Собор
Шрифт:
— С вашего разрешения, я бы хотел дождаться еще одного человека, он будет с минуты на минуту, — произнес гость.
— Мне сказать ребятам, чтоб пропустили?
Гость покачал головой:
— Я думаю, не стоит, его пропустят и так. Кстати, по-моему, это он.
За дверью послышались голоса, потом дверь отворилась, и Сергей Петрович с удивлением узнал следователя прокуратуры Баргина. Тот весело поздоровался:
— День добрый всей компании. — Он взглянул на странного посетителя: — Рад видеть вас живым и здоровым, Иван Сергеевич, вот принес плейер, как вы просили. — Он подошел
— Ну давайте проливайте свет на это туманное дело. Меня ведь чуть не подставили тогда, полтора года назад. Слава богу, успел заметить конверт, который подсунули ваши так называемые «конвоиры».
Сергей Петрович удивленно воззрился на Баргина, а тот усмехнулся:
— Ты хоть знаешь, уважаемый, что перед тобой привидение сидит?
Сергей Петрович с сосредоточенным видом откинулся в кресле, приготовившись переварить ворох парадоксальных, как он предполагал, фактов, ибо подобное начало беседы для Баргина было явно нетрадиционным. Следователь, заметив сосредоточенность собеседника, удовлетворенно кивнул:
— Меня на взятке трижды пытались поймать, так что я жук тертый, а тут одно к одному, ну кто выдергивает подследственного с первого допроса? Да и еще кое-какие мелочи… Так что как только его увели, я тут же начал бумаги ворошить, а потом плащ, тут-то конвертик и нашел. Меня, понятное дело, заело. Звякнул шефу, в экспертный отдел, и только мы этот конверт потрошить начали, врываются эти… Короче, ошибочка вышла, на конвертике ни моих, ни его, — он кивнул на посетителя, — пальчиков нет, а когда к вечеру у меня дело затребовали, все совсем ясненько стало.
— Ну а при чем тут привидение?
Баргин хитро сощурился:
— А ты спроси его, где он сидел?
Сергей Петрович покачал головой:
— Значит, полтора года в СИЗО. Странно, уж больно крепко на вас дело слепили, даже мы были уверены.
— Не угадал. — Следователь довольно рассмеялся.
Сергей Петрович удивленно вскинул брови.
— Я же тебе сказал, что он привидение. — Баргин выдержал драматическую паузу. — Нигде.
— То есть?
— Вот так, уважаемый, от меня увезли чин чинарем, под конвоем, да только никуда не привезли. И никакого побега не зафиксировано. Пропал человек. — Он обратился к молча сидевшему у окна посетителю: — Я был уверен, что вы мертвы, но то, как орудовали эти ребята, меня возмутило. Поэтому кое-какие материальчики я поднакопил, кое-что отксерил, а кое-что и в подлиннике приберег, вдруг, думаю, подвернется удобный случай.
Сергей Петрович хотел что-то спросить, но тут раздался мягкий голос гостя:
— Прошу вас, все вопросы после, у нас не так много времени, а я хочу описать события, с которых все и началось. — И, дождавшись, когда все внимание вновь было направлено на него, Волк начал: — Полтора года назад, девятнадцатого августа, около семнадцати часов, меня убили.
6
Он почувствовал, что у Сергея Евгеньевича происходит что-то неладное, уже выйдя из метро. Проводив взглядом хищный серый силуэт, скрывшийся в зарослях, тянущихся вдоль железнодорожного полотна, Волк направился в сторону заведения.
— Не видишь, закрыто!
Волк медленно опустил руку и повернулся к парню, почувствовав, как зашумело в ушах, а в глазах полыхнуло красным. Парень вдруг отшатнулся и, отдернув руку, будто обжегшись, забормотал:
— А я че, да я ж ниче, ежли ж по делу, то че ж я-то… — и, окончательно запутавшись в частицах и междометиях, замолчал, боязливо отведя глаза.
Волк толкнул дверь и вошел внутрь.
В столовой царил полный разгром. Переломанная мебель была сдвинута к окнам, а в углу обеденного зала, за единственным целым столиком, сидел какой-то тип в кожаном пальто. Перед ним двое «качков», заломив руки, держали Сергея Евгеньевича на коленях, а третий лениво бил его по лицу.
Когда хлопнула дверь, все четверо оглянулись, а Сергей Евгеньевич повис на руках, опустив разбитое в кровь лицо. Что хорошего он мог ждать от хлопнувшей двери? Волк почувствовал, что вот-вот потеряет над собой контроль, и усилием воли загнал зверя в себе поглубже. «Кожаное пальто» недоуменно хмыкнул. Избивавший Сергея Евгеньевича «качок», услышав этот звук, двинулся к Волку:
— Ты кто?
Волк выровнял дыхание и, как мог спокойно, ответил:
— Я — хозяин этого заведения. — И, выдержав паузу, спросил: — Что здесь происходит?
«Кожаный» резво развернулся к Сергею Евгеньевичу, который замер, услышав знакомый голос, медленно процедил:
— Ты, козел, что за понты?
Сергей Евгеньевич улыбнулся разбитыми губами и прохрипел:
— Иван… вернулся…
«Кожаный» удивленно покрутил головой.
— Так ты не труп? — Он широко ощерился и хлопнул ладонью по стулу: — Садись, есть базар. — Потом, проследив направление его взгляда, бросил «качкам»: — Отпустить. — И опять повернулся к Волку: — Не боись, мы не кровожадные, просто поучили твоего старичка, как себя вести.
Волк присел на указанный стул.
— Вот и ладушки, — одобрил «кожаный», — сразу видно умного человека, а твой, — он мотнул головой, — сразу начал понты гнать, ну и заработал. — Он довольно хохотнул и извлек из кармана плаща какие-то листки. — Во, подпиши.
Волк взял листки и стал просматривать. «Кожаный» резко протянул руку и сгреб листки.
— Слушай, чмо, я же тебе сказал подписать, а не читать.
Волк поднял на него глаза и позволил зверю в себе чуть-чуть высунуться. «Кожаный» отшатнулся как от удара.
— Ты че, чувак? — Голос у него явно подсел.
— Я, не читая, ничего не подписываю. — Волк выдернул листки из онемевших пальцев собеседника.
Несколько минут был слышен только шелест страниц, наконец Волк аккуратно сложил бумаги:
— Предложение заманчивое. — Он взвесил пачку на ладони и не спеша разорвал на несколько кусочков. — Но я не собираюсь ничего продавать.
— Ты че наделал, козел, — в панике заорал «кожаный», — это ж документ, он же уже зарегистрированный, я ж тебе сейчас… — Он повернулся к «качкам»: — А ну… — и замер, услышав хруст стекла.