОН, коснулся ее плеча.
Лили не шевельнулась. Он видел в профиль ее спокойное тонкое лицо: губы в полуулыбке, легкий румянец на щеке, перевернутое блюдце выпуклого века со светлой опушкой ресниц. Позвал ее негромко, не решаясь повысить голос - а потом стиснул зубы и отправился на поиски Фрэнка. Не стал смотреть, как тот будет расталкивать Лили; уже потом, когда боксер опять куда-то исчез, ни сказав ни слова, - вернулся к пруду и понял, что и у него ничего не вышло...
Сейчас Джерри сидел на траве неподалеку от беседки спящего мага. Отсюда было хорошо видно хрупкую фигурку около пруда: словно маленький ребенок ухнул в глубокий сон, наигравшись до смертельной усталости... До лица Лили уже дотянулись длинные тени от деревьев на том берегу.
– Надо перенести ее отсюда, - заявил Фрэнк.
– В нашу беседку, на мой настил. Там, по крайней мере...
– Замолчи, - неожиданно для себя грубо оборвал Джерри.
Еще не хватало, чтобы он снова заговорил об этом. О своей идиотской гипотезе "хищной земли", заставляющей людей пускать корни, - такая могла прийти только в крепколобую боксерскую голову, не перегруженную мозгами. Он, Джерри, не желал в который раз выслушивать его бредни... особенно теперь.
И не собирался вспоминать о том, какой ужас накатил на него сегодня, когда, решившись было радикально будить Лили, он не сразу смог оторвать от земли ее руку... Она просто зацепилась рукавом за скрытую в траве длинную ветку упавшего дерева; Джерри определил это через несколько секунд, - но сначала был ужас. Темный и бездонный, как ночной колодец.
– Сам заткнись!
– парировал Фрэнк.
– Я про тех парней с Кордона. Они же ее здесь в два счета найдут! И разбудят, не беспокойся... наверное. А она - ты ж ее знаешь!
– она сразу ляпнет им про свои СНЫ...
Джерри молчал целую минуту. Потом вздохнул и признал:
– Ты прав.
Он действительно был прав - хотя вряд ли додумал до конца логическую цепочку; это сделал за него Джерри. СНЫ Лили, которые в провинциальном Порт-Селине вызывали разве что насмешки и издевательства сверстников, на территории секретного объекта автоматически становились частью военной тайны. Даже до простого патрульного дойдет, что он имеет дело с незарегистрированным аномальным явлением. Парни, на которых напоролся Фрэнк, доложат о нем своим командирам, те - вышестоящему начальству... И Лили - спящая, ни о чем не подозревающая, счастливая со своим принцем! будет навсегда накрыта непрозрачным колпаком, как подопытная бабочка...
Она была легкая, словно былинка. Фрэнк, семенивший следом, время от времени заявлял о своем праве нести ее!
– но пошел бы он подальше со своими правами... Пушистая голова Лили лежала на сгибе Джерриной руки, сомкнутые веки чуть-чуть подрагивали в такт его шагам. Но она крепко спала, она не собиралась просыпаться. У входа в беседку Джерри споткнулся, потерял равновесие и чуть было не уронил Лили; выпрямился в холодном поту - под непечатный словесный поток из уст Фрэнка за спиной. Однако она не проснулась, не пошевелилась во сне.
Джерри положил ее на скамью, вплотную к увитой плющом ажурной стене.
– Твои доски видно с противоположного конца поляны, - пояснил он, не дожидаясь протестов боксера.
– А так ее трудно заметить, даже когда заглянешь в беседку. Если эти, с Кордона... сколько их было?
– Что?..
Во вскинутом взгляде Фрэнка было беспомощное недоумение, и Джерри усмехнулся. "Мордой в решето"... нет, это вовсе не смешно. Просто он, недалекий крепыш, склонившийся над спящей девушкой, не в силах думать о чем-то, кроме жутковатого соседства тонких пальцев Лили с плетями плюща, цепляющимися за решетку белесыми воздушными корнями...
– Она проснется, - негромко сказал Джерри.
– Завтра утром.
Фрэнк поднял голову.
– Трое, - невпопад ответил он.
– Тот, который у них главный, потом ушел из Замка, я сам видел. Толстый тоже слинял сразу после него, а третий остался. Да, кстати... это же твой брат! Вот черт, и молчу ведь, как кретин, котелок совсем не варит...
– он со вздохом покосился на Лили.
– Да, твой братан. Я не говорил ему, что ты тут, просто зарисовался, что знаю тебя.
Лицо спящей Лили пятнали размытые, продолговатые вечерние тени.