Собрание сочинений (Том 4)
Шрифт:
З и н а. Хорошо, я схожу. (Помолчав.) Сказать вам одну вещь?
Е л ь н и к о в. Что такое?
З и н а. Вы не обидитесь?
Е л ь н и к о в. Нет.
З и н а. По-моему, ужасно трудно быть вашей женой.
Е л ь н и к о в. Почему вы так думаете?
З и н а. Вот Васиной женой очень легко быть.
Е л ь н и к о в. Так в чем же дело? Выходите за Васю.
З и н а. Я, во-первых, не собираюсь. Меня удивляет, Александр Андреич, что вы смеетесь... Если хотите знать,
Е л ь н и к о в. Вы точно знаете, что восемь?
З и н а. Да, точно.
Е л ь н и к о в. А кто ведет счет - вы или Манечка?
З и н а. Мы обе. Нехорошо смеяться.
Е л ь н и к о в. Я не над вами, я над Васей.
З и н а. А над Васей еще хуже. Он страшно страдает.
Е л ь н и к о в. О, да! Это видно по его лицу.
З и н а. Знаете, Александр Андреич, по-моему, у вас нет ничего святого.
Е л ь н и к о в (смеется). У меня есть святое. Честное слово, есть. Только у нас с вами неодинаковые понятия о святынях.
М а н е ч к а (входит). Я на смех пришла. Угостите меня смехом.
З и н а. Это Александр Андреич угощает. Бесплатное угощенье, и очень дешевое.
Е л ь н и к о в. Ого! До чего по-взрослому... Заинька, покажитесь мне. (Берет Зину за плечи.) Я никак не пойму - вы большая или маленькая?
М а н е ч к а. Она маленькая.
З и н а. Я большая.
Молчание.
Е л ь н и к о в (полушутливо). Будем знать.
Входит О л ь г а И в а н о в н а.
О л ь г а И в а н о в н а. Колька спит?
М а н е ч к а. Укачала. Ольга Ивановна, я его вам дарю, берите. У вас он попищит с минутку, заведет глаза - и готов. А надо мной целый час издевался.
О л ь г а И в а н о в н а. Мамашино нервное состояние ему передается, вот и все, и ничего нет удивительного... (Манечка плачет.) Ах, господи... Нельзя так, вы ребенка кормите!..
М а н е ч к а (плачет). Я больше не могу ничего не знать, не могу, не могу. Его немцы замучили, он в плен попал, они его замучили...
О л ь г а И в а н о в н а. Манечка... Детка хорошая, ну перестань! Такой молодец, и такие глупости... Почему обязательно в плен? Какой сейчас может быть плен?
М а н е ч к а. Пускай похоронная, только узнать, что с ним...
О л ь г а И в а н о в н а. А вот я не желаю похоронную! Я тебе нагадала исполнение желаний, какая может быть похоронная!
Звонок. Зина отворяет. Входит В а л ь к а.
В а л ь к а. Здравствуйте! Мама велела вам сказать...
З и н а. Тише!.. Ну, что мама велела?
В а л ь к а. Что она взяла чересчур много, и вот она вам посылает вымя.
З и н а. Это - вымя?
В а л ь к а. Вымя.
З и н а. Почему оно какое-то серое?
В а л ь
З и н а. Я никогда не видала, чтобы оно было такое серое... Я получила письмо и сожгла его в печке, к твоему сведению.
В а л ь к а. Положим, это неправда.
З и н а. Положим, правда.
В а л ь к а. Странно. Я только задавал вам вопрос, пойдете вы со мной в кино или нет.
З и н а. Чего ради я пойду с тобой?
В а л ь к а (холодно). Мама сказала, с вас за вымя семь рублей шестьдесят копеек.
З и н а (еще холоднее). Пожалуйста...
Входит п о с ы л ь н а я. Валька уходит.
П о с ы л ь н а я. Марья Ивановна Седова здесь?
З и н а. Здесь...
П о с ы л ь н а я. Телеграмма.
М а н е ч к а (идет в переднюю). От кого?..
П о с ы л ь н а я. А не знаю. Распишитесь.
Манечка расписывается, посыльная вручает телеграмму и уходит.
М а н е ч к а (тихо). Догони ее, Зина.
З и н а. Зачем?
М а н е ч к а. Дай ей... денег дай. Я всегда давала.
З и н а. С ума сошла! Читай телеграмму!
М а н е ч к а (вскрывает телеграмму; так же тихо). От Николая. (Садится на стул.)
З и н а (вырывает у нее телеграмму, читает вслух). Сообщаю адрес... Полевая почта... Телеграфируй здоровье... Подробности письмом... Манечка!
М а н е ч к а. Ну что, Зина? Ну, жив, и слава богу! А почему не писал девять месяцев? Свинство!
З и н а. Знаешь, Манька? Лучше молчи. Я тебя могу ударить! (Со смехом и слезами.) Ольга Ивановна, вы когда-нибудь видели такую сумасшедшую?
О л ь г а И в а н о в н а. Манечка? Что я говорила? Поздравляю, голубчик! (Целует.)
М а н е ч к а. Ольга Ивановна! Разве не свинство?
О л ь г а И в а н о в н а. Слушать не хочу!
М а н е ч к а. Свинство, свинство!
З и н а. Ударю!
М а н е ч к а. Знал, что я буду рожать, знал, знал! И молчал! (Другим тоном.) Колька пищит! (Уходит к себе, Зина - за нею.)
О л ь г а И в а н о в н а. Слава богу! Слышал, Саша? Радость-то у нашей солдатки.
Е л ь н и к о в. Слышал...
О л ь г а И в а н о в н а. И за нее, и за мальчика - слава богу!
Уходит в кухню. Ельников один. В дверь, которая осталась незапертой, входит Н е д е л ь с к и й. Это грузный старик в дорогой шубе.
Н е д е л ь с к и й. Александр Андреевич Ельников? Моя фамилия Недельский.
Е л ь н и к о в (не сразу). Сюда, пожалуйста. (Подает стул. Недельский садится.)
Н е д е л ь с к и й. Вам знакомо мое имя?
Е л ь н и к о в. Да. (Молчание.)
Н е д е л ь с к и й. Вы - мужчина. Вы хорошо вели себя на войне.