Сны принцессы Лилиан
Шрифт:
– После нашего старта была война?
– Ну, война и сейчас идет. Содружество против Альянса - это перманентно, вся новейшая история с небольшими перерывами. Я в этом году чуть было не загремел под весенний призыв - так у нас называют рейды этих бандитов, вербовщиков. Как бы тебе понятнее объяснить... Разумеется, во времена ЭВС никаких войн в мире...
– Кто тебе сказал? На Ближнем Востоке еще как бомбили.
– Ты что-то путаешь, это, наверное, еще до Эпохи. Я об ЭВС очень много читал - все, что можно достать у нас в Порт-Селине. То было время высочайшего расцвета творческих и интеллектуальных сил человечества! Всеми владела неукратимая тяга к познанию - ведь правда? Великие открытия следовали одно за другим. Гениальные ученые, философы, писатели, первопроходцы... Магнус Ричмонд, Талли Аасворнсен, Лейла Караджани, Исаак Лейсберг, Сергей Улишамов, Александр Нортон... Пожалуйста, расскажи мне, Феликс! Это для меня очень важно, я всю жизнь изучал ЭВС... не смейся, я имел в виду, что собираюсь изучать ее всю жизнь. Я напишу масштабный трактат о судьбе Первой Дальней: тут же масса загадок! Почему вы только сейчас вернулись на Землю? Сколько длилась экспедиция по внутреннему времени? Где вы побывали - в ином измерении, да?.. в другой Галактике?
– Джерри... Понимаешь... На самом деле все немножко не так... и гораздо проще. Этот твой, как его там... все, что он написал о нас в своем романе - вранье. Вся Первая Дальняя - сплошное вранье от начала и до конца.
– Феликс?!..
– И вся ваша... то есть, наверное, наша... так называемая Эпоха Великих Свершений.
* * *
В пруду колыхалось несколько маленьких тусклых звезд. И стареющая луна - как полнозубая издевательская ухмылка. На небе же она казалась спокойным, ко всему равнодушным полукругом сыра. Впрочем, никто не заставлял его смотреть ни на ту, ни на другую. Джерри уронил лицо на руки, скрещенные на коленях.
Он долго, очень долго разговаривал с Феликсом. С героическим прадедом... нет, скорее со старшим братом, который лет на семь больше него понимает в жизни. Говорили об Эпохе Великих Свершений и современности, да, как подумаешь, выходит слово в слово... даже забавно. И становилось глумливо-очевидным, что одна стоила другой.
Не было взлета человеческой мысли и жажды познания - была всеобщая околонаучная истерия, естественное следствие того, что предкризисный экономический виток сделал основным товаром на мировом рынке фундаментальные научные исследования, экспериментальные изыскания, глобальные по замыслу произведения философии и искусства.
В науку и культуру вкладывались колоссальные средства - с тем, чтобы отдача была скорейшей и тысячепроцентной. Один за другим стартовали грандиозные прожекты, масштабами и кричащей оригинальностью компенсировавшие пустоту внутренней сути. Мировая экономика работала на мыльные пузыри, успешно выдаваемые за прогресс, будто бы несущийся вперед семимильными шагами. Мыслители и художники, философы и экспериментаторы, все эти братья-титаны Эпохи Великих Свершений - оказались всего лишь более или менее удачно раскрученными пиар-проектами.
... Александр Нортон. Еще вчера - нет, еще сегодня утром, до встречи с Феликсом, - Джерри Ли стал бы самым счастливым человеком на Земле, лично познакомившись с командиром Первой Дальней. А теперь, всего пару часов назад, он почти равнодушно пожал руку невысокому утомленному человеку, прилетевшему забрать инженера Ли в мобильный лагерь при "Атланте-1". Жестоко обманутый, сам ставший орудием циничного обмана... ничего в нем не было героического, в прославленном командире Нортоне. И ничего командирского тоже не было - только смертельная усталость в глазах и в голосе, начисто лишенном железа...
Феликс отказался лететь с ним. "Все, что у меня осталось - здесь". Неужели это его, младшего брата-правнука, он имел в виду? Нортон тоже подумал так и предложил переночевать на "Атланте" уже им обоим... и теперь отказался Джерри. Смотреть на великое творение конструктора Улишамова, оказавшееся на самом деле просто очень большим ярмарочным аттракционом?.. лучше не надо.
... Мистификации нагромождались одна на другую, а наиболее крупной из них была сама новопровозглашенная Эпоха. Тогда, в первые годы ЭВС, это ни для кого не было тайной; находились люди, открыто не приемлевшие этого и протестовавшие единичными голосами. Однако возможность сделать головокружительную карьеру, опираясь исключительно на собственные мозги, работала беспроигрышной приманкой для всех, у кого они были. Псевдопознавальческий бум лавиной тотально захватывал людей, не признавая тормозов вроде здравого смысла или морали.
Те, кто планировал и запускал широко разрекламированный проект под названием Первая Дальняя экспедиция, заведомо обрекая тринадцать человек на нелепое топтание на месте в пространстве и трагически-бессмысленный прыжок во времени, тоже, наверное, по-своему искренне служили человеческому познанию. А юноша Феликс Ли, чудом попавший в состав экипажа "Атланта-1", был просто счастлив. Щенячьи счастлив - несмотря на то, что не носил очков и прекрасно понимал, в какое время живет.
Потом, после того, как фальшивый прогресс взорвался закономерным кризисом, глубоким и безвылазным, военные власти разных частей разодранного мира, не сговариваясь, восславили и канонизировали Эпоху Великих Свершений. Когда у народа практически ничего нет, очень удобно, чтоб у него хотя бы оставались идеалы. Тем более что о конце Эпохи никто никогда не слышал; почему бы не верить, что она таки продолжается и по-прежнему возносит человечество к вершинам... только не здесь, не в провинции, не дома, - а где-нибудь подальше, в столице или на соседнем материке...
Другое дело, что уж в наше-то время, в сто девятнадцатом году от ЭВС, в это верят лишь желторотые идиоты, наивные шестнадцатилетние очкарики. У взрослых, выживающих на черных работах и в очередях, на подобные мысли просто нет ни сил, ни времени. Уличные пацаны вроде Фрэнка, являющие собой новое поколение, вполне комфортно чувствуют себя в нынешних реалиях; им не нужна какая-то другая жизнь.
И есть еще один путь, возможно, не самый худший: тот, который выбрала Лили. СОН... да, вечный прекрасный СОН.
... Полукруглая луна незаметно перекатилась на противоположный край неба и перестала отражаться в пруду. Джерри встал. Наверное, надо идти в беседку и попробовать уснуть... он криво усмехнулся. Дрожь нездорового возбуждения сотрясала все тело, как это бывало с ним уже не раз - например, после того вечера с вербовщиками, - и Джерри по опыту знал, что у сна нет никаких шансов. Ничего. Зато он не пропустит того рассветного момента, когда проСНЕтся, наконец, Лили...
Никогда она не проСНЕтся.
Эта мысль ударила его, словно хлестко брошенная кем-то другим, посторонним. Простая и окончательная, не подлежащая обжалованию. Никогда; и надо быть не очкариком - слепым, чтобы скрывать от себя эту жуткую и очевидную правду. В общем-то, ради этого Лили и шла сюда, в Замок спящей красавицы, в то единственное место, где только так и можно жить... существовать?.. Нет, все-таки жить. Красиво, ярко, счастливо. Во СНЕ.
Только об этом она и мечтала, когда чуть более суток - вечность? назад ложилась спать на берегу пруда, устраиваясь поудобнее, по-детски сворачиваясь калачиком на влажной траве. Не проСНУться больше... И они с Фрэнком были кретинами и циниками, когда тащили ее, спящую, куда-то, перекладывали с места на место, будто безвольную куклу. Лили сама сделала свой выбор. СОН.