Собор без крестов

Шитов Владимир Кузьмич

Конечно, золотые времена доверчивости российских бизнесменов канули в прошлое. Теперь среди них появились зубастые акулы, которые поели немало как отечественных, так и западных коллег, разорив их под гребенку. Все равно Лесник видел еще много способов возможного добывания для себя денег, но он, как насытившийся хищник, отдыхал, потеряв интерес к своей добыче. У него отпало желание рисковать как в бизнесе, так и в совершении нового криминала. Его голову стали посещать другие мысли и желания. Стоило ли ради очередного миллиона рублей или долларов рисковать собой, когда в деньгах у него отпала необходимость, пропал интерес тратить их? В мире бизнеса постоянно надо быть на высоте. Лесник уже был стар, чтобы учиться и переучиваться, да и не имел желания забивать свою голову учебой. Его фирма «Гончаров-Шмаков и сыновья» процветала, и ему ничего не стоило послать своего сына Константина в Америку, чтобы он в фирме Корвина Фостера подучился и поднаторел в области маркетинга и менеджмента. Так что за будущее своего дела Леснику нечего

было бояться. Для детей он представлял интерес лишь в финансовом плане, был человеком, у которого можно всегда получить материальную поддержку. С улыбкой он представлял иногда себя безропотной, доброй коровой, чье вымя с вдохновением и с наслаждением освобождали от молока ее телята. Он не жалел на детей денег, но, как каждому родителю, ему казалось, что его дети очень мало оказывают ему внимания. Особенно остро он почувствовал себя одиноким, когда узнал от Душмана, что любовница Лариса покинула его и ушла в монастырь. Такого предательства он не ожидал, а поэтому сильно на нее обиделся. За пятнадцать лет, прошедших со дня последнего их расставания, он ни разу не проведал ее в монастырской обители. Чем больший срок разделял их, тем больше Лесник находил оправданий Ларисе в ее поступке и тем больше у него появлялось оснований совершить поездку в монастырь. Если даже ему не удастся с ней поговорить, то хотя бы издали увидеть Ларису, приласкать ее глазами, окунуться в приятные воспоминания, связанные с ней, вновь почувствовать себя сильным, способным на безрассудный поступок ради любимой, которая пускай и изменила ему, но она изменила ему не ради какого-то смертного, а ради служения БОГУ, к которому у Лесника никакой ревности не было. Теперь он после долгих и частых размышлений на эту тему пришел к выводу, что совершил тяжкий грех и ошибку, живя без веры в Бога (закон он и в настоящее время продолжал игнорировать и по возможности нарушать). После таких его размышлений нетрудно с уверенностью предположить, что визит Лесника в монастырь к сестре Софье, как нарекли Ларису в монастыре, предрешен. Альбина, жена Лесника, была еще крепкой и приятной на вид женщиной, но любому человеку, глядя на нее, было понятно, что лепестки с ее розы вот-вот начнут опадать, обнажая седину, морщины и старость. Как Леснику, так и Альбине было приятно, что с ними проживала их девятнадцатилетняя дочь Наташа, которая училась в медицинском институте на втором курсе, пойдя по стопам своей матери. Конечно, после окончания медицинского института в городе Тузово Наташе так или иначе придется покинуть родительское гнездо, но пока до этого события было далеко, старики могли не волноваться, что они останутся одни в своем огромном доме. Правда, об одиночестве супругов Гончаровых-

Шмаковых можно было говорить условно, так как у них в доме жили еще трое бывших телохранителей Лапы во главе с Угрюмым, которые, признавая в Леснике беспрекословного для себя авторитета, теперь были преданы ему так же, как когда-то Лапе, благодарные за предоставленный им Лесником кров. Когда на Лесника находила ностальгия по прошлому, он уединялся в комнате со своими бывшими друзьями по несчастью, они отдавались своим воспоминаниям с горы прожитых лет, удивляясь, как они приятны для сердца, тогда как раньше воспринимались как тяжкое бремя. Под «большим» секретом Лесник сообщил Угрюмому, что у него дома хранится основная касса общака их ИТК, а поэтому потребовал, чтобы его команда не расслаблялась и не допустила зяву с неприятными для них всех последствиями. Гордый таким доверием, Угрюмый повысил бдительность в своем «боевом» подразделении, в редких случаях позволяя друзьям делать разрядку.

Информация Лесника Угрюмому была наполовину правдой. Он действительно получил от пахана УО 15/1 на хранение общак, но с условием, что все ценности общака он превращает в деньги и пускает в оборот. По первому требованию пахана зоны он возвращает ему сумму общака как в рублях, так и в валюте, если у зеков возникнет в ней надобность. К такому мудрому решению пришел Тихий сразу же после того, как Крот, обманув его, похитил из зоны часть капитала общака. Получив назад деньги, Тихий их вместе со всем остальным капиталом переправил Леснику, сняв со своих плеч тяжкую обузу по его хранению, оставив в зоне на мелкие расходы пятьсот кусков. О сделке Лесника с Тихим знали Альбина и старший сын Константин. Лесник поставил их в известность о своей тайной операции на всякий непредвиденный случай с ним. Ведь если с ним случится что-то неожиданное и он умрет, Альбина, не зная о вышеуказанной сделке, ни под какими угрозами никому не отдаст из своего капитала ни копейки. Лесник понимал, к каким трагическим последствиям своим упрямством Альбина может подвести семью. Лесник привык продумывать свои комбинации на десяток ходов вперед, и в данном случае он не отступил от своего правила.

Глава 2

Альбина, уволившись с работы, все свое свободное время стала уделять ведению домашнего хозяйства, воспитанию детей, видя в них будущих предпринимателей, продолжателей дела отца, конечно, не в криминальном плане, а в умении «делать» деньги только официальным и законным путем. Для этого Лесником почва для своих сыновей была вполне подготовлена, приучать дочь к бизнесу они считали нецелесообразным.

Константину, Антону и их сестре Наташе учеба в школе давалась легко, однако, несмотря на это, Альбина наняла преподавателя английского языка, который, помимо преподавания в школе, занимался их обучением дома.

Если детям нужно было обратиться к матери с какой-нибудь просьбой, то наибольшим удовольствием для нее было, чтобы это желание излагалось на английском языке. Первоначально это выглядело в виде шутки или игры, в которую подключился и Лесник, что, в свою очередь, пробудило в детях еще больший интерес к овладению вторым языком.

Результат такого воспитания не замедлил сказаться на лингвистических способностях детей. К окончанию средней школы все трое знали и пользовались английским языком так, как будто он был их родным языком.

Константин без особого труда, практически без помощи отца, а за счет своих способностей и знаний поступил в МВТУ имени Н.Э. Баумана, где решил получить специальность инженера. В этом же вузе он умудрился заочно получить специальность экономиста в свои двадцать четыре года. Он был высокого роста, с отменным здоровьем, уверенным в своем настоящем и будущем. Несмотря на высокий рост своего родителя, Константин был на пять сантиметров выше его, с коротко постриженными темно-русыми волосами на голове, которая надежно покоилась средь широких плеч. Пытливые голубые глаза с интересом и любопытством взирали на окружающий мир, готовые усваивать его таким, каким он был перед ним в действительности.

А какой он был разнообразный, неожиданный, опасный и вместе с тем познавательно-интересный, Константин знал не только на основании своего опыта, но и из информации, полученной от своих близких.

Особенно много в этой части сыновьям дал их отец, который освещал им жизнь людей с ее оборотной стороны.

Лесник рассказывал им о звериных инстинктах некоторой части людей, которые они унаследовали от своих далеких предков, так и не избавившись от них. Доходчиво, на примерах из своего жизненного опыта показывал, к чему могут привести такие проявления, если человек не будет готов к встрече с ними. Несмотря на протесты Альбины, Лесник настоял на своем, к радости сыновей, и устроил их в секции бокса и карате. К окончанию средней школы каждый из сыновей имел первый разряд по боксу и по коричневому поясу по карате. Читатель может представить, какой шум и беспорядок иногда бывал в доме Гончаровых-Шмаковых, когда Константин и Антон, возвратившись из своих спортивных секций, демонстрировали дома свои способности, отрабатывая приемы и удары. Как всегда, первым зрителем и судьей у них был дед Илларион Константинович, а после его смерти эту функцию взял на себя Лесник.

Так росли, мужали, набирались жизненного опыта Константин и Антон. Так как в данной части будет уделено много внимания детям Лесника, то более подробно придется остановиться на каждом из них, и в первую очередь на Константине. Материнская красота сказалась при «лепке» на его лице, несколько сгладив те грубые черты, которые были присущи его отцу. Он был костист и, как говорится, крепко скроен. При росте в сто восемьдесят восемь сантиметров он весил всего лишь восемьдесят пять килограммов. Его телосложение и даже походка были как у отца, которому Константин подражал с детства, что не заметить Лесник при своей наблюдательности не мог и чем гордился.

Константин, воспитанный в достатке и роскоши, был в курсе тех криминальных дел, какие совершали его родственники. Он помнил судебное разбирательство дела отца, на котором ему пришлось присутствовать в детстве. Понимая, сколько трудов и усилий пришлось потратить и приложить его родителям, чтобы создать те условия, в которых он сейчас жил, а от них отказываться он не был намерен из-за каких-то «нездоровых» принципов, Константин в этом плане их не осуждал и был им благодарен, что они его детство и юность оградили от своих проблем. В его жизни не было темных пятен, которые могли бы как-то отрицательно повлиять на автобиографию и карьеру. Теперь он был готов с отцовской решительностью и хваткой, но со своим пытливым умом и способностями делать то, что ему поручил отец.

В нью-йоркском частном банке «Робентсон Трабль» Лесник открыл на имя Константина счет в один миллион долларов с условием, что он деньги будет тратить с умом и они у него не «уплывут» на разные увеселения.

По протекции отца Константин стал работать в фирме Корвина Фостера, на практике постигая законы мира бизнеса, а заодно утверждая себя в коллективе фирмы. Новые коллеги Константина сразу же заметили симпатию своего хозяина к новичку, что не могло с их стороны вызвать ревность и зависть. Если служащие фирмы старшего возраста данное открытие приняли как свершившийся факт, то парни его возраста с таким положением чужака смириться не могли. Они, не стыдясь, отпускали в адрес Константина плоские шутки, позволяли себе возмущавшие его душу намеки, поступки. Понимая, что если такое поползновение не пресечь, то оно может продолжаться до бесконечности, сделав его жизнь в фирме невыносимой, Константин решил при удобном случае пресечь такую несправедливость к себе со стороны расшалившихся оболтусов. Такой случай ему вскоре подвернулся. Однажды Константин оказался в туалете вместе с тремя назойливыми парнями, где они курили, рассказывая друг другу анекдоты. Увидев зашедшего в туалет Константина, один из троицы, Даниэль Маркетти, очень тонко усомнился в умственных способностях Константина под ухмылки своих друзей. Константин, подойдя к Маркетти, взяв его за одежду на груди, пустив ему дым от своей сигареты в лицо, спокойно произнес: