Соблазн в сапфирах

Бернард Рене

Это было серьезное открытие. Оказывается, то влечение, которое существовало между ними ночью, когда Кэрол в своем лунатическом сне разгуливала по дому, не было мимолетной мечтой или вводящей в заблуждение игрой. Короткий звук, слетевший с ее губ, — очевидный знак, который добавил силу буре, что бушевала внутри Эша. Член отяжелел, игнорируя все правила цивилизации, и руки Эша сами потянулись к ее спине и обхватили упругие ягодицы, приподнимая Кэрол для лучшей позиции. Даже бесконечное количество нижних юбок не мешало ему ощутить тот жар, который пылал в развилке ее бедер, и Эш понял,

что пропал.

Наконец Кэрол попыталась оторваться от его губ и, ахнув, попробовала отодвинуться от него.

— Вы… — прошептала она.

— Я должен извиниться прямо сейчас? — предложил Эш, медленно отпуская ее и ставя на ноги.

Прежде чем Кэролайн собралась с силами, чтобы ответить, Эш услышал на лестнице шаги Годвина и отступил на шаг. Если он вообразил, будто почувствует себя лучше, узнав, что женщина, которая приходила к нему в своем гипнотическом сне, была на самом деле та же мисс Таунзенд, которая постоянно раздражала его, когда бодрствовала, — он ошибался.

Вместо этого Эш чувствовал себя последним мерзавцем.

Он переступил черту и вел себя как самый банальный распутник.

— Извините, мисс Таунзенд. Даю вам слово, если оно для вас еще что-то значит, что подобное больше никогда не повторится. — Эш понизил голос, делая свое признание. — Я, видимо, был в некотором замешательстве, с тех пор как мы впервые встретились в Беллевуде… и не понимал… Очевидно, так долго пребывал в своих темных лесах, как выражается мой дед, что несколько забыл, кто я и что я. Пожалуйста, простите меня…

Эш коротко поклонился и направился к выходу, не желая видеть опустошение и боль в ее глазах.

Кэрол прислонилась к закрытой двери и постаралась успокоиться. Это был ее первый поцелуй, и она была потрясена этим открытием. И пока Эш целовал ее, с ее стороны не было никакого возражения и, что еще хуже, она приветствовала это.

Приветствовала это. Потакала. Наслаждалась. И желала забыться в этом поцелуе.

Нет ничего странного в том, чтобы должным образом оценить привлекательность и неотразимость хозяина, но то, что Кэрол ощущала сейчас, называлось иначе. Это было желание, которое она никогда не испытывала прежде, причем настолько сильное, что она забыла обо всем, когда была с ним, и хотела большего.

И еще она поняла, что какая бы, причина ни заставила Эша приблизиться к ней, за этим стояла невысказанная боль.

Если бы он просто играл с ней… Кэрол ждала смеха или продолжения саркастических лекций, то есть того, что исходило от него, когда они возвращались с обеда у Бедфордов. Но Эш не выглядел так, как мужчина, который забавлялся игрой или наслаждался своим превосходством над ней… Скорее, этот бессердечный красавец выглядел так, как будто потерял что-то.

«Но и я потеряла свое сердце».

Осторожный стук в дверь прервал ход ее мыслей.

— Мисс Таунзенд? — поинтересовался мистер Годвин из коридора. — Я могу войти?

Кэролайн открыла дверь и увидела дворецкого. Вид он имел обеспокоенный, в руках держал поднос с закусками и бутылкой бренди.

— В панике повариха положила все сладости, что были у нее под рукой, но потом подумала и добавила тарелку бульона, так что вам придется самой разбираться с этим.

— Вы можете просто поставить поднос на стол, мистер Годвин, и сказать ей, что я потрясена ее вниманием. — Кэрол отступила в сторону, давая ему возможность пройти и жалея, что доставляет столько хлопот слугам. — Нет никаких причин для паники. Я просто решила познакомиться с грязной лужей.

— И с Джуно, — добавил Годвин с улыбкой, ставя большой поднос на стол. — Повариха желает вам приятного аппетита, и, между прочим, миссис Кларк уверена, что вода для вашей ванны уже готова.

— Мистер Блэкуэлл ужинает сегодня дома?

Годвин покачал головой:

— У него другие планы.

— О!

Кэрол заморгала, думая о еще одном одиноком ужине в своей комнате и беспокоясь о том, куда собирается ее красавец и когда он вернется. Она чувствовала полную беспомощность и бесполезность своей роли, а события дня только добавили ей растерянности и страха. «Эш друг или заклятый враг? Я не могу сказать, что беспокоит меня больше…»

Мистер Годвин продолжал:

— Ох, и еще миссис Кларк просила, чтобы я заверил л вас, что подсвечники обнаружены. Я не уверен, что это означает, но Дейзи убедила меня, что вам будет интересна эта новость.

— И где же она нашла их?

Кэролайн вздохнула с облегчением.

— Миссис Кларк не сказала.

— Я пришла сказать, что ванна готова, мисс! — объявила Дейзи, заглянув в открытую дверь.

Кэрол начала было спорить, утверждая, будто ей не нужна ванна, но перехватила свое отражение в зеркале на стене и замолчала. На щеке грязь и кровь. Кэрол потянулась, чтобы убрать волосы с лица и привести в божеский вид узел волос, сползший на шею… И еще пятна грязи на белой блузке…

— О, Боже мой! Да, возможно, ванна…

Мистер Годвин кивнул:

— Я передаю вас в хорошие руки, а если вам понадобится что-то еще, то, пожалуйста, позвоните.

— Да, спасибо, мистер Годвин.

Он закрыл за собой дверь, и Кэрол моментально оказалась в нежных руках Дейзи и, разумеется, была вынуждена выслушивать ее бесконечное щебетанье.

— Что они устроили там внизу! Мой бедный Джеймс! Он получил взбучку от миссис Кларк за то, что не остановил вас, а затем все они задали ему такую головомойку, что я думала, от него останется мокрое место.

— О нет! Ты должна сказать миссис Кларк: вина целиком лежит на мне. Я не подумала…

Дейзи кивнула, ведя Кэролайн к стулу перед туалетным столиком.

— Мужчина, который переложит вину на вас, замарает свое имя! Моя кузина Дженни однажды так разозлилась на своего парня, что начала швырять в него кастрюли и сковородки. И так преуспела в этом, пока учила его уму-разуму, что, само собой, он заработал перелом скулы. Никчемный ущерб для мужчины, зато сейчас Дженни забыла обо всем, так как он стал кроткий, как овечка. Просто улыбается и делает то, что ему говорят. Можно сказать, улучшение налицо. — Дейзи взяла щетку в серебряной оправе и начала распутывать волосы Кэролайн, и в конце концов ее золотистые локоны мягкой волной упали на спину. — Не думайте, чтобы мы подслушивали ваш спор с мистером Блэкуэллом…