Собака, любовь и семья
Шрифт:
— Де-он! Де-он! — закричал Джои. Девон подошел к его креслу и, вильнув хвостом, лизнул Джои руку. На этот раз он не стал вскакивать мальчику на колени, а сел на траву рядом с креслом, чтобы Джои мог дотянуться до него и погладить. Чарлин снова взяла мальчика за руку и показала ему, как это делается. Я выдал Девону очередную порцию лакомства и отошел к стулу, поставленному для меня в противоположном конце двора.
Меня поразило, что пес, отличавшийся крайней возбудимостью и редко отходивший от моей ноги, сидел как привязанный возле кресла ребенка-инвалида, неожиданно проникшегося к нему любовью. Казалось,
Позднее Чарлин, тоже поразившаяся царившему между ними согласию, спросила меня, что, по моему мнению, думает в этой ситуации собака.
— Вам не кажется, что он понимает, как в нем нуждается Джои? Мне очень хотелось бы иметь возможность подтвердить это предположение, и я с трудом удержался от искушения. Но я знал, что у Девона есть и собственные проблемы. Предыдущий хозяин готовил его к соревнованиям по послушанию и воспитывал очень жестко, однако Девон провалился на испытаниях, и его заменили, а потом и вовсе отослали прочь. Когда я взял его, он ходил за мной, как привязанный, и даже выпрыгивал в окно, если я уходил из дома.
Львиная доля работы, которую я провел с ним за последние два года, была сосредоточена на формировании в нем ощущения безопасности — в моем присутствии или без него. Он по-прежнему следил за мной с зоркостью ястреба, требовал внимания, оттеснял беднягу Гомера, когда я протягивал руку, чтобы его погладить, втискивался в постель между мной и моей супругой. При каждом удобном случае Девон охотно забывал об овцах, предпочитая постоять рядом со мной, чего не сделал бы на его месте ни один истинный бордер-колли.
А Джои звал его по имени, фокусировал на нем все свое внимание. Я подозревал, что Девон, которому так и не удалось окончательно победить свою чрезмерную потребность ощущать внимание к своей персоне, отвечал именно на это поведение мальчика.
Однако Чарлин уверяла, что я недооцениваю свою собаку. Он работает, когда общается с Джои. Девон представлялся ей некоей диснеевской собакой, героическим представителем семейства псовых, со всех ног примчавшимся на помощь больному ребенку.
Может быть, она была права, — об этом я размышлял всю обратную дорогу. Может быть, я склонен к излишней циничности в истолковании собачьего поведения. Впрочем, имеет ли значение, какими мотивами руководствовался Девон? Следовало принимать в расчет лишь то очевидно благотворное воздействие, которое он оказывал на Джои и, как мы рассчитывали, будет оказывать в обозримом будущем.
Самым поразительным казалось то, что Девон — моя собака, мой собственный источник бескорыстной любви, мой заветный друг (по версии Дороти Берлингхэм) — на моих же глазах сменил специальность. Он отказался от древнего искусства пастуха, которое, впрочем, никогда не было для него смыслом жизни, как, скажем, для Гомера, и всеми четырьмя ногами увяз в новой профессии. И все же я понимал, что его истинным предназначением является не работа с овцами
«Земляничный кряж» Кэролин Уилки — ее ферма, а по совместительству и тренировочная база — находилась неподалеку от школы Джои. Я посадил Девона в контейнер для перевозки и вышел с Гомером, чтобы потренироваться в работе со своенравными и непокорными баранами. Эти бараны не имели ничего общего с престарелыми, кроткими созданиями, привыкшими к общению с собаками, которых обычно показывают на выступлениях. Их было около дюжины, и при приближении собаки они не собирались в отару, а разбегались в разные стороны, лягались, прятались в колючем кустарнике.
Мне приходилось наблюдать за тем, как многие собаки, в том числе и мои, буквально валились с ног после погони за ними. Но Кэролин считала, что Гомеру такая задача вполне по плечу.
Выпущенные из загона мятежные бараны немедленно рассыпались по лугу, не испытывая никакого желания встречаться с пастухом. Они ринулись за амбар, затем отбежали к лесу и кустам — слишком колючим, чтобы я решился полезть за ними вслед. Но Гомер с энтузиазмом принялся за дело. Целый час под палящим солнцем он выслеживал и загонял баранов одного за другим, не обращая внимания на шипы и колючки, впившиеся в его шерсть. Он задыхался, хромал, — подушечки на лапах были сбиты, — и я несколько раз протягивал руку к рации, намереваясь вызвать Кэролин на помощь.
Однако Гомер не собирался сдаваться, и я не решился его останавливать. Каждый раз, когда я хватался за рацию, из кустарника выскакивал очередной баран, и Гомер упрямо начинал преследование.
В экстазе почти религиозном я наблюдал за тем, как в моей молодой собаке пробуждаются древние инстинкты, заставляющие ее гоняться за проклятым бараном и опережать его, предугадывая его маневры. В конечном итоге, свернув по тропинке к пастбищу, я с величайшим изумлением увидел Гомера, сидящего возле пасущейся отары. Он бдительно следил за овцами и не давал им разбежаться. Казалось, они смирились со своим поражением и признали его авторитет. Впрочем, не исключено, что они решили спокойно попастись.
Я не мог не подумать о том, как, должно быть, ценили такую настойчивость предыдущие поколения ирландских фермеров. Язык моего Гомера свисал до земли, а лапы кровоточили, но он практически без моего вмешательства сообразил, что от него требовалось, и не отступил, пока не выполнил свою задачу.
Потом, когда овцы вернулись в загон, — для этого нам потребовалось выдержать еще одно сражение, — я выпустил Девона. Он покосился на овец и припал грудью к земле, приглашая Гомера поиграть. А тому никакая усталость не могла помешать принять такое предложение.
Собаки принялись носиться по ферме, описывая круги, пугая белок и кроликов и гоняясь друг за другом; их энтузиазм был настолько заразителен, что я громко рассмеялся. Какое удовольствие наблюдать за этими созданиями, с таким увлечением отдающимися игре и работе.
Потом они снова меня удивят, и не один раз. Кэролин настояла на том, чтобы я не откладывал тренировки в долгий ящик. Пройдет несколько недель и месяцев, и уже Гомер будет сидеть на коленях у Джои, а Девон заинтересуется овцами. Собаки не стоят на месте, точно так же, как и их работа.