Собор без крестов - 2

Шитов Владимир Кузьмич

Он специально подкинул Трактористу такую правди­вую информацию, чтобы у того не поя вилось желания здесь, в городе, начать калечить его и пытать. Бандит должен был сообразить, что, если он хочет завладеть его деньгами, то ему или его помощникам придется ехать вместе с ним за границу, При такой «командировке» вид жертвы у работ­ников таможни не должен был вызвать подозрения.

— За такими бабками я и сам не поленюсь туда смо­таться с тобой, — убежденно заверил его Тракторист.

— Но я их не собираюсь тебе отдавать, — «обрадовал» его Стокоз спокойным тоном.

— Как это так? — удивился Тракторист.

— Да очень просто! Я их заработал своим горбом, и кровными деньгами не собираюсь ни с кем делиться.

— Поделишься! Никуда ты соколик, от нас не денешь­ся!

— Как же ты думаешь практически заставить меня рас­статься с ними?

— У меня есть очень много способов воздействия на тебя. Могу твоих родителей взять заложниками и держать их, пока ты не поделишься со мной своими бабками. Могу тебя самого в бараний рог согнуть. Выбирай!

— У меня есть охрана.

— Пара амбалов! Да я разгоню их, как кот воробьев с тока. Ты мне нравишься как мужик, который умеет делать бабки. Значит, у тебя кумпол варит нормально. Рассчиты­вая на твое благоразумие, даю тебе три дня на размышле­ние. Если ты за это время не одумаешься и не примешь моих условий, то придется тебе пенять только на себя. Я буду тогда сильно разочарован в тебе, так как прийду к выводу, что имел дело не с толковым фраером, а гольным дураком. Се­годня воскресенье. Давай, чтоб к среде у тебя был готовый ответ на мое предложение. Усек?

Налив себе в бокал шампанского и не спеша выпив его (когда еще придется в другой раз пить спиртное за счет бан­дита!), Стокоз, так же не спеша поднявшись из-за стола, сказал Трактористу:

— Хорошо, я подумаю. Наверное, к среде определюсь с ответом тебе.

Безусловно, после такого разговора с Трактористом у Стокоза совсем пропало желание продолжать веселье. Вместе с Тюремщиком и Варшавянином он покинул рес­торан. Сев в свою машину, он поделился с парнями пос­ледней неприятной новостью.

Парни, умеющие только «отмахаться» от любого про­тивника, не могли подсказать ему выхода из затруднитель­ного положения. Поэтому ему теперь оставалось рассчиты­вать только на себя, на свой ум и сообразительность.

Приехав к себе домой, Стокоз отпустил Тюремщика и Варшавянина. Трое суток он мог теперь абсолютно не бес­покоиться за свою безопасность.

Раздевшись и завалившись на кровать, лежа на спине, Стокоз задумался:

«Какой же сволочью оказался Старовойтов! Надо же было ему делиться информацией в отношении меня с Трак­тористом. Завидно гаду стало, что не ему, а мне досталась большая часть сладкого пирога. Чем бы ему отомстить за его подлость? Я, обворовав себя, отдал ему такую фартовую девку, а он, сволочуга неблагодарная, так не по-дружески со мной обошелся. Конечно, убивать мужика за эту подлянку я не стану — зачем такой грех на душу брать! Но наказать его нужно обязательно. Это просто мой долг! Вот же сво­лочь! Сколько у меня было возможностей совратить его Ва­лентину, навесить ему рога на башку! Нет, удерживал себя, неизвестно зачем — уважал старика. Ну все, теперь к черту джентльменство в отношении Романа Карповича. Он без ума от Валентины? Вот я через нее и доберусь до его люби­мой мозоли. И так наступлю на нее, что он долго будет хны­кать», — определился он окончательно.

Сон долго не шел к нему, но усталость и время все рав­но взяли свое, и уже под утро он погрузился в тревожное, беспокойное забытье.

ГЛАВА 14. ВАЛЯ-ВАЛЕНТИНА

Став любовницей Старовойтова, Валентина не могла нарадоваться своей новой жизни. Теперь она без особых усилий могла решить почти все свои бытовые проблемы. Самое главное — поя вилось собственное жилье! Практичес­ки она не работала, но ежемесячно получала зарплату, пре­мии, командировочные, шел у нее и трудовой стаж. Все это обеспечил ей Старовойтов, которому приходилось ради любовницы злоупотреблять своим служебным положени­ем. Если ко всему перечисленному мы добавим те подарки, которые он делал Валентине, то читатель поймет, что ей жаловаться на условия жизни не приходилось.

Она была практичной, современной, созревшей для любви женщиной. Валентина прекрасно знала, что хочет получать от нее Старовойтов, видела свою зависимость от него, поэтому была вынуждена во время встреч с ним отда­вать себя с таким остервенением и умением, что после рас­ставания Старовойтову требовалось не менее недели, что­бы он смог вновь восстановить свои возможности.

Он допускал, что когда-нибудь может умереть от ее ласк, но они пробуждали в нем последние остатки мужс­кой гордости, дававшие ему возможность самоутвердиться. Поэтому даже возможная смерть не (Останавливала его стремления к опасным играм со страстной любовницей. Порой он даже удивлялся себе — откуда у него только бе­рутся силы, чтобы с таким молодецким азартом и «вдохно­вением» предаваться любовным играм с этой женщиной. Вот почему Валентина стала для него самым желанным и дорогим существом на Земле.

Пластунова понимала, что в таком возрасте Старовойтов не сможет стать для нее солнышком на всю оставшую­ся жизнь. Растрачивая и разменивая на него свои лучшие молодые годы, Пластунова понимала, что обворовывает себя, лишает возможности найти спутника жизни, достой­ного ее красоты и возраста. На ее жизненном пути ранее встречалось не мало красивых парней, которые проявляли к ней внимание и интерес. Но у них у всех был один недо­статок — они не имели капитала и не могли удовлетворять потребности своей дамы сердца. Для Валентины критери­ем настоящего мужчины являлось только наличие у него солидного капитала.

Безусловно, самым идеальным таким мужчиной оста­вался для нее Стокоз, который был не только молод и хо­рош собой, но еще и сказочно богат. Однако о нем она долж­на была теперь забыть, так как он ее продал Старовойтову и тем самым дал понять, что никаких планов на будущее он с нею строить и не думает.

Последний раз Старовойтов был у нее на квартире в воскресенье днем. Пробыл он в гостях до глубокого вечера. В понедельник Старовойтов отправлялся со своим водите­лем на «волге» в столицу, чтобы отвезти ценные подарки разным нужным людям. Брать ее с собой в командировку Старовойтов, несмотря на настойчивые просьбы, категори­чески отказался, пошутив, что московские «волки» могут ее забрать у него вместе с подарками, которые он им везет.

Несмотря на ироничную улыбку, с которой он пошу­тил, она ничуть не сомневалась, что он всерьез боялся та­кой для себя реальности. Старовойтову казалось, что для собственного спокойствия будет лучше, если любовница во время его командировки будет сидеть у себя дома.

Он оформил на Валентину командировочное удосто­верение, якобы она тоже ехала с ним в Москву. Такие доку­менты позволяли генеральному директору не вызывать на заводе (особенно у различных проверяющих) ненужных вопросов о производственной занятости его знакомой. Ему придется, конечно, за нее в столице выполнить ряд снаб­женческих функций, но на что не пойдешь ради любимой?