Соблазны бытия
Шрифт:
– Прошу.
Иззи подала Адель бокал, оставив бутылку на кухне.
– Спасибо, дорогая. А теперь рассказывай. Как твоя удивительная работа? Как Барти? Как тебе ее Чарли?
– Сейчас расскажу. Но, Адель, ты даже не объяснила, чем вызван твой внезапный приезд.
– Скажем так: это был мой каприз. Я люблю неожиданные действия. Я снова начала сотрудничать с «Рекордом». Они прислали мне телеграмму и написали, что были бы рады познакомиться, так сказать, живьем. Вот я и подумала: Джорди сейчас здесь. И ты здесь, и, само собой,
Иззи подумала, что не только она сама – Адель тоже трещала без умолку. Налицо были все признаки перевозбуждения.
– Мне захотелось просто взять и оказаться у него на пороге. Одной, без детей, чтобы ничего не мешало нам. Нам с ним давно надо было серьезно поговорить и…
– Адель, прости, что перебиваю. Я только сейчас вспомнила, что не отправила письмо. Это по работе. Ты же знаешь, как в наших делах важно время. Письмо обязательно должно уйти с вечерней почтой. Я оставлю тебя всего на пять минут. В крайнем случае на десять. Надеюсь, ты не соскучишься? Могу занять тебя журналами и…
– Дорогая, не волнуйся. Не надо мне никаких журналов. Смотрю, ты читаешь «Смутную улыбку». Я давно хотела почитать этот роман. Вот и начну. А потом, когда ты вернешься, может, сходим куда-нибудь пообедать?
– Пожалуй. Я бы не отказалась… Ну так я пошла? Я мигом.
Но было слишком поздно. В замке повернулся ключ. Хлопнула входная дверь, затем открылась другая – из прихожей в гостиную. Дверь, которую Иззи предусмотрительно закрыла. Теперь было поздно что-либо предпринимать. Иззи замерла и просто ждала развязки.
– Дорогая, нашел все, что нужно. Вина взял три бутылки. Думаю, хватит. Поставь их в холодильник. Это…
Стало тихо. Джорди застыл на месте. В его потемневших глазах читался нескрываемый ужас. Лицо было совсем белым. Он безотрывно смотрел на свою жену. А потом вдруг спросил почти обычным, пугающе нормальным голосом:
– Адель! Черт побери, что ты здесь делаешь?
Глава 23
Кэти горько плакала и никак не могла остановиться. Так плачут люди, которым неоткуда ждать помощи и не на что надеяться. Дженна в отчаянии смотрела на ее вздрагивающие плечи, не зная, чем остановить этот поток слез. Она предлагала Кэти конфеты, кока-колу, даже рюмочку вина. Этим летом Кэти вдруг понравилось вино, и она никогда не отказывалась выпить. Безрезультатно.
– Ты просто не понимаешь, – всхлипывая, твердила она. – Я же слышала, как они ссорились, кричали друг на друга. Я помню, когда мама была жива, они с папой тоже кричали. Я даже уши затыкала. Это было так противно.
Ну и ну! Раньше Кэти никогда не рассказывала ей о ссорах своих родителей. Дженна представляла их идеальной
– Я так боюсь последствий! – стонала Кэти, хватаясь за очередной платок.
– Каких последствий?
– Вдруг они разведутся или что-то в этом роде?
– Кэти, но твои родители не развелись.
– Не развелись, потому что мама умерла. А живые разводятся. Дженна, я этого просто не выдержу! Нам так замечательно жить вчетвером. И папа очень счастлив. – Кэти снова заплакала. Дженна встала. – Ты куда?
– Сделаю себе какао. Тебе сделать?
– Нет, спасибо.
Дженна прошла по коридору и остановилась у материнской комнаты. Раньше мама, приезжая сюда, жила здесь. Потом комната пустовала. Теперь, похоже, мама снова решила в ней пожить.
– Кто там?
– Дженна.
– Дженна, дорогая, подожди немного. Я сейчас.
Мать открыла не сразу. Дженна слышала, как в примыкавшей ванной шумела вода. Она что, мылась?
Когда мать открыла дверь, ее лицо выдавало недавние и торопливо смытые слезы.
– Привет, – сказала Барти и улыбнулась.
Дженна поняла, что матери эта улыбка стоила больших усилий.
– Можно войти?
– Конечно. Входи. Какие-нибудь новости?
– Да. Кэти ревет, и я никак не могу успокоить ее.
– А почему?
– Она слышала, как вы с Чарли ссорились.
– Вот досада! Жаль.
– Кэти говорит, что это похоже на ссоры ее родителей, когда ее мама была жива.
– Неужели? Меня удивляет, что Кэти помнит такие вещи. Ей было всего три года.
– Она говорит, что слов не помнит. Только крики. Ей были противны родительские ссоры. А вчера она вдруг это вспомнила. Кэти боится, что вы разведетесь. Мам, ты же не разведешься с Чарли?
Барти долго смотрела на дочь.
– Одна ссора еще не означает развода, – сказала она, стараясь говорить бодро и уверенно.
– Это не ответ, – по-взрослому возразила Дженна.
– Хорошо. Скажу тебе, что мы с ним не собираемся разводиться. По крайней мере, сейчас. – Барти снова выдавила улыбку. – Как ты знаешь, все супружеские пары ссорятся.
– Я так и говорила Кэти. Потом мне самой стало страшно. Я абсолютно против вашего развода. Так здорово, когда мы все вместе. Каждый счастлив. Каждый по-настоящему наслаждается жизнью.
– Тебе ведь очень нравится Чарли? – спросила Барти.
– Ужасно нравится. Он так добр ко мне. Я никогда не чувствую, что Кэти он отец, а мне – чужой человек. У меня тут были месячные. Сама знаешь, как это больно. Кэти крепко спала. Представляешь, Чарли принес мне грелку, дал таблетку экседрина, а потом завернул в одеяло и понес в гостиную. И мы там смотрели телевизор. По-моему, он самый лучший в мире мужчина и нам с тобой очень повезло.