Соблазни меня тьмой (ЛП)
Шрифт:
– Оливия – наша героиня. Она применила магию, что позволило нам сбежать.
– Но ты заботился обо мне, несмотря на свой страх и риск.
Он протянул ему руку.
– Спасибо.
Рукопожатие длилось всего несколько секунд, но, казалось, между ними образовалась прочная связь. Маррок перевел взгляд на нее, и сердце Оливии ускорило свое биение. Его глаза не говорили ни о чем и в то же время обо всем. Ее сердце разрывалось. Он любил ее. Но этого было недостаточно, чтобы заставить его принять жизнь, в которой он испытал столько боли.
– После всего, через что тебя заставила пройти
Оливия успела закончить свою речь, прежде чем жгучие слезы оросили ее щеки. Она мягко поцеловала его в губы. До того, как она покинула комнату, ей на глаза попался Дневник Судного Дня. Она быстро схватила его и отдала в руки Брэму.
– Эта книга принесла слишком много страданий Марроку. И она мне не нужна. Я оставляю ее под вашей защитой. Я знаю, вы убережете ее от злых рук.
Брэм принял артефакт, но в его глазах не отразилось той ожидаемой радости.
– Ценой наших жизней.
– Мне будет спокойней со знанием, что она у тебя.
Она грустно улыбнулась ему, а затем, взглянув в последний раз на Маррока, почувствовала новую волну слез.
– Прошу прощения.
Дверь с мягким щелчком закрылась за ней. Маррок видел, как она уходит. Бессилие. Боль. Черт, он не может причинить ей боль. Воин поднялся с постели, чувствуя четыре пары глаз на себе - поддержку своего Братства. Мужчины, которых он обучал, с которыми сражался бок о бок, в чьи руки вверил свою жизнь. После всего пережитого они стали кем-то вроде друзей, первых за все тысячелетие. Он мог оставить их всех, отбросить все связи, которые приобрел с тех пор, как Брэм прервал его сон с Оливией и заставил прийти в ее маленький магазин. Он теперь был свободен и мог беспрепятственно принять свою смерть.
Соскочив с кровати, Маррок взглянул на книгу, которую держал в руках Брэм.
– Моя жена права. Пусть книга остается у тебя. Теперь я не способен защитить такую ценную реликвию от темного колдуна. Но вместе вы сможете.
Его взгляд пробежался по Герцогу, Кейдену и Айсу. Затем он прошел к двери.
– Ты все-таки хочешь умереть?
– спросил Брэм.
Положа руку на дверную ручку, воин замер.
– Нет.
Рион облегченно вздохнул.
– Тогда ты нужен нам. Мы не сможем победить Анарки без тебя. Ты неплохо вписываешься в нашу компанию. Оставайся. Сражайся на нашей стороне. Будь одним из нас.
Маррок обернулся, застигнутый врасплох проявленным не просто духом товарищества, но и дружбой.
– Это будет честью для меня. И я предпочту остаться в ваших рядах, если того пожелает моя супруга.
Герцог прочистил горло.
– Я только что услышал. Дочь Грея собралась обратно в Лондон.
Мысль о том, что Оливия покидает его, нещадно резанула по сердцу. Он не позволит ей просто так сбежать. Она не уйдет, пока он не скажет ей о том, что больше не хочет смерти или покоя. Он хочет ее.
– Сегодня можно отдохнуть. Завтра будьте готовы тренироваться так, что вы едва сможете стоять на ногах. Придется попотеть, парни.
Маррок закрыл дверь под их радостные возгласы.
***
Воин столкнулся с Оливией в холле,
– Погоди! Оливия...
Она развернулась, и вид ее слез блестевших в фиолетовых глазах безжалостно терзал его сердце. Маррок схватил ее за плечи и прижал ближе к себе.
– Любовь моя...
Она на мгновение прикрыла глаза и, казалось, успокоилась.
– Я рада, что ты пришел попрощаться. Ты наконец-то способен обрести покой. Я счастлива за тебя. Моя семья была виновна во всех твоих страданиях, поэтому я рада, что стала частью твоего спасения, - она нежно погладила его пальчиками по щеке, ее глаза были полны непролитых слез.
– Я буду скучать по тебе каждый день моей жизни и никогда не забуду то, что именно ты научил меня любить…и дал понять, что я могу быть любима.
Оливия приподнялась на носочки. Прикрыв глаза, она снова прильнула к нему. Чувство волнения яркой лампочкой замигало в голове. Оно давило на него так сильно, что Маррок чуть не взорвался от перенапряжения. Кровь, казалось, ринулась в каждую клеточку его тела, не преминув спустится к паху. Возьми ее, удержи. Она нуждается в тебе. Но он хотел, чтобы она осталась с ним по своей воле.
– Ты была не просто частью моего спасения, ты была ключом к нему. Я всегда верил, что ты была очень важным компонентом в разрушении моего проклятия. Я был прав... и ошибался. Ответ был не в том, чтобы принудить тебя использовать свою силу ле Фэй, чтобы снять заклятие, а в том, чтобы отпустить свои предрассудки и позволить себе влюбиться в тебя. Несмотря на то, ле Фэй ты или нет. Ты дала мне понять, что я жажду снять проклятие, не потому что хочу умереть, а потому что я наконец-то хочу просто жить. У тебя нет ни единой причины оставаться со мной, я знаю. Что ждет двадцатичетырехлетнюю современную женщину с мужчиной, который уже давно должен был превратиться в пыль? Если ты хочешь быть свободной, я не буду сопротивляться. Если пожелаешь, мы разрушим нашу связь. Но я не смогу покончить с этим. Никогда. Я хочу тебя как мою любовь и мою супругу.
У нее перехватило дыхание, и новая порция слез потекла по щекам.
– Ты не стремишься умереть?
– Не тогда, когда у меня есть столько причин для того, чтобы жить. Не тогда, когда у меня есть ты, - он нахмурился.
– Надеюсь, мужчины все еще это делают.
Он встал на одно колено и взял ее руки в свои.
– Останься со мной. Будь моей женой.
Оливия ахнула, и снова слезы потекли по щекам.
– Серьезно?
– Я стар. У меня больные колени. Разве я стоял бы на них просто так?
Она рассмеялась, и свет счастья озарил ее лицо, напоминая ему об одной из многих причин, почему он так сильно нуждается в ней. Она была его светом. Его будущим.
– Я люблю тебя. Мне жаль, что я поверила своему отцу, а не тебе, - пробормотала она.
– Тебе была необходима отцовская поддержка, которой лишила тебя мать. Ты имеешь право на счастье. Я не могу изменить того, что она сделала с тобой, но я могу отдать тебе свое сердце и надеяться, что ты найдешь то, что ищешь, со мной.