Соборы пустоты
Шрифт:
Маккензи сунул под мышку книгу и газету, втянул голову в плечи и, закурив «Честерфилд», быстрым шагом пошел вверх по улице Равиньян.
Покинуть квартиру на улице Рокетт, где он прожил пятнадцать лет, было не просто, Ари душой прикипел к кварталу Бастилии. Но боязнь столкнуться там с Лолой, продавщицей книг с улицы Турнель, которая по-прежнему работала в магазине «Пасс-Мюрай», придала ему решимости. И вот уже два месяца, как он поселился в самом центре квартала Абесс, неподалеку от улицы, где прошло его детство и где после кончины матери они несколько лет прожили с отцом.
Так что жизнь в Восемнадцатом округе стала для Ари возвращением к истокам, чьи приметы попадались здесь повсюду, но вот забыть ту, от которой он бежал, не получилось.
Ари прошел мимо магазина промышленного антиквариата. На этот раз он не замер в восхищении перед витриной, где были выставлены огромные вокзальные часы, как поступал каждый день, превратив это в настоящий ритуал. Неожиданный визит агента ССЦ вывел его из себя. Хотя он, чтобы продлить бюллетень, сильно преувеличивал симптомы перед психотерапевтом, вызванная разрывом с Лолой депрессия была непритворной, и Ари не испытывал ни малейшего желания снова погружаться в мир спецслужб. Презирая систему в целом, он не находил в себе сил продолжать работать аналитиком и даже подумывал заняться чем-то совершенно другим. По вечерам, когда Ари сидел на балконе, развалившись в кресле-качалке, с бокалом шотландского виски и старым «Телекастером», [12] и его пальцы пробегали по потертому грифу, ему случалось грезить о непритязательной карьере музыканта: найти кавер-группу и играть по барам, как в старые добрые времена. Переигрывать привычные блюзы и рок семидесятых, думая только о следующей партии, зажигать в глазах посетителей огонек ностальгии… С тех пор как Ари обосновался в этих краях, он уже два-три раза сыграл с безбашенными ребятами из рок-группы «Сурок-эксгибиционист», выступавшими в барах Абесс, с которыми свела его жизнь в одном квартале. В такие минуты ему удавалось забыть обо всем на свете, и желание подать в отставку, чтобы наконец целиком посвятить себя старому пристрастию, день ото дня донимало его все сильнее.
12
Электрогитара со сплошным корпусом.
И все же приходится признать: стоило упомянуть о его незавершенном расследовании, как тотчас дали о себе знать призраки прошлого.
По непонятным причинам его последнее дело было преждевременно закрыто, и эта тайна отдавала горьким привкусом неразрешенной загадки. Впрочем, то, что его лишили возможности довести расследование до конца, только усилило отвращение, которое он отныне испытывал к работе всех секретных служб. Еще одна капля, переполнившая и без того налитую до краев чашу.
Несколько месяцев назад, идя по следу серийного убийцы Трепанатора, Ари разогнал тайное братство — общество «Врил», обвинявшееся в похищении шести страниц из загадочного манускрипта XIII века — тетрадей Виллара из Онкура. Соединенные в правильной последовательности, эти шесть страниц указали на заброшенный вход в подземелье, где Ари нашел старинные документы. Но как только он собрался исследовать таинственный туннель, военные объявили его «секретным объектом» и попросту запретили к нему приближаться. По сей день Маккензи — впрочем, как и широкая общественность, — так и не знал, что скрывается в чертовом подземелье. Каким образом туннель в самом центре Парижа, всего в сотне шагов от собора Парижской Богоматери, столько времени оставался незамеченным? А главное — куда он вел?
Упоминая об этом расследовании, агент ССЦ прекрасно знал, что разогреет любопытство аналитика. Но теперь Ари был уверен лишь в одном: он не может доверять ни одной спецслужбе, и если когда-нибудь и найдет решение этой загадки, то сделает это сам. Своими методами.
Ари заинтересовало
Подойдя к своему дому, Ари заметил на последнем этаже свет, падающий на балконную решетку. Маккензи нахмурился: он не из тех, кто, уходя, забывает погасить свет.
На террасе ресторана, расположенного на углу с улицей Труа-Фрер, посетители приступали к ужину. Ари поздоровался с официантом и проскользнул в ворота.
Он бросился наверх, уверенный, что ничего хорошего ждать не приходится. Оказавшись на своей лестничной площадке, растерянный Ари убедился, что его опасения не напрасны.
Дверь квартиры была распахнута настежь.
09
Когда незнакомец вошел в трамвай, Сандрина Мани невольно вздрогнула.
На вид не старше сорока, одет в темно-серый костюм, лицо с четкими чертами испещрено шрамами, в руке черный чемоданчик. Когда он наклонился, чтобы купить у водителя билет, голова скрылась в тени.
Трамвай тронулся, и незнакомец стал осторожно пробираться между креслами. Свободных мест было сколько угодно, но он направлялся к задним сиденьям.
Инстинктивно Сандрина Мани прижала папку к груди. Не удержавшись, она уставилась на него и вскоре поняла, что он тоже не сводит с нее глаз. Отвернувшись, она притворилась, будто разглядывает ночную Женеву.
Не станет же он садиться рядом со мной!
Человек со шрамами, двигаясь нарочито неторопливо, наконец устроился всего за два места до нее. Сев против движения, он оказался к ней лицом.
Несколько секунд она боролась с неодолимым желанием снова на него посмотреть: странно улыбаясь, он по-прежнему не сводил с нее глаз. Смущенная и раздраженная, она опустила голову.
Чего этому придурку от меня нужно?
Мужчина положил чемоданчик на колени и принялся барабанить по нему ладонями.
И что у него в этом чертовом чемоданчике?
В конце концов она убедила себя, что ее тревога просто смехотворна, и, вздохнув, отвернулась к окну.
Ну не идиотка ли? Возьми себя в руки, старушка. Бедолага не желает тебе зла. Просто какой-то пассажир, ничего особенного. Сейчас ты вернешься домой, примешь душ и прекратишь нервничать на пустом месте.
Уставившись на бегущий справа тротуар, она старалась не поднимать головы. Через несколько минут Сандрина почувствовала, что к пальцам перестала поступать кровь, — так крепко она вцепилась в свою картонную папку. Она ослабила хватку и отерла вспотевшие ладони о длинную черную юбку. Затем снова прижала папку к груди и, не удержавшись, бросила взгляд на человека со шрамами. Он по-прежнему пялился на нее. На этот раз она несколько мгновений смотрела ему прямо в глаза, надеясь, что в конце концов он отведет взгляд. Незнакомец даже не моргнул, и она решила, что у него коварный, вызывающий или даже хуже — угрожающий вид.
Это не простая случайность. Он наверняка что-то замышляет! И хотя она не может быть в этом уверена, зачем рисковать? Сандрине захотелось вскочить и поскорее покинуть трамвай. Но ей сходить только через три остановки, и в такое время ждать следующего трамвая придется долго. А что, если этот тип последует за ней? Тогда она останется с ним один на один посреди пустой улицы. Или лучше выйти с кем-нибудь из пассажиров? Например, с группой ребят в голове трамвая?
Она почувствовала, как по лбу скатилась капля пота. Мышцы напряглись. Сандрина едва не вскочила. Лишь бы справиться с нарастающей паникой…