Соблазни меня в сумерках

Клейпас Лиза

 – Да, но помнишь, как одна из наших куриц в Гемпшире напала на корову, которая слишком близко подошла к гнезду. В точности Амелия.

Поппи усмехнулась:

 – Ты права.

 – А Уин – лебедь.

 – Я тоже птица? Ласточка? Воробей?

 – Нет, ты типичный кролик.

 – Кролик? – Поппи скорчила гримаску. – Мне это не нравится. Почему я кролик?

 – О, кролики – очаровательные животные, которые любят ласку. Они очень общительны, но для полного счастья им нужна пара.

 – Но они пугливые, – возразила Поппи.

 –

Не всегда. Они достаточно отважны, чтобы дружить со многими другими животными. Даже с кошками и собаками.

 – Ладно, – смирилась Поппи, – это лучше, чем быть ежом, полагаю.

 – Еж – это мисс Маркс, – заявила Беатрикс деловитым тоном, который вызвал у Поппи улыбку.

 – А ты, наверное, хорек, Беа?

 – Да. Но я клоню не к этому.

 – Извини, продолжай.

 – Я хотела сказать, что мистер Ратледж – кот. Одинокий охотник. И явно не прочь полакомиться кроликом.

Поппи озадаченно моргнула.

 – Ты думаешь, что он... О нет, Беа... вряд ли мы снова увидимся...

 – Надеюсь, что ты права.

Поппи повернулась на бок, наблюдая за сестрой в мерцающем свете пламени. Она ощущала смутное беспокойство, проникавшее до мозга ее костей.

Не потому, что она боялась Гарри Ратледжа.

А потому, что он ей нравился.

Насколько Кэтрин Маркс могла судить, Гарри Ратледж что-то задумал. У него всегда было что-то на уме. Определенно его не интересовало ее благополучие – он не дал бы за нее и ломаного гроша. С его точки зрения, большинство людей, включая Кэтрин, не заслуживали его времени и внимания.

Какой бы механизм ни качал кровь Гарри Ратледжа по жилам, это не было сердце.

За годы их знакомства Кэтрин никогда ничего не просила у него. Если Гарри оказывал кому-то услугу, она заносилась в невидимую учетную книгу, которую он вел в своей дьявольски умной голове, и было только вопросом времени, когда он потребует, чтобы ему вернули должок. Не зря все его побаивались. Он имел могущественных друзей, но вряд ли даже они знали, к какой категории относятся.

Камердинер проводил мисс Маркс в роскошные апартаменты Гарри Ратледжа. Кэтрин холодно поблагодарила и села, сложив руки на коленях. Приемная, отделанная мрамором и украшенная бесценными произведениями искусства эпохи Возрождения, была задумана с таким расчетом, чтобы подавить посетителя своим великолепием.

Спустя пару минут появился Гарри, высокий, сильный и самоуверенный. Он выглядел, как всегда, безукоризненно, элегантный и ухоженный.

Остановившись перед ней, он смерил ее дерзким взглядом своих зеленых глаз.

 – Отлично выглядишь, Кэт.

 – Пошел к дьяволу, – отозвалась она, не повышая голоса.

Его взгляд упал на побелевшие костяшки ее крепко переплетенных пальцев, и ленивая улыбка изогнула его губы.

 – Полагаю, для тебя я действительно дьявол. – Он кивнул на другой конец дивана, на котором она сидела. – Можно?

Кэтрин коротко кивнула и подождала, пока он усядется.

 – Зачем ты послал за мной? –

отрывисто произнесла она.

 – Забавное происшествие приключилось сегодня утром, ты не находишь? Твои подопечные были просто восхитительны. Совсем не похожи на заурядных светских барышень.

Кэтрин постаралась не моргнуть, глядя в зеленые глубины его глаз. Гарри умел скрывать свои мысли, но этим утром он смотрел на Поппи с таким откровенным голодом, что его нельзя было не заметить. А Поппи не имела представления, как защититься от подобных мужчин.

Кэтрин постаралась сохранить невозмутимость.

 – Я не намерена обсуждать с тобой своих подопечных. И предупреждаю, держись от них подальше.

 – Ты предупреждаешь меня? – насмешливо повторил он.

 – Я не позволю тебе причинить вред никому из моей семьи.

 – Твоей семьи? – Одна из его темных бровей приподнялась. – Насколько мне известно, у тебя нет семьи.

 – Я имею в виду семью, в которой я работаю, – отозвалась Кэтрин с ледяным спокойствием. – Особенно Поппи. Я видела, как ты смотрел на нее сегодня утром. Если ты попытаешься причинить ей вред...

 – У меня нет ни малейшего намерения причинять вред кому бы то ни было.

 – Независимо от твоих намерений это случается, не так ли? – заметила Кэтрин, с удовлетворением отметив, что его глаза сузились. – Поппи слишком хороша для тебя, – продолжила она, – и она вне твоей досягаемости.

 – Вряд ли на свете есть вещи, недосягаемые для меня, Кэт, – возразил он без всякого высокомерия. Это была правда, что еще больше испугало Кэтрин.

 – Поппи практически обручена, – резко сказала она. – Она любит другого мужчину.

 – Майкла Бейнинга.

Ее сердце тревожно забилось.

 – Откуда ты знаешь?

Он проигнорировал ее вопрос.

 – Ты действительно думаешь, что виконт Эндоувер, известный своей приверженностью к светским условностям, позволит своему сыну жениться на одной из Хатауэев?

 – Да. Он любит своего сына и поэтому закроет глаза на тот факт, что Поппи происходит из семьи, чуждой условностям. Он не может желать лучшей матери для своих будущих наследников.

 – Он аристократ. Для него главное – родословная. И, хотя родословная Поппи привела к очаровательному результату, она далека от чистоты крови.

 – Ее брат тоже аристократ.

 – Благодаря случайности. Хатауэи – самая тонкая веточка на фамильном дереве. Ремзи, может, и унаследовал титул, но по части благородства происхождения он такой же аристократ, как ты и я. И Эндоуверу это отлично известно.

 – Какой же ты сноб, – заметила Кэтрин.

 – Вовсе нет. Я нисколько не возражаю против родословной Хатауэев. Собственно, она мне даже нравится. Ни одна из анемичных дочек аристократов не идет ни в какое сравнение с двумя девушками, которых я видел сегодня утром. – На мгновение его улыбка стала искренней. – Что за парочка! Поймать дикую обезьяну с помощью такого простого трюка.