Шрифт:
Предисловие.
Как часто мы задумываемся о том, что можем повлиять на чужое мнение, восприятие мира и жизнь в целом? Наверно, такие думы поступают не часто, ведь для внушительного большинства людей бытие идёт по – накатанной. Обыденностью становится вся окружающая среда, и некоторые её стороны перестают нуждаться в трактовке и понимании. Например, принятие и смирение утаивают постепенное угнетение личной свободы, а вместо неё появляется зависимость. Это может показаться мелким, несущественным, абсолютно незначительным. Но, всё же, зависимость в социуме является одним их главнейших аспектов сосуществования. Нарушая истинную свободу личности, мы ведём созидательный образ жизни. Зависимость рушит границы, сжигает дотла свободу, заставляет сбрасывать крылья, как змеи сбрасывают кожу.
Свобода –
«Со.Зависимость» – это повествование от лица свободолюбивого человека, верному своим убеждениям и выбору. Он честен перед собой, окрылённый созависимостью. Как эти два аспекта уживаются вместе в одном человеке, покажет время. Сейчас Я только хочу поблагодарить тебя, Читатель, за то, что ты обратил своё внимание на мою попытку погрузить тебя в увлекательный мир художественной литературы. Возможно, в ней будет что – то поучительное, но такой цели Я не ставил. «Со.Зависимость» – это всего лишь собирательный образ нескольких жизней далёкой русской глубинки в период первого десятилетия двадцать первого века, со своими прелестями и ужасами. Преодолев этот исторический временной отрезок, Я хочу поделиться с тобой своими переживаниями, и, не побоюсь этих слов, всей болью, которая сформировалась после долгого осознания происшедших наблюдений. Родившийся в моей фантазии роман «Со.Зависимость» поможет мне донести до тебя описание жизненного уклада прошедшего периода времени, но, есть предпосылки к его актуальности, так как история ничему не учит. Человечество совершает одни и те же ошибки на протяжении всего своего существования.
Сейчас, ещё чуть – чуть, и начнём. Хочу ещё раз поблагодарить Вас за то, что держите перед глазами моё творение. Я старался только ради этого момента! Спасибо!
P.S: с наилучшими пожеланиями и огромным уважением, Радмил Мукминов!
Глава 1.
Рим мой пал, но на рассвете будет Рим второй.
Я очнулся от сильного запаха хлорки и жужжания старого светового прожектора на потолке. Голова раскалывалась и немного тошнило. Это было далеко не первое моё сотрясение мозга. На больничной койке я лежал, очевидно, весьма внушительное время, так как пошевелить пальцами ног я не мог, настолько мои нижние конечности затекли. Последнее, что помню с того вечера в баре – это то, как я толкался с каким-то скинхедом, а потом… Темнота, и вкус крови во рту. Но, даже учитывая частичную потерю памяти, я понимал, что к чему. Вообще, в моей ротовой полости привкус крови был заядлым постояльцем: то вперемешку с алкоголем, то с переливающимся купажом отколовшегося зуба, иногда я ощущал чистейший, благороднейший вкус первой группы с положительным резусом. По лицу я получал очень часто. Не знаю, что было основной причиной моей разбитой физиономии, ведь это всегда случалось в тот момент, когда я переставал отвечать за свой разум и язык. Постоянное употребление алкоголя так и не выработало у меня иммунитет к горячительным напиткам, и, в определенный момент, я терял контроль над сознанием. По рассказам, я был сам виновником своих травм, так как за помелом не следил. Возможно, это и так, но что поделаешь, такие последствия.
Бездвижно я пролежал еще около часа, до того момента как мои попытки пошевелить пальцами ног увенчались успехом. Головная боль немного спала, на жужжание от прожектора я перестал обращать сильное внимание. Да, я начал приходить в себя. Высохшая ротовая полость требовала воды, но прикроватная тумба была пуста. В предыдущие мои посещения больничной койки мама успевала приходить ко мне и приносить провизию до того момента, как я приходил в сознание. Возможно, в этот раз я успел прийти в себя быстрее, чем ей сообщили о моём очередном визите. Да, скорее всего так. Да и удар по моей голове был
Дверь в палату наконец-то открылась и в неё вошёл врач. Его я знал, так как пересекались мы уже не раз. Старый дядя с густыми усами и бровями, но с полным отсутствием волос на голове. Застиранный белый халат у него не менялся годами, всё-таки это государственная больница, и на внешний облик врачей тут наплевать, как и на уровень их квалификации, наличие нужных медикаментов, санитарные нормы, человеческое отношение к пациентам, нормы этики и морали. В общем, на всё тут наплевать. Тем не менее, иногда, люди выходят отсюда более-менее здоровыми. Что только не делает вера животворящая!
– Как вы себя чувствуете? – резко спросил врач.
– И вам здравствуйте. В пределах нормы, бывало и хуже. – Ответил я.
– Голова не кружится? Не болит? Не тошнит? – Без единой эмоции спросил врач.
– Завязывай док! Хватит делать вид, будто тебя волнует мое состояние. Когда меня выпишете? – Ответил я.
– Сегодня ещё посмотрим за состоянием, и, завтра утром, если, конечно, состояние будет стабильное, то выпишем. Хотя, все равно выпишем, на тебе как на собаке всё заживает.
– Вот это другой разговор. Когда мои вещи складывали в камеру хранения, там в кармане сигарет не было? Курить хочу очень.
Врач засунул руку в карман своего старого халата, достал пачку сигарет, вытащил из неё две сигареты и протянул мне.
– Только давай не в палате, как в прошлый раз. Имей совесть.
– Да имел я твою совесть. – Смеясь, ответил я. – Ладно, все равно надо пройтись, и воздухом свежим подышать не мешало бы.
Убедившись, что я в порядке и иду на поправку, этот «заботливый» старикашка неспешно вышел из палаты. Каждое моё посещение больницы в качестве бездыханного куска мяса он не старался делать вид, что его волнует мое физическое состояние, ведь, такие как я, умирали пачками каждый божий день. Тем не менее, где-то в глубине его врачебной души, я уверен, он, хотя бы чуть – чуть, самую малость, но всё же переживал за меня. Ну, если не за меня, то тогда за мою маму. Ведь, если я помру, именно ему придётся сообщать ей о моей кончине. А это, хоть он и на опыте, тяжело. Плюс к этому, этот врач, чьё имя я никогда не запоминал, был знаком с моей мамой со школы. Возможно, годы работы в государственной больнице не до конца убили человеческие качества в этом мужчине почтенного возраста, и ему было бы тяжело сообщать своей давней знакомой о кончине её единственного сына.
Я повалялся в койке ещё минут двадцать, и всё это время я дико хотел пить и курить. Как решить эти две проблемы я понимал, нужно было только осилить свою лень и встать с кровати, взять те две сигареты, которые врач положил на мою прикроватную тумбу, дойти до туалета, напиться вдоволь ржавой воды из крана, и спуститься к выходу, чтоб накуриться. На самом деле, меня ещё немного подташнивало, но я не стал придавать этому особого значения. Резко встав с кровати, меня потянуло вбок, видимо, всё – таки я ещё не до конца восстановился. Ну и ладно, завтра все будет хорошо, я надеюсь. Не хочу пролежать в больнице ещё несколько дней, поэтому буду делать вид, что чувствую себя превосходно.
В туалете воняло дерьмом, хотя все кабинки были свободными. Этот аромат человеческих экскрементов впитался в стены государственной уборной с такой силой, что никакая бытовая химия с ним справиться уже не в силах. Что поможет, это только полный снос этой конченной больницы. Скорее всего, так и произойдет через какое – то время. Снесут подчистую эту больничку, и построят на её месте большой и современный жилой комплекс. Ну конечно, место в палате государственной больницы продать невозможно, а вот свежую квартирку в новом ЖК – пожалуйста.