Сны призрака
Шрифт:
– Ну так что же? Такое многообещающее начало…
Она сверкнула кошачьими глазами:
– Ты сейчас опять решишь, что я – маленькая избалованная девчонка, которая забралась в президентское кресло, чтобы поиграть?
– Мэри, я пока еще ничего не сказал. Она ковырнула палкой горящие угли:
– Все не так! Что это я… будто оправдываюсь перед тобой…
– Ну, ты все-таки пыталась меня убить, – предположил Квалин.
– Да, пыталась! – сказала она с вызовом, будто провоцируя его. – Знаешь, тогда в баре… я, между прочим, сказала правду. Я хотела посмотреть,
– Был еще другой раз, – напомнил он. – На корабле.
– Я тогда не знала, что Ремпальдс – это ты. И вообще, об убийстве речь не шла. Только отобрать ключ… любой ценой.
– Разве это не то же самое?
– Да, ты прав, то же самое.
– У тебя еще есть возможность наверстать, – заметил Квалин. – В третий раз.
Мэри посмотрела на него в упор:
– Ты, конечно, герой, но иногда ведешь себя как полный идиот!
– Я только предположил… – Михаил пожал плечами.
Девушка снова отвернулась к огню.
– Скажи, за что ты меня ненавидишь? Не после покушения, а еще раньше?
– Ну, это слишком сильно сказано, – возразил Квалин.
– Не цепляйся к словам. Ответь.
– Ладно. Только не обижайся потом, как маленькая девчонка.
– Не буду.
– Спрашиваешь, за что? – медленно сказал Михаил, а затем поднял на нее глаза. – За то, что вы повсюду! Везде суете свой нос, а потом запускаете загребущие лапы. Вам все надо подмять под себя и переделать… под себя же. Не считаясь ни с кем! Как будто настоящие люди – только вы. А остальные – так… куклы… игрушки…
– Но ведь это не про меня, а про корпорацию, – возразила Мэри.
– Про твою корпорацию, – уточнил Квалин. – Разве ты не отвечаешь за ее действия?
– Отвечаю, конечно. Но корпорация – это не только я. А я – не только корпорация. Жаль, что ты… – Она вдруг осеклась.
– Что?
– Неважно.
Девушка взяла палку и переворошила угли. Начавший было угасать костер снова разгорелся.
– С детства люблю смотреть на огонь, – сказала она. – Стихия в чистом виде! Уничтожает все, до чего может дотянуться… а потом умирает сама.
– Вот-вот! Не замечаешь параллели?
– А летать никогда не любила… – Мэри будто его не слушала. – Сейчас открою тебе свою самую страшную тайну! – Она негромко рассмеялась. – Президент интергалактической корпорации не переносит космические полеты. При эн-переходе меня выворачивает наизнанку. А в глубоком космосе я… я боюсь пустоты. Она будто давит со всех сторон… Я знаю, что это глупости, конечно. Но ничего не могу с собой поделать.
– Это бывает, – сказал Квалин. – Таких людей не так уж мало.
– Да, но ведь не все из них управляют космическими корпорациями! Скорее всего, только я одна.
– Наверное, я должен тебе посочувствовать… Извини, но, как ты заметила, я умею только издеваться.
– Когда я сюда летела… – продолжала Мэри. – То есть я летела совсем не сюда, а к «Призраку» – И когда мы вошли в деформ, меня прихватило сильно, как в детстве. Мне было очень плохо… а потом я вдруг задумалась, что я делаю. Почему я здесь? Почему я вообще куда-то лечу? Объяснение было, конечно… Но как будто не мое. Как будто кто-то засунул его мне в голову. Подменил мои мысли на… на это.
– Знакомое ощущение, – заметил Квалин.
– И я испугалась. Потребовала немедленно изменить курс… – Она вдруг впилась в него глазами. – Михаил, что было с тобой на «Призраке»?
Разведчик понял, что должен сейчас вместить в несколько слов самое важное. И сказал:
– Я застрелил человека. Меня заставил ключ.
– А потом?
– Потом я установил его в источнике… их, оба. И меня немного отпустило. И я тоже пытался понять, почему я здесь и что вообще делаю.
– Ключ… – задумчиво повторила Мэри.
– Ты все еще хочешь его установить? Включить источник?
– А ты? Только честно.
А ведь хочу, черт раздери, понял Квалин. Пускай это несравнимо с тем, что было, когда он держал ключ в руках. Но желание притаилось в глубине сознания и рвется наружу. Пока не очень настойчиво – оно словно ждет, чтобы его подтолкнули, дали свободу, и тогда оно снова развернется в полную силу. Эффект накопления с последействием, будь он проклят!
– Оно хочет – внутри меня, – произнес разведчик вслух. – «Призрак» никого не отпускает насовсем.
– Пойдем в палатку, – сказала Мэри.
Он последовал за ней внутрь. В углу был подвешен неяркий фонарик, и они сели под светом, скрытые от посторонних глаз.
– Со мной что-то странное происходит, – сказала девушка. – Я говорю и делаю вещи, которых раньше ни за что не сделала бы. Потом, наверное, об этом пожалею.
– Мы все еще о многом пожалеем, – согласился Квалин.
Мэри вдруг прислонилась к нему, и он, повинуясь импульсу, обнял ее и прижал к себе.
– Мне страшно, Михаил, – сказала она. – Я устала… я больше не могу так…
Девушка плакала в его объятиях – беззвучно, почти без слез, и все-таки он знал, что она плачет. Холодок прошел по позвоночнику сверху вниз, а потом словно что-то застряло в горле. Квалин понял, что не может произнести ни слова и едва ли способен пошевелиться. Да что же это, проскочила мысль. У него на руках рыдает президент всемогущей корпорации – ерунда какая-то, господи… Может быть, он все еще спит? Вот сейчас его разбудит Диранст и скажет, что корабль восстановлен и готов к полету… Квалин растерялся, не зная, что делать с подступившими мыслями и чувствами, сумбурными и путаными, чего никогда не бывало у космического разведчика. Все еще неспособный говорить, сам словно мальчишка, Михаил хлопал глазами и, обнимая Мэри, легонько гладил ее. Гладил и чувствовал: сейчас между ними установилась связь, которую не разорвать. Может быть, на том самом эргонном уровне…