Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
Послал Муравьёв-Апостол надёжных офицеров с извещением о восстании Черниговского полка по разным другим полкам - в Ахтырский, Кременчугский, Алексопольский, Александрийский. В Житомир послал и в Киев.
Наказал, что с ответами ждёт в Мотовиловке.
Здесь, в Мотовиловке, черниговцы встретили Новый год. Луна лениво плывёт по небу. Звёзды горят, как свечи. Синим искрится снег.
Разместили солдат по крестьянским избам. Трое из них попали к Фоме Полуяку.
Угощает Фома постояльцев кашей и квасом,
– Куда - на войну, служивые?
– На войну, на войну, - усмехнулся один из черниговцев.
– Неужто снова француз задрался?
Развеселились вовсе теперь солдаты. Рассказали они Полуяку, ради чего поднялись в поход.
Рад Фома поверить в слова солдатские, да что-то не очень верится.
– Чтобы волю крестьянам дали? Да разве может такое быть!
– Может, может, - смеются солдаты.
– Это уж точно, лишь бы господь помог.
Улеглись на покой солдаты. А Фома - хвать за армяк, выскочил в сенцы. Бросился к двери. И вот уже мчит по улице. Летит, что есть силы в ногах, Фома. Новость несёт небывалую.
– Воля ведь будет, воля!
Новогодняя ночь. Луна лениво плывёт по небу. Звёзды горят, как свечи. Синим, синим искрится снег. Не спит Сергей Муравьёв-Апостол. Ожидает вестей из других полков.
Представляет Сергей Муравьёв-Апостол, что вот подымется полк за полком. Пойдут войска на Москву, на Петербург. Присоединятся дорогой новые. Станут войска перед царём несокрушимой силой.
Утром Сергей Муравьёв-Апостол ехал верхом по селу. Шумела, как рой, Мотовиловка. Толпились крестьяне у церкви. Увидели они Муравьёва-Апостола:
– Добрый ты наш полковник!
– Избавитель!
– Да поможет тебе господь!
Улыбнулся крестьянам Сергей Муравьёв-Апостол.
– Братцы, для вас стараемся. Да будет угодно судьбе - добьёмся для вас облегчения. Для дела святого жизни не жалко...
Вернулся Сергей Муравьёв-Апостол к себе в избу. Ожидает вестей из других полков. Тревожно у него на душе. Что привезут посыльные?
Печальные вести достигли юга. В Петербурге, на севере, царь разгромил восстание. Как поведут себя тут полки?
И вот прибыл посыльный первый.
– Ну как?
– Но поднялся Ахтырский гусарский полк.
Прибыл второй посыльный.
– Ну как?
– Не поднялся Кременчугский пехотный полк.
Третий посыльный прибыл.
– Ну как?
– Не поднялся, Сергей Иванович, полк Алексопольский.
А вот несётся ещё один. Разгорячённый конь пену с губы роняет.
– Ну как?
– Не выступит Александрийский. Арест идёт в полку.
СЕМНАДЦАТЫЙ ЕГЕРСКИЙ
Не поддержали восставших полки соседние.
Куда же идти черниговцам? На Брусилов, Новоград-Волынский, Бердичев, Бобруйск, Любар? А может, идти на Киев?
– Нам бы немедля идти на Киев!
–
За этот план выступали офицеры-славяне (так называли тех, кто раньше состоял в Обществе соединённых славян): Сухинов, Кузьмин, Соловьёв и Щепилло. Из всех декабристов офицеры-славяне отличались самой большой решительностью.
Не принял план Сергей Муравьёв-Апостол. Приказал выступить на Белую Церковь. Здесь, в Белой Церкви, находился Семнадцатый егерский полк. Отважные люди в Семнадцатом егерском. К примеру хотя бы Вадковский. Обещали они поддержку.
– Ну, силы теперь удвоятся, - заговорили среди восставших.
– Кум у меня в егерях, - объяснял какой-то тощий солдатик взводному унтеру.
– Там Гришка Тютюник служит, кто-то вспомнил односельчанина.
Не дойдя нескольких вёрст до Белой Церкви, восставшие остановились. Сергей Муравьёв-Апостол выслал вперёд разведку.
Вернулась разведка.
– Ушёл, ваше благородие, Семнадцатый егерский. Нету его в местечке.
– Как ушёл?! Куда?
– Неизвестно. Из солдат, ваше благородие, лишь караульный стоит при шлагбауме.
Не поверил всё же Сергей Муравьёв-Апостол. Решил, что разведка ошиблась. Новых послал солдат.
Вернулись и эти.
– Всё верно, ушли егеря. Куда - неизвестно. Было это ещё намедни.
Гадает Сергей Муравьёв-Апостол: "Что же случилось?! Куда ушли?"
И вдруг:
– Нашлись! Нашлись! Нашлись!
Тот тощий солдатик, у которого кум в егерях, уверял, что, спустившись в овражек, что рядом с лесом, он слышал в лесу голоса и фигуры людские видел. Правда, много ли - не разобрал.
– Я по голосу кума признал, - даже сказал солдат.
Опять снарядил Сергей Муравьёв-Апостол разведку. Старшим послал офицера.
Через час офицер вернулся. А вместе с ним пришёл и солдат в егерской форме.
– Кум, кум!
– закричал тощий солдатик.
– Так и есть, не ошибся - кум!
– В лесу люди, это верно, Сергей Иванович, - доложил офицер.
– Но не солдаты - крестьяне. Собралось их больше тысячи. (Это были крестьяне окрестных сёл. Узнав, что восстали черниговцы, они хотели примкнуть к солдатам.)
Доложил офицер и про егерей:
– Арестованы наши, Сергей Иванович. Солдат же, боясь возмущения, полковой командир срочно увёл на Сквиру.
– Так точно, - поддакнул кум.
– Поручиком Вадковским с оным сообщением к вашей милости я и послан.
Офицер сделал паузу, переступил с ноги на ногу, глянул на Муравьёва-Апостола.
– Сергей Иванович!
– Что?
– Как быть с крестьянами? Может, призвать их для общего дела?
Солдатский кум оживился:
– Так-с точно. Они-с с удовольствием.