Соблазнительная обманщица
Шрифт:
Мэдлин тихо шмыгнула носом.
У нее перед глазами тут же возник носовой платок. Она приняла его, мысленно извинившись перед тонким батистом, и энергично высморкалась.
– Теперь он твой, – заявил Эйдан со смехом в голосе, – дарю.
Она рассмеялась сквозь слезы. От рыданий у нее даже живот заболел.
– А твой сюртук и жилет? – спросила она, пытаясь промокнуть влажные пятна от своих слез. – Они теперь тоже мои?
– Безусловно.
В его голосе появились новые нотки: Мэдлин
Она поспешно вытерла лицо и чуть отстранилась, чтобы лучше его видеть.
– В чем дело? Что тебя так тревожит?
– Мне кажется, что я очень больно тебя ранил.
Его нежный, встревоженный тон чуть не вызвал новый поток слез, но она сумела с ними справиться, У нее появилось ощущение, что сейчас произойдет нечто важное, и ей не хотелось ничего упустить.
– По-моему, мы оба можем признать себя виновными, – осторожно проговорила она.
– Я оставил тебя одну, без денег.
– Мое положение не стало хуже, чем было до этого. На самом деле даже лучше: у меня остались твои подарки. Знаешь, я ведь их продала, – призналась она. – Все, кроме жемчуга.
– Я рад. Ты прости меня. Ведь это по моей вине случилась вчерашняя беда.
Она возмущенно сузила глаза:
– Стоит ли об этом говорить? Должна тебя предупредить, что я виновата больше, чем ты, так что можешь не пытаться оправдываться.
Уголки его губ чуть приподнялись.
– Слушаюсь. – Подняв руку, он очень бережно погладил ее щеку кончиками пальцев, внимательно глядя на темные синяки, оставшиеся там. – Думаю, что этот мерзавец сейчас горит в аду.
Она улыбнулась:
– Надеюсь, что это так и есть. – Тут она поймала его руку и зажала между своими ладонями. – Но он окончательно и бесповоротно мертв, а мы живы, так что давай больше не будем о нем говорить. Я не собираюсь носить траур. Я достаточно страдала от этого чудовища.
Он раздвинул пальцы, глядя, как переплелись их руки, а потом сдвинул их.
– Договорились. У нас с тобой впереди так много хорошего. Столько лет! И я прекрасно знаю, чему хотел бы их посвятить.
Мэдлин ждала продолжения – и ее Сердце невольно сжалось.
Эйдан поднял глаза и встретился с ней взглядом.
– Когда-то я молил тебя стать навсегда моей. Я сказал, что должен тобой обладать, что ты должна мне принадлежать.
Она медленно кивнула, не отводя взгляда, и стала ждать. Надежда расцветала в ее душе, но она не решалась ей поверить.
Его глаза чуть улыбнулись.
– Ты что-то очень терпелива. Это совершенно на тебя не похоже.
Мэдлин выгнула бровь. Уголки ее губ дрогнули.
– Согласна. Я тебя внимательно слушаю.
Она отпустил ее пальцы и вытянул руку, в которой что-то было спрятано.
– Я увлекся тобой и, как Уиттакер, захотел запереть тебя и держать при себе вечно. – Он чуть наклонил голову. – Я был идиотом. Ты, моя милая леди, не можешь быть чьей-то собственностью, красивой игрушкой.
Он замолчал, чтобы перевести дыхание.
Мэдлин поймала себя на том, что все вокруг стало каким-то расплывчатым – за исключением лица Эйдана, на котором сейчас появилось выражение тревоги и робости.
«Господи! А пять минут назад я считала, что не в состоянии любить его сильнее!»
– Так что я не могу тобой обладать – я могу только предлагать… свою руку и сердце.
Подняв со своих колен, он усадил ее на кресло, которое сохранило тепло его тела, а сам опустился перед ней на одно колено.
– Леди Мэдлин Уиттакер, не согласитесь ли вы стать моей женой, жить со мной, делить все тревоги и радости и состариться вместе со мной?
Она засмеялась сквозь слезы:
– Более романтического предложения я в жизни не слышала! Но где же обручальное кольцо?
Эйдан улыбнулся:
– У меня есть нечто получше.
Он сунул руку в карман и достал оттуда… большое блестящее зеленое яблоко! Положив плод ей на ладонь, он сжал ее пальцы поверх него.
– Обещаю всегда кормить тебя яблоками.
Она улыбнулась и с аппетитом откусила большой кусок, а потом заложила его за щеку, отчего ее лицо стало умилительно перекошенным, но по-прежнему прелестным.
– Это яблоко, бесспорно, чудесное, мой любимый… – эти слова заставили Эйдана радостно улыбнуться, – но если уж я выхожу замуж, изволь вручить мне кольцо!
– Слушаю и повинуюсь, миледи.
Он запустил пальцы в кармашек жилета и, разжав руку, уронил ей на ладонь что-то теплое и тяжелое. Кольцо, нагревшееся в его нагрудном кармане, светилось, словно ярко горящий уголек.
Мэдлин судорожно вздохнула.
– Прочти, что там выгравировано, – предложил он сдавленным голосом.
Она повернула кольцо к свету. На внутренней стороне золотого ободка, где всего несколько дней назад не было никакой надписи, теперь было выгравировано: « Я твой».
На этот раз, когда они любили друг друга на ковре перед камином, Мэдлин даже в голову не пришла мысль о том, что сначала следовало бы задуть свечи.
Глава 40
Мэдлин почему-то было грустно покидать свое новое жилище.
Как странно, что две комнаты в клубе для джентльменов стали их маленьким домом! Однако получилось именно так. Здесь Эйдан стоял на коленях, заплетая Мелоди косичку. А вот гардероб, в котором… Мэдлин покраснела.