Собрание сочинений, том 19
Шрифт:
Гермионы, или, как их более правильно называет Тацит, герминоны — позднейшие верхнегерманцы; гермундуры (тюринги), свевы (швабы и маркоманны; баварцы), хатты (гессы) и т. д. Херуски, без всякого сомнения, попали сюда по ошибке. Это — единственная несомненная ошибка во всем этом размещении племен у Плиния.
Пятая группа — певкины и бастарны — исчезла. Якоб Гримм несомненно прав, считая ее готской.
Наконец, шестая гиллевионская группа включает жителей датских островов и большого Скандинавского полуострова.
Таким образом, классификация Плиния с поразительной точностью соответствует группировке действительно появившихся впоследствии германских наречий. Мы не знаем диалектов, которые не принадлежали бы к готскому, фризско-нижнесаксонскому, франкскому, верхненемецкому или скандинавскому,
Первоначальное переселение германцев на их новую родину мы должны были бы, следовательно, представлять себе приблизительно так, что первыми по северогерманской равнине, между южными возвышенностями и Балтийским и Северным морями, продвинулись искевоны, непосредственно за ними, но ближе к берегу — ингевоны. За этими последовали, по-видимому, гиллевионы, но завернули на острова. Возможно, что за гиллевионами последовали готы (виндилы у Плиния), оставив певкинов и бастарнов на юго-востоке; имя готов в Швеции свидетельствует о том, что их отдельные ветви примкнули к переселению гиллевионов. Наконец, к югу от готов следовали гермионы, которые — по крайней мере в большей своей части — только во времена Цезаря и даже Августа заняли те места своего расселения, которые они удерживали за собой вплоть до переселения народов [Здесь в рукописи пометка карандашом: «Следует глава об аграрном и военном строе». Ред.].
Со времени Цезаря римляне и германцы стояли друг против друга на противоположных берегах Рейна, а после покорения Августом Реции, Норика и Паннонии — и на берегах Дуная. Между тем в Галлии римское господство упрочилось; по всей стране была проложена Агриппой сеть военных дорог; были построены крепости; выросло новое поколение, родившееся под римским игом. Построенными при Августе альпийскими дорогами через Малый и Большой Сен-Бернар была установлена самая непосредственная связь между Италией и Галлией, которая могла служить базой для завоевания Германии со стороны Рейна. Выполнение этой задачи Август возложил на своего пасынка (или родного сына?) Друза с восемью легионами, расположенными на Рейне.
Поводом послужили непрерывные трения между пограничными жителями, набеги германцев на Галлию и мнимый или действительный заговор недовольных белгов и сигамбров, в соответствии с которым последние должны были перейти через Рейн и поднять всеобщее восстание. Друз заручился содействием вождей белгов (—12 г.), перешел через Рейн у самого острова батавов, выше дельты, опустошил землю узипетов и часть земли сигамбров, спустился затем на судах вниз по Рейну, принудил фризов поставить ему вспомогательные отряды пеших воинов и направился со своим флотом вдоль морского побережья к устью Эмса с целью покорить хавков. Здесь, однако, его римские моряки, не привыкшие к морским приливам и отливам, посадили его флот на мель во время отлива; только при помощи союзных отрядов фризов, которые были лучше знакомы с делом, он снял суда и вернулся обратно.
Этот первый поход был только большой рекогносцировкой. В следующем году (—11) он начал настоящее завоевание. Он перешел снова через Рейн, ниже впадения Липпе, подчинил живших здесь узипетов, построил мост через Липпе и вторгся в область сигамбров, которые как раз в это время вели войну с хаттами, потому что последние не хотели примкнуть к союзу против римлян под руководством сигамбров. Затем он построил при слиянии Липпе и Элизо сильный лагерь (Алезию) и с приближением зимы перешел обратно через Рейн. На обратном пути в одной из узких лощин его войско подверглось нападению германцев и лишь с большим трудом спаслось от уничтожения. В том же году он построил другой укрепленный лагерь «в земле хаттов, почти на Рейне» [301] .
301
Дион
В этот второй поход Друз выполняет уже целый завоевательный план, который последовательно проводился с тех пор в жизнь. Область, в первую очередь подлежавшая завоеванию, была довольно четко ограничена: это — искевонские внутренние земли до границы с херусками и хаттами и примыкающее к ним побережье до Эмса и частью до Везера. Главная роль в покорении земель побережья выпадает на долю флота. На юге операционной базой служит основанный Агриппой и расширенный Друзом Майнц, по соседству с которым следует искать крепость, построенную «в земле хаттов» (в последнее время полагают, что это Заальбург близ Хомбурга). Отсюда нижнее течение Майна ведет в открытую местность Веттерау и верхнего Лана, захват которой отрезает искевонов от хаттов. Расположенное в центре фронта наступления между Липпе и Руром и прорезанное течением Липпе плоскогорье представляет самую удобную операционную линию для главных сил римлян; овладев ею, они рассекают всю подлежащую завоеванию территорию на две приблизительно равные части и одновременно отрезают бруктеров от сигамбров; используя эту позицию, они могут на левом фланге взаимодействовать с флотом, на правом колонной, выступающей из Веттерау, изолировать искевонскую местность сланцевых гор, а в центре сдерживать херусков. Форт Алезия образует крайний укрепленный опорный пункт этой операционной линии; он был расположен недалеко от истоков Липпе, или близ Эльзена у Падерборна, при впадении Альмы в Липпе, или у Липштадта, где недавно была открыта большая римская крепость.
В следующем (—10) году хатты, осознав общую опасность, вступили, наконец, в союз с сигамбрами. Однако Друз напал на них и, по крайней мере, часть из них покорил. Но они уже до конца зимы вышли из подчинения, так как следующей весной (—9 г.) он еще раз нападает на них, продвигается до земли свевов (следовательно, и тюрингов, а согласно Флору и Орозию — и маркоманнов, которые тогда еще жили к северу от Рудных гор), затем атакует херусков, переходит через Везер и поворачивает обратно только у Эльбы. Он прошел и опустошил всю страну, но везде встречал энергичное сопротивление. На обратном пути, не успев достигнуть Рейна, он умер тридцати лет от роду.
К вышеизложенному рассказу, взятому у Диона Кассия мы прибавим из Светония, что Друз прорыл между Рейном и Эйсселом канал, через который провел свой флот в Северное море через землю фризов и через Флево (Влистром — теперешний фарватер из Зёйдер-Зе между Влиландом и Терсхеллингом); а из Флора, — что он построил вдоль Рейна больше пятидесяти фортов и мост у Бонна, а также укрепил линию Мааса и обеспечил таким образом оборону позиции рейнских легионов как от восстаний галлов, так и от нападений германцев. Басни же Флора о фортах и укреплениях на Везере и Эльбе — пустое хвастовство; Друз, может быть, и возводил там укрепления во время своих переходов, но он был слишком хорошим полководцем для того, чтобы оставлять в них гарнизоны, хотя бы даже из одного воина. С другой стороны, несомненно, что он снабдил укрепленными этапными пунктами операционную линию вдоль Липпе. Переходы через Таунус он также укрепил.
Преемник Друза на Рейне, Тиберий, в следующем году (—8) перешел эту реку; германцы, за исключением сигамбров, прислали представителей для ведения мирных переговоров; Август, находившийся в Галлии, отказался от ведения каких бы то ни было переговоров до тех пор, пока не прибудут представители от сигамбров. Когда, наконец, и они прислали представительство, «многочисленное, из почтенных лиц», как говорит Дион, Август велел их схватить и интернировать в разных городах внутри империи; «с горя они покончили с собой» [302] . И в следующем году (—7) Тиберий снова пошел со своим войском в Германию, где уже почти нечего было усмирять, за исключением нескольких незначительных волнений. Об этом времени Веллей говорит:
302
Дион Кассий. «Римская история», кн. LV, гл. 6.