Соблазн на всю ночь
Шрифт:
Мадемуазель была одета в некий симбиоз вечернего платья и корсета. При этом корсет не скрывал ее сосков, а, наоборот, направлял их вверх таким образом, что, казалось, это причиняло женщине боль. Ее угольно-черные волосы были туго стянуты в высокий пучок, на губах мадемуазель лежал толстый слой кроваво-красной помады, а в ушах висели тяжелые серьги из оникса. В руке у нее был кнут. Ее взгляд остановился на Федре.
– Мадам сказала мне, что сегодня у нас в гостях дерзкий молодой человек, – проговорила мадемуазель низким грудным голосом. – Скажите мне, милорд, вы
В глазах Тристана появились веселые огоньки.
– Что ж, неплохая идея. Отстегайте его кнутиком по голой попке.
– Тристан! – взвизгнула Федра.
– Но лучше, – невозмутимо продолжал Тристан, – сделать это как-нибудь в другой раз. Для начала я обещал пареньку что-то вроде самых примитивных семейных развлечений.
Федра ткнула его в бок локтем.
– Да-да, я не забыл. Нам нужно рыженьких. – Тристан игриво улыбнулся.
Мадемуазель была явно разочарована.
– Как прикажете, милорд. – Она склонила голову и переложила кнут из одной руки в другую. – А теперь, джентльмены, прошу следовать за мной наверх.
Они снова оказались в том же коридоре, по которому пришли сюда, но теперь их повели куда-то в глубь дома. Они свернули направо, затем налево, потом опять стали подниматься по ступенькам. Повсюду им попадались двери. Мадемуазель объяснила, что комнаты расположены здесь без всякой системы, и это сделано для того, чтобы обеспечить клиентам как можно большую секретность.
Неожиданно Федра поняла, что ее задача окажется куда более сложной, чем ей представлялось вначале, и почувствовала раздражение. К тому же все двери оказались заперты. Тут не было ни гостиных, ни каких-нибудь салонов. Только коридоры, коридоры и коридоры. Обставленные элегантными книжными шкафами, в которых лежали книги в черных кожаных переплетах. А верхние полки занимали отвратительного вида предметы, претендующие называться произведениями искусства. На стенах висели картины, изображающие сцены неестественного совокупления самых разнообразных персонажей, начиная от сатиров с козлиными копытами и заканчивая древними римскими воинами, насилующими женщин на фоне горящих развалин.
– Ваше заведение славится тем, что здесь предоставляются разнообразные услуги на самый изощренный вкус, – сказал Тристан, когда они стали подниматься по очередной лестнице. – Вы поставляете и женщин, и мужчин?
– Да, милорд, – сказала мадемуазель Лафой. – И любого возраста. Вы хотите мальчика?
– Нет-нет. – Тристан махнул рукой. – Благодарю вас, мадемуазель. Принимая во внимание мое теперешнее положение и занимаемую должность, я вынужден отказаться от подобного рода удовольствий. Боюсь, понимаете ли, слухов и всего такого.
Мадемуазель Лафой мгновенно переменилась в лице, словно Тристан дал ей пощечину.
– Милорд, я напоминаю вам, что секретность – это главное, на что мы опираемся в своей работе, – ответила она с достоинством. – Вы можете просить мадам о любого рода услугах и быть уверенным в том, что все будет сохранено в глубокой тайне.
Тристан сделал вид, что все еще продолжает колебаться. Мадемуазель бросила
– Не сегодня, – наконец ответил он. – Но я более чем заинтригован.
В конце коридора мадемуазель Лафой наконец остановилась, сунула кнут под мышку и открыла ключом дверь, толщина которой оказалась дюйма три. Через мгновение перед взорами Тристана и Федры предстала комната, такая же элегантная, как и гостиная, в которой они пили кларет. Справа стояла невероятно большая кровать, самая большая из всех, какие Федре приходилось видеть. Напротив нее – еще одна маленькая и темная комнатка.
Мадемуазель Лафой подошла к стоящему у окна шкафу и открыла его, продемонстрировав большое количество глубоких ящиков. Там, как оказалось, лежала целая коллекция различных предметов из черной кожи и металла, блеск которого навевал мысли о хирургических операциях и потоках крови. Федра почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Женщина снова повернулась к ним, ее соски были нацелены на застывших в нерешительности гостей.
– Милорд, здесь вы найдете все необходимое, чтобы продлить ваше удовольствие, – объяснила она. – Наши девочки и мальчики обучены выдерживать воздействие этих инструментов.
– Превосходно, – сказал Тристан. – И я вижу, дверь здесь достаточно толстая. Стены, полагаю, звуконепроницаемые.
На лице мадемуазель Лафой мелькнула слабая улыбка.
– Разумеется, милорд, – проговорила она, махнув рукой в сторону шкафа. – Если желаете, я могу показать вам кое-что из того, что у нас тут имеется. Мы также можем снабдить вас и более экзотическими вещами.
Тристан сделал вид, что рассматривает содержимое ящиков.
– Нет, я думаю, тут всего достаточно, – сказал он. – А что там за комната? – Тристан кивнул в сторону маленькой комнаты, расположенной напротив кровати.
Мадемуазель Лафой покровительственно улыбнулась.
– Я оставлю вас одних, и вы сами исследуете то, что там находится, – сказала она. – А теперь я могу подать вам ужин. И напитки, какие пожелаете.
– Да, пожалуйста, бутылку бренди, – попросил Тристан. – И шампанское.
Мадемуазель кивнула и исчезла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Тристан принялся старательно ощупывать стены, заглядывать за шторы, шкаф, кровать и даже сунул нос за мраморную статую в углу.
– Что ты ищешь? – спросила Федра, идя за ним.
– Смотровые отверстия, – объяснил он. – Потайные двери, в общем, что-то в этом духе.
Федра перешла к противоположной стене и принялась осматривать ее.
– Они следят за посетителями?
– В большинстве борделей так и делают, – сказал Тристан, деловито поднимая портрет леди, доставляющей себе удовольствие с помощью какого-то загадочного инструмента. – Но не здесь. – Картина соскользнула на пол. – Я думаю, что мадам сосредоточена по большей части на искусстве шантажа.
Закончив со стеной, Федра перешла в маленькую комнатку.