Собрание сочинений, том 14
Шрифт:
К XIV столетию был введен род кавалерии более легкого типа, а часть лучников, для облегчения их передвижения, была посажена на лошадей; но эти и другие изменения скоро стали бесполезными, были отброшены или приобрели иное значение благодаря применению того нового элемента, которому суждено было изменить всю систему ведения войны, — пороха.
От арабов Испании знакомство с изготовлением и применением пороха проникло во Францию и в остальную Европу; сами арабы приобрели его от пародов, расположенных восточное их, которые в свою очередь заимствовали его от первоначальных изобретателей — китайцев. В первой половине XIV столетия в европейских армиях впервые начали применяться пушки; это были тяжелые громоздкие артиллерийские орудия, стрелявшие каменными ядрами и пригодные только для осадной войны. Вскоре однако было изобретено ручное огнестрельное оружие. Город Перуджа в Италии приобрел в 1364 г. 500 ручных бомбард, стволы которых имели в длину не более 8 дюймов; это оружие затем дало толчок производству пистолетов (получивших это название от города Пистоя в Тоскане), Несколько позже стали изготовлять более длинные и более тяжелые ручные бомбарды (аркебузы), соответствующие нашему современному ружью; по имея короткий и тяжелый ствол, они обладали лишь незначительной дальнобойностью, а фитильный запал служил почти непреодолимым препятствием для точного прицеливания; к тому же им почти целиком были свойственны и другие всевозможные недостатки. К концу XIV столетия в Западной Европе уже не существовало армий, не имевших своей артиллерии и аркебузиров. Но влияние нового оружия на общую тактику было весьма мало ощутимым. Как артиллерийское, так и ручное огнестрельное оружие требовало очень много времени для заряжания, а из-за своей громоздкости и дороговизны оно и к 1450 г. не смогло заменить арбалета.
Между тем общее крушение феодальной системы и рост городов способствовали изменению состава армий. Крупные вассалы были либо подчинены центральной властью, как во Франции, либо превратились в подобие независимых суверенов, как в Германии и Италии. Сила низшего дворянства была сломлена центральной властью, действовавшей в союзе с городами. Феодальные армии перестали существовать, новые армии формировались из многочисленных наемников, которым разложение феодализма предоставило свободу служить тому, кто им платит. Так возникло некое подобие постоянных армий; по эти наемники, люди всевозможных национальностей, среди которых трудно было поддерживать дисциплину и которым не очень аккуратно платили, совершали весьма крупные бесчинства. Поэтому во Франции король Карл VII сформировал постоянное войско из местных уроженцев. В 1445 г. он произвел набор 15 compagnies d'ordonnance{2}, по 600 человек каждая, всего же 9000 кавалеристов, размещенных гарнизонами в городах королевства и регулярно получавших жалованье. Каждая рота делилась на 100 копий; копье состояло из тяжеловооруженного всадника, трех лучников, одного оруженосца и одного пажа. Таким образом, они представляли собой смесь тяжелой кавалерии с конными лучниками, причем оба эти рода войск, разумеется, действовали в сражении отдельно. В 1448 г. он добавил к этим силам 16000 вольных стрелков
К концу этого первого периода развития современной тактики, в том ее виде, как она вышла из средневекового хаоса, положение вещей сводилось приблизительно к следующему. Основная масса пехоты, состоявшая из наемников, была вооружена пиками и мечами, нагрудниками и шлемами. Сражалась она густыми, сомкнутыми массами, но, будучи вооружена и обучена лучше, чем феодальная пехота, проявляла в бою большую стойкость и дисциплинированность. Рекруты, набираемые путем регулярного набора, и наемники, бывшие профессиональными солдатами, превосходили, понятно, рекрутов, набиравшихся от случая к случаю, и беспорядочные толпы феодальной челяди. Тяжелая кавалерия теперь иногда считала необходимым атаковать пехоту сомкнутым строем. Легкая пехота все еще состояла главным образом из лучников, но для вооружения застрельщиков стали широко применяться ручные бомбарды. Кавалерия все еще оставалась главным родом войск; тяжелая кавалерия — тяжеловооруженные всадники, закованные в железо, — уже не обязательно во всех случаях состояла из дворян и должна была перейти от своего прежнего рыцарского и гомеровского метода ведения боя к более прозаической необходимости атаковать в сомкнутом строю. Но неповоротливость такой кавалерии теперь признавалась всеми, и выдвигалось много различных проектов создания более легкого вида конницы. Этот пробел, как было упомянуто, должны были отчасти восполнить конные лучники; в Италии и соседних странах охотно стали брать на службу страдиотов — легкую кавалерию турецкого типа, состоявшую из боснийских и албанских наемников, — род башибузуков; ее очень боялись, особенно во время преследования. Польша и Венгрия, кроме тяжеловооруженной кавалерии, заимствованной у Запада, сохранили свою национальную легкую кавалерию. Артиллерия была еще в младенческом состоянии. Тяжелые пушки того времени, правда, вывозились на поле сражения, но они не могли менять раз занятую позицию; порох был плохим, заряжались пушки с трудом и медленно, а вести огонь каменными ядрами можно было лишь на короткое расстояние.
Конец XV и начало XVI столетия характеризуются прогрессом сразу в двух областях: французы усовершенствовали артиллерию, а испанцы придали новый характер пехоте. Французский король Карл VIII сделал свои пушки настолько подвижными, что мог не только доставлять их на поле сражения, но и менять их позиции во время боя и везти их за остальными войсками во время передвижения последних, которое, впрочем, совершалось не очень быстро. Таким образом, Карл VIII явился основателем полевой артиллерии. Его пушки, поставленные на колесные лафеты и перевозимые большим количеством лошадей, неизмеримо превосходили старомодную неуклюжую артиллерию итальянцев (перевозимую волами) и производили такое опустошение в глубоких колоннах итальянской пехоты, что Макиавелли написал свое «Искусство войны» [36] главным образом для того, чтобы предложить построения, посредством которых можно было бы нейтрализовать воздействие на пехоту такой артиллерии. В сражении при Мариньяно [37] французский король Франциск I разбил швейцарских пикинеров благодаря эффективности огня и подвижности этой артиллерии, которая с фланговых позиций обстреливала швейцарские боевые порядки. Но господству пики в пехоте приходил конец. Испанцы усовершенствовали распространенное в то время ручное огнестрельное оружие (аркебуз) и снабдили им регулярную тяжеловооруженную пехоту. Их мушкет (hacquebutte) представлял собой тяжелое, длинноствольное оружие, с каналом ствола для пуль весом в 2 унции; из него стреляли с подставки, образуемой вилкообразным шестом. Пули, выпущенные из такого мушкета, пробивали самые прочные нагрудники, и потому он приобрел решающее значение для борьбы с тяжелой кавалерией, которая приходила в расстройство, как только всадники начинали падать. Каждой роте пикинеров придавалось 10–15 мушкетеров, и действие их огня при Павии [38] изумило как союзников, так и врагов. Фрундсберг передает, что в этом сражении один выстрел из такого мушкета, как правило, выводил из строя несколько человек и лошадей. С этого времени ведет свое начало превосходство испанской пехоты, длившееся свыше 100 лет.
36
Имеется в виду трактат Макиавелли «I sette libri dell'arte della guerra» («Семь книг об искусстве войны»), написанный в 1519–1520 годах.
37
При Мариньяно (Северная Италия) 13–14 сентября 1515 г. армия французского короля Франциска I при поддержке его венецианских союзников нанесла поражение швейцарским наемным войскам герцога Миланского. Это было одно из крупных сражений итальянских войн 1494–1559 гг., в ходе которых Италия подвергалась неоднократным вторжениям французских, испанских и немецких завоевателей и сделалась ареной длительной борьбы между Францией, Испанией и Германской империей за господство над Апеннинским полуостровом. Конечным результатом этой борьбы, в которой помимо итальянских князей в различное время принимали участие также Англия, Швейцария и другие государства, было вытеснение французов из Италии, попавшей под испанское господство.
38
При Павии 24 февраля 1525 г. произошло сражение между армией французского короля Франциска I и войсками Карла V (германского императора и испанского короля). Французы потерпели жестокое поражение, сам король Франциск попал в плен. Сражение до известной степени предопределило исход итальянских войн в пользу Испании (окончательно Франция отказалась от своих притязаний на Италию, большая часть которой оказалась в руках испанских Габсбургов, лишь в 1559 году). Крупную роль в сражении при Павии сыграли состоявшие на службе Карла V немецкие ландскнехты и испанская пехота, которая успешно применила огнестрельное оружие против французской рыцарской конницы. — 20.
Война, вызванная восстанием Нидерландов [39] , оказала большое влияние на организацию армий. Как испанцы, так и голландцы значительно усовершенствовали все рода войск. До этого времени каждый желавший завербоваться в армию наемников должен был являться полностью экипированным, вооруженным и обученным обращению со своим оружием. Но в этой длительной войне, продолжавшейся 40 лет на небольшой территории, скоро не стало хватать подходящих рекрутов такого рода.
39
Имеется в виду нидерландская буржуазная революция 1566–1609 гг., сочетавшая борьбу буржуазии и народных масс против феодализма с национально-освободительной войной против абсолютистской Испании, которая в XVI в. подчинила Нидерланды (современные Бельгия и Голландия). Оплотом революции явились северные провинции Нидерландов — Голландия и Зеландия, которые стали ядром образовавшейся в ходе борьбы буржуазной Голландской республики (республики Соединенных провинций). В войне с Испанией Голландия добилась победы и признания в 1609 г. своей независимости (Южные Нидерланды остались под властью испанцев), В 1621 г. военные действия между Голландией и Испанией возобновились, переплетаясь с Тридцатилетней войной в Европе, в результате которой независимость Голландии была в 1648 г. окончательно закреплена.
Голландцам приходилось довольствоваться теми физически годными добровольцами, которых они могли найти, и правительство оказалось вынужденным заняться их обучением. Мориц Нассауский составил первый строевой устав нового времени и этим заложил основы единообразного обучения целой армии. Пехота снова начала маршировать в ногу; она стала значительно более однородной и сплоченной. Теперь она подразделялась на более мелкие единицы: роты, насчитывавшие до этого от 400 до 500 человек, были уменьшены теперь до 150–200 человек, причем 10 рот составляли полк. Усовершенствованный мушкет оттеснил пику; треть всей пехоты состояла из мушкетеров, соединенных в каждой роте с пикинерами. Эти последние, нужные только для рукопашного боя, сохранили свои шлемы, нагрудники и стальные рукавицы; мушкетеры освободились от всякого защитного вооружения. Пикинеры строились обыкновенно в две шеренги, мушкетеры в 5–8 шеренг; произведя залп, первая шеренга отходила назад, чтобы снова зарядить свои мушкеты. Еще большие перемены произошли в кавалерии, и здесь опять-таки Мориц Нассауский сыграл ведущую роль. Ввиду невозможности сформировать тяжелую кавалерию из тяжеловооруженных всадников, он организовал легкую конницу, которую набрал в Германии, снабдив ее шлемами, кирасами, наручниками, стальными рукавицами и высокими сапогами; а так как с одним копьем она не могла бы тягаться с тяжеловооруженной испанской кавалерией, то он дал ей палаш и длинные пистолеты. Этот новый вид кавалеристов, близкий нашим современным кирасирам, скоро показал свое превосходство над значительно менее многочисленными и менее подвижными испанскими тяжеловооруженными всадниками, лошадей которых новая конница успевала перестрелять прежде, чем на нее могла обрушиться эта медленно движущаяся масса. Мориц Нассауский обучал своих кирасиров так же тщательно, как и пехоту; он достиг в этом таких успехов, что мог отважиться в сражении на перемену фронта и на другие эволюции мелкими и крупными отрядами. Также и Альба быстро убедился в необходимости усовершенствовать свою легкую конницу; до этого она была пригодна лишь для действий в рассыпном строю и для единоборства, но под его командованием она скоро выучилась атаковать в сомкнутом строю, наподобие тяжелой кавалерии. Кавалерия по-прежнему строилась в 5–8 шеренг. Примерно в это же время французский король Генрих IV создал новый вид кавалерии — драгун; первоначально это была пехота, посаженная на лошадей, исключительно в целях более быстрого передвижения; но уже через несколько лет после появления драгун их стали использовать и как кавалерию, снабдив для этой двойной роли соответствующим снаряжением. Они не имели ни защитного вооружения, ни высоких сапог, но были вооружены кавалерийским палашом, а иногда и копьем; кроме того у них были пехотные мушкеты или более короткие карабины. Войска эти, однако, не оправдали тех надежд, которые связывались с их созданием; они скоро стали частью регулярной кавалерии и перестали сражаться в качестве пехоты. (Русский император Николай пытался возродить первоначальных драгун, сформировав корпус в 16000 человек, пригодный для действий в конном и пешем строю; но им ни разу не пришлось спешиться в бою, они всегда сражались как кавалерия, и корпус этот теперь расформирован и присоединен, в качестве конных драгун, к остальной русской кавалерии.) В артиллерии французы сохраняли достигнутое ими превосходство. Примерно в это время ими был изобретен отвоз, а Генрих IV стал применять картечь. Испанцы и голландцы тоже упростили и сделали более легкой свою артиллерию, но она все же оставалась громоздкой, а легкие подвижные пушки, имеющие достаточные калибр и дальнобойность для эффективной стрельбы, были еще неизвестны.
С Тридцатилетней войны [40] начинается период Густава-Адольфа, великого военного реформатора XVII столетия. Его пехотные полки состояли на две трети из мушкетеров и на одну треть из пикинеров. Некоторые полки состояли только из мушкетеров. Мушкеты были настолько облегчены, что для ведения огня из них подставка стала излишней. Густав-Адольф ввел также бумажные патроны, чем значительно облегчил заряжание. Глубокое построение было упразднено; его пикинеры строились в 6 шеренг, а мушкетеры только в 3 шеренги. Эти последние обучались стрельбе повзводно и шеренгами. Громоздкие полки, насчитывавшие 2000 или 3000 человек, были уменьшены до 1300 или 1400 человек, сведенных в 8 рот, причем из двух полков была образована бригада. При помощи такого строя он побеждал густые массы своих противников, построенных часто, подобно колонне или каре, в 30 шеренг, среди которых его артиллерия производила страшное опустошение. Кавалерия была реорганизована на тех же началах. Тяжеловооруженные всадники были совсем упразднены. Кирасиры лишились наручников и некоторых других бесполезных частей своего защитного вооружения, что сделало их значительно более легкими и подвижными. Драгуны Густава-Адольфа сражались почти всегда как кавалеристы. И кирасиры, и драгуны строились лишь в три шеренги, и им строго приказывалось не терять времени на стрельбу, а сразу атаковать с палашом в руке. Они были подразделены на эскадроны по 125 человек. Артиллерия была усовершенствована придачей ей легких пушек. Прославились кожаные пушки Густава-Адольфа, но они недолго оставались на вооружении. Их заменили чугунными 4-фунтовыми пушками, настолько легкими, что они могли перевозиться двумя лошадьми; эти пушки были в состоянии производить шесть выстрелов за то время, пока мушкетер делал два выстрела; каждому полку пехоты было придано по две таких пушки. Так было установлено деление полевой артиллерии на легкую и тяжелую; легкие пушки сопровождали пехоту, тогда как тяжелые оставались в резерве или занимали какую-либо позицию на все время сражения. В армиях этого времени начинает обнаруживаться все возрастающее преобладание, пехоты над кавалерией. В сражении при Лейпциге в 1631 г. Густав-Адольф имел 19000 пехоты 11000 кавалерии, Тилли — 31000 пехоты и 13000 кавалерии. В сражении при Лютцене в 1632 г. Валленштейн располагал 24000 пехоты и 16000 кавалерии (170 эскадронов). Число пушек также увеличилось с введением легких орудий; у шведов часто было от 5 до 12 пушек на каждую тысячу солдат, а в сражении на Лехе Густав-Адольф форсировал эту реку под прикрытием огня 72 тяжелых орудий [41] .
40
Тридцатилетняя война 1618–1648 гг. — общеевропейская война, вызванная борьбой между протестантами и католиками. Война началась восстанием в Чехии против гнета Габсбургской монархии и наступления католической реакции. Включившиеся затем в войну европейские государства составляли два лагеря. Испанские и австрийские Габсбурги и католические князья Германии, объединившись под знаменем католицизма и поддержанные папой, выступили против протестантских стран: Чехии, Дании, Швеции, Голландской республики и ряда принявших реформацию немецких государств. Протестантские страны поддерживались французскими королями, противниками Габсбургов. Германия сделалась главной ареной этой борьбы, объектом военного грабежа и захватнических притязаний участников войны.
Различают 4
41
Упомянутые три сражения относятся к шведскому периоду Тридцатилетней войны.
При Лейпциге (или при Брейтенфельде) 17 сентября 1631 г. и на реке Лех в Баварии 15 апреля 1632 г. армия Густава-Адольфа разбила императорско-католические войска под командованием Тилли. При Лютцене (Саксония) 16 ноября 1632 г. Густав-Адольф нанес поражение императорской армии Валленштейна.
В течение второй половины XVII и первой половины XVIII столетия с повсеместным введением штыка в пехоте были окончательно упразднены пики и всякое защитное вооружение. Изобретенный примерно в 1640 г. во Франции штык должен был бороться против пики в течение 80 лет. Австрийцы первыми приняли его на вооружение всей своей пехоты, за ними пруссаки; французы сохраняли на вооружении пику до 1703 г., а русские — до 1721 года. Ружейный кремневый замок, изобретенный во Франции почти одновременно со штыком, тоже был до 1700 г. постепенно введен в большинстве армий. Он существенно сокращал процедуру заряжания, предохранял до известной степени порох на полке от дождя и этим значительно содействовал упразднению пики. Однако стрельба все еще производилась так медленно, что солдат за все сражение обыкновенно мог израсходовать не более 24–36 патронов; только во второй половине этого периода улучшение военных уставов, лучшее обучение и дальнейшее усовершенствование конструкции ручного огнестрельного оружия (особенно железный шомпол, впервые введенный в Пруссии) позволили солдату стрелять с значительной быстротой. Это сделало необходимым дальнейшее уменьшение глубины построения, и пехота теперь стала строиться лишь в 4 шеренги. Была создана своего рода elite пехоты в виде гренадерских рот, первоначально предназначенных для бросания ручных гранат перед началом рукопашного боя; но скоро они стали сражаться с одними лишь ружьями. В некоторых германских армиях уже во время Тридцатилетней войны были сформированы стрелки, вооруженные нарезными ружьями; само же нарезное ружье было изобретено в Лейпциге в 1498 году. Это оружие теперь стали применять наряду с обыкновенным ружьем, им вооружались лучшие стрелки в каждой роте; но вне Германии это оружие не пользовалось большим успехом. Австрийцы имели также род легкой пехоты, носившей название пандуров. Это были хорватские и сербские иррегулярные войска с прилегающей к Турции Военной границы [42] , пригодные для совершения набегов и преследования, но бесполезные в регулярном сражении с точки зрения тактики того времени, а также в силу абсолютного отсутствия у них выучки. Французы и голландцы создали для тех же целей иррегулярную пехоту, получившую название compagnies tranches {вольных рот. Ред.}. Вооружение кавалерии также было во всех армиях облегчено. Тяжеловооруженные всадники совершенно исчезли; кирасиры сохранили лишь нагрудник и шлем; во Франции и Швеции были упразднены также и нагрудники. Все возрастающая эффективность и скорость огня пехоты весьма отрицательно сказывались на кавалерии. Вскоре было признано совершенно бесполезным для этого рода войск атаковать пехоту с палашом в руке; мнение о непреодолимости огневого рубежа стало столь распространенным, что кавалерию также приучили больше полагаться на карабин, чем на палаш. Таким образом, в этот период часто случалось, что две линии кавалерии подобно пехоте вели между собой огневой бой; считалось большой смелостью подъезжать к неприятелю на 20 ярдов, давать залп и атаковать рысью. Однако Карл XII придерживался правила своего великого предшественника {Густава-Адольфа. Ред.}. Его кавалерия никогда не останавливалась для стрельбы: она всегда атаковала с палашом в руке, что бы ни находилось на ее пути — кавалерия, пехота, батареи, траншеи, — и всегда успешно. Французы тоже отказались от новой системы и вновь стали полагаться на один лишь палаш. Глубина боевого порядка кавалерии была еще более уменьшена — с 4 до 3 шеренг. В артиллерии стало теперь общим явлением уменьшение веса орудий, применение патронов и картечи. Другим крупным нововведением было включение этого рода войск в состав армии. До этого времени, хотя пушки и принадлежали государству, люди, обслуживающие их, не были собственно солдатами, а составляли род цеховой корпорации, и артиллерия считалась не родом войск, а одним из ремесел. Ее офицеры не имели армейского чина, и их относили скорее к мастерам — портным и плотникам, чем к дворянам с офицерским патентом в кармане. Однако примерно к этому времени артиллерия сделалась составной частью армии и стала подразделяться на роты и батальоны; артиллерийская прислуга была превращена в регулярных солдат, а офицеры получили те же чины, что и в пехоте и кавалерии. Централизация артиллерии и устойчивость ее личного состава, явившиеся следствием этой реформы, проложили путь артиллерийской науке, которая при старой системе не могла развиваться.
42
Военная граница — так назывались в XVI–XIX вв. южные области Австрийской империи (Словения, Хорватия, Славония, Банат), жители которых — граничары — обязаны были нести военную пограничную службу за пользование землей.
Переход от глубокого построения к линейному, от пики к ружью, от преобладания кавалерии к преобладанию пехоты постепенно завершился к тому времени, когда Фридрих Великий начал свои кампании и вместе с ними открыл классическую эру линейной тактики. Он строил свою пехоту в три шеренги и довел стрельбу до 5 выстрелов в минуту. В первых же боях его при Мольвице [43] эта пехота развернулась в линию и своим частым огнем отразила все атаки австрийской кавалерии, которая только что наголову разбила прусскую конницу; покончив с кавалерией австрийцев, прусская пехота атаковала австрийскую пехоту, нанесла ей поражение и таким образом выиграла сражение. К построению в каре против кавалерии в крупных сражениях никогда не прибегали; им пользовались лишь в тех случаях, когда на марше пехота оказывалась застигнутой врасплох неприятельской кавалерией. Во время сражения крайние фланги пехоты, которым угрожала кавалерия, растягивались и загибались en potence {в виде буквы Г. Ред.}, и обычно этого считалось достаточным. Для борьбы с австрийскими пандурами Фридрих сформировал подобные же иррегулярные войска — пехоту и кавалерию, но никогда не рассчитывал на них в регулярных сражениях, в которых они редко принимали участие. Исход его сражений решало медленное продвижение ведущей огонь линии. Кавалерии, которой пренебрегали при его предшественнике {Фридрихе-Вильгельме I. Ред.}, ныне пришлось пережить полную революцию. Она стала строиться лишь в две шеренги, и ведение огня было строго запрещено, кроме случаев преследования врага. Обучению искусству верховой езды, которому до сих пор придавали мало значения, стали теперь уделять величайшее внимание. Все перестроения должны были производиться на полном скаку, и от солдат требовалось при этом тщательное соблюдение сомкнутого строя. Благодаря усилиям Зейдлица кавалерия Фридриха затмила всякую другую кавалерию, существовавшую как в то время, так и когда-либо в прошлом: своим лихим галопом, соблюдением строя, стремительностью атаки и быстротой сбора после нее она не имеет себе равных и в кавалерии последующих времен. Артиллерия была столь значительно облегчена, что некоторые из пушек крупного калибра не могли выдерживать полного заряда, и от них пришлось впоследствии отказаться. Однако тяжелая артиллерия оставалась все еще весьма медлительной и неповоротливой в своих движениях, в силу плохого качества и громоздкости своих лафетов и несовершенства организации. В сражении она сразу же занимала свои позиции, а иногда меняла их на другие, расположенные впереди, но никакое маневрирование не практиковалось. Легкая артиллерия — полковые пушки, приданные пехоте, — размещалась впереди пехотной линии, в 50 шагах перед интервалами, образуемыми батальонами; она продвигалась вперед вместе с пехотой, причем пушки перетаскивались солдатами, и открывала огонь картечью на дистанцию в 300 ярдов. Число орудий было очень велико: от 3 до 6 пушек на каждую тысячу солдат. Пехота, как и кавалерия, была подразделена на бригады и дивизии; но так как после завязки сражения войска почти совсем не маневрировали и каждый батальон должен был оставаться на своем месте в общей линии, то эти подразделения не имели тактического значения; что касается кавалерии, то командир бригады во время атаки мог в том или ином случае действовать по собственной инициативе; в пехоте, однако, такие случаи не могли иметь места. Линейное построение — в центре пехота в 2 линии, на флангах кавалерия в 2 или 3 линии — представляло собой значительный прогресс по сравнению с глубоким построением прежних времен; такое построение обеспечивало наибольшую эффективность огня пехоты, а также атаки кавалерии, позволяя одновременно действовать возможно большему количеству людей; но при всем его совершенстве в этом отношении оно, именно в силу этого, связывало армию в целом, подобно смирительной рубашке. Каждый эскадрон, батальон и орудие имели свое определенное место в боевом порядке, который нигде не мог быть нарушен или каким-либо образом приведен в расстройство без того, чтобы это не отразилось на боеспособности всей армии. Поэтому в походе приходилось так все организовывать, чтобы при развертывании фронта армии для расположения лагерем или для сражения каждая единица попадала бы точно на предназначенное ей место. Таким образом, если нужно было выполнить какой-либо маневр, приходилось выполнять его всей армией; выделение какой-то ее части для фланговой атаки, образование специального резерва для атаки превосходящими силами какого-либо слабого пункта было бы невыполнимым и ошибочным при столь медлительных войсках, пригодных лишь для боя в линейном строю, и при столь негибком боевом порядке. Кроме того продвижение таких длинных линий во время сражения совершалось очень медленно, чтобы не нарушать равнения. Палатки всегда следовали за армией и разбивались каждую ночь; лагерь окружался легкими укреплениями. Войска снабжались продовольствием из магазинов; за армией двигалось возможно большее количество походных пекарен. Одним словом, возимое имущество и остальной обоз армии были весьма громоздки и создавали для ее передвижения такие трудности, какие неизвестны в настоящее время. Однако при всех этих недостатках военная организация Фридриха Великого была наилучшей для своего времени, и все остальные европейские правительства ревностно перенимали ее. Комплектование войск почти повсюду производилось путем записи добровольцев, дополняемой вербовкой при помощи обмана и силы; и только после очень тяжелых потерь Фридрих прибег к принудительному набору рекрутов в своих провинциях.
43
При Мольвице (Силезия) армия Фридриха II нанесла 10 апреля 1741 г. поражение австрийской армии во время войны за Австрийское наследство (1740–1748).
Война 1740–1748 гг. была вызвана притязаниями ряда европейских феодальных государств, в первую очередь Пруссии, на владения австрийских Габсбургов, доставшиеся после смерти императора Карла VI его дочери Марии-Терезии ввиду отсутствия прямых наследников по мужской линии. Претенденты на Австрийское наследство отказались признавать права Марии-Терезии. Главными союзниками Пруссии в войне были Франция и Бавария, а до 1742 г. и Саксония, перешедшая затем в австрийский лагерь. Англия, стремившаяся ослабить своего торгового и колониального соперника — Францию, выступила на стороне Австрии, которой оказывали военную и дипломатическую поддержку также Сардиния, Голландия и Россия. Прусский король Фридрих II в этой войне дважды изменял своим союзникам, заключая сепаратный мир с Австрией (в 1742 и 1745 гг.). В результате войны за Пруссией была закреплена захваченная ею Силезия, однако остальные владения австрийских Габсбургов были сохранены за Марией-Терезией.
Когда началась война коалиции против Французской республики [44] , французская армия была дезорганизована потерей своих офицеров и насчитывала менее 150000 человек. Неприятель обладал значительно большей численностью; возникла необходимость в новых наборах, которые и производились в громадных масштабах в виде призыва национальных волонтеров; в 1793 г., по-видимому, имелось по меньшей мере 500 батальонов таких волонтеров. Войска эти не были обучены, да и не было времени обучать их в соответствии со сложной системой линейной тактики и с той степенью совершенства, какая требовалась при движении в линейном строю. Все попытки померяться силами с противником в линейном строю оканчивались полным поражением, несмотря на значительное численное превосходство французов. Возникла необходимость в создании новой тактической системы. Американская революция [45] показала, какие преимущества можно извлечь даже с плохо обученными войсками из применения рассыпного строя и беглого огня стрелков. Французы переняли это и поддержали стрелков глубокими колоннами, которым небольшой беспорядок приносил не так много вреда, пока масса держалась сплоченно. Применяя такое построение, французы бросали свои численно превосходящие силы на противника и, как правило, оказывались победителями.
44
Речь идет о войне коалиции феодально-абсолютистских государств Европы против революционной Франции. В создании контрреволюционной коалиции активное участие принимала также буржуазно-аристократическая Англия. В феврале 1792 г. при поддержке Англии и царской России был заключен военный союз между Пруссией и Австрией, которые начали интервенцию во Францию. В 1793 г., после провозглашения 10 августа 1792 г. во Франции республики и казни в январе 1793 г. короля Людовика XVI, к антифранцузской коалиции открыто присоединились Англия, Голландия, Испания, Неаполь, Сардиния и ряд мелких германских и итальянских государств. Война Франции с участниками этой (первой) коалиции продолжалась до 1797 года.
Освободительные, справедливые войны Франции в период буржуазной революции с приходом летом 1794 г. к власти контрреволюционной крупной буржуазии стали приобретать характер захватнических войн с целью подчинения других народов.
45
Имеется в виду революционно-освободительная война за независимость 13 североамериканских колоний Англии (1775–1783). Восстание североамериканских колоний против английского господства, обусловленное стремлением складывавшейся американской буржуазной нации к самостоятельности и к уничтожению тех преград для развития капитализма, которые создавало колониальное господство Англии, носило характер буржуазной революции. В результате победы североамериканцев было образовано независимое буржуазное государство — Соединенные Штаты Америки.