Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
Не хочется ребятам отставать от общего дела. Стали они думать, что бы такое им экспроприировать и национализировать.
Один предложил отобрать футбольный мяч у генеральского сына, Ардалеона Кукуева. Второй - конфеты и сахар из лавки купца Бондалетова. Третий за то, чтобы отнять говорящего попугая у графини Чичериной.
– "Попугая"...
– передразнил Колька.
– Зачем попугай трудовому народу? Фабриканта Заикина знаете?
– Знаем.
– Автомобиль "роллс-ройс" видели?
–
– Будем экспроприировать автомобиль.
Ребята так и замерли от неожиданности.
– Научимся управлять, - продолжал Колька.
– Всех бесплатно станем катать по городу.
Прав Колька. Лучшего и не придумаешь!
На следующий день устроили ребята возле заикинского дома засаду. Дождались, когда подъехал "роллс-ройс" и ушёл хозяин. Колька залез в кабину, отпустил рычаг, тормоза. Поднавалились ребята, покатили автомобиль.
– Быстрей, быстрей!
– кричит из кабинки Колька.
Катят ребята "роллс-ройс", и чем дальше, тем быстрее. Набирает машина скорость. Сидит Колька важный, довольный. Вцепился руками в руль.
Улица пошла под уклон. Закрутились колёса быстро-быстро. Ребята едва поспевают сзади.
– Держи его, держи!
– вопит Колька.
Да где уж! Разогналась машина, отстали ребята. Хочет Колька схватить за рычаг тормоза, однако с перепугу растерялся - где рычаг, сообразить не может. Перешёл автомобиль с правой стороны улицы на левую, выскочил на тротуар и в дерево - бух! Вылетел из кабинки Колька. Лицом о булыжники шмяк!
Поднялся на улице крик. Поняли ребята, что дело может плохим закончиться, - и в разные стороны. Вскочил Колька и тоже стремглав от машины.
Вернулся Колька домой. Лицо распухшее. Синяк под глазом. Рубаха порвана.
– Боже!
– всплеснула руками мать.
– Никак, опять с Гришкой Марафетовым дрался?
– Опять озоруешь, - обозлился отец.
Молчит Колька.
– Ну, я тебе помолчу!
Потянулся отец за ремнём. Сложил его вдвое. Понял Колька - не будет пощады. Решил признаваться.
– Автомобиль, - произнёс.
– Что - автомобиль?
– Заикина.
– Что - Заикина?
Рассказал Колька про экспроприацию.
Опустил Колькин отец ремень, усмехнулся.
– И всюду-то ему свой нос сунуть надо, - проворчала мать.
– Всыпь, всыпь ему как следует, Митрофан Афанасьевич!
– Вот и всыплю. Ох как всыплю!
– отозвался отец.
Однако по тому, каким тоном говорила мать и как ей отвечал отец, Колька понял, что драть его сегодня не будут. Ну и верно. За что же драть? Ведь Колька не для себя, для всего трудового народа старался.
КАК РЕБЯТА ДЕЛИЛИ НЕБО
Пришла Советская власть в деревню Старые Дворики. Насмотрелись ребята, как взрослые, делили
– Эх, и нам бы придумать какой делёж!
А так как делить было больше нечего, всё уже делено и переделено, то Колька Рябов вдруг предложил:
– Давай делить небо.
– Вот те раз, как же его делить?!
– усмехнулись ребята.
– А вот так и делить. По-хорошему. Поровну!
– Это понятно. Ну разделим. А дальше? Что же с ним дальше делать?
– Как - что?! Всё, что желаешь: избу ставь, паши, коней выводи в ночное.
Подивились ребята: забавно...
Было их четверо: Колька Рябов, Ерёмка Дударов, Гришатка Кобылин, Марфутка Дыгай.
– Ладно, делить так делить.
Провели они по небу одну черту вдоль, другую поперёк. Кинули жребий, кому какой край достанется.
Соберутся ребята за селом на лугу. Плюхнутся в травы. Животы кверху. Глаза - в небо. Хорошо, когда ты хозяин. Делай всё, что взбредёт тебе в голову.
Распахал свой участок Ерёмка Дударов под жито. Колосится, наливается янтарным колосом рожь.
Вывел Гришатка Кобылин коней в ночное. Разжёг костёр у самого края неба. Разукрасила, заполонила васильком и ромашкой свою долю Марфутка Дыгай.
И Колька Рябов тут же со всеми. Глаза воспалились. Брови вразлёт. Рот приоткрылся. И чудится Кольке дробь барабана. Слышится горна призывный звук. И знамя, красное знамя полощется по небу. Видит Колька себя верхом на лихом коне. С острой пикой наперевес. А оттуда, где небо смыкается с полем, из-за тучи, прикрывшей закат, вдруг выползают несметные чудища.
– Бей их, бей их! Кроши!
– по-геройски несётся Колька.
– Ура! размахнулся рукой.
Ерёмка Дударов тронул друга за плечи:
– Чего это ты?
Смутился Колька, ничего не ответил. А в ушах по-прежнему конский цок. И рука не разжала пику.
То-то забав у ребят. То-то веселья. Выйдут на улицу вечером. Головы кверху. Звёзды считают. Сколько каждому звёзд перепало. Считают, считают собьются со счёта. Рассмеются, заспорят.
– Сначала! Сначала!
Снова работа.
А тут, по весне, по первой грозе, босиком да по лужам примчались ребята к речке на мост:
– Ух, полыхает!
– Ух, громыхает!
Молния. Гром. Тучи кругом. Речка взыграла, словно хмель в берегах. По-разбойному ветер присвистнул. Горохом об стену по брёвнам дождь.
– Видать, к урожаю!
– Из нашего неба!
– А не хотели делить!
Дружно жили ребята. И вдруг... Дело было в начале лета. Опять на лугу собрались ребята. Снова лежат. Каждый занят своим участком. Солнце катит по небу. Шепчутся травы. Перепёлка издала крик.