Собрание сочинений в 10 томах. Том 10: Атлас Гурагона; Бронзовая улыбка; Корона Гималаев
Шрифт:
Впрочем, при этом разговоре никто не присутствовал. Данная версия рисует в выгодном свете и самого Р. H., и даже полковника. Это вызывает известное сомнение. Тем более что Р. H., как и предполагалось, отправился в Тибет как тайный агент.
Колесница Махаяны
При рождении он был наречен именем Гаутама. Однако впоследствии ревностные почитатели дали ему новое имя — Сиддхартха. Он принадлежал к небольшому племени шакьев, состоявшему, по преданию, из одних кшатриев — воинов. Среди шакьев не было ни брахманов, ни представителей других каст. Поэтому прирожденные воины должны были сами заниматься земледелием, торговлей и другими неподобающими их касте делами. Все шакьи, том числе и их вождь — отец Гаутамы, сами ходили за плугом. Шакьи выбирали своих предводителей по принципу очередности. Отец Гаутамы не был царем, хотя и звался «раджанья» — повелитель. Но так могли звать и любого кшатрия, имеющего право стать вождем. Это потом легенда превратила Гаутаму в сына царя — принца Сиддхартху, родившегося в роскошном дворце и выросшего среди развлечений и утонченных удовольствий.
Простой народ назвал его Шакья-Муни — «отшельник из племени шакьев», а он нарек сам себя Буддой, что означает на санскрите «осененный истиной».
Буддийская легенда рассказывает, что после бесконечного множества перерождений грядущий Будда явился в мир со спасительной миссией указать человечеству выход из страданий. Последнее это перерождение и свершилось в образе Сиддхартхи — отпрыска знатного рода Гаутамы.
Шакьи жили на небольшой территории, расположенной по обе стороны теперешней индо-непальской границы, в районе нынешних округов Басти и Горакхпур. Земли их были покрыты девственным лесом, с которым приходилось вести упорную борьбу.
Жена вождя шакьев Майя однажды увидела во сне, что ей в бок вошел белый слон. Она не придала сну значения и вскоре забыла его. Но как-то она искупалась в священной пушкаре шакьев — искусственном водоеме с лотосами, после чего родила в роще деревьев сал, посвященной богине-матери, мальчика, который вышел из ее бока. Новорожденный сразу же встал на ножки и издал ликующий львиноголосый клич. А через семь дней Майя умерла.
Юный Гаутама получил обычное для всех кшатриев воспитание. Он прекрасно научился управлять боевой колесницей, владеть оружием, усвоил племенные обычаи. Он женился на девушке своего племени, Каччане, принадлежавшей к знатному роду, и она родила ему сына Рахулу.
Отец Гаутамы Шуддходана, как мог, ограждал сына от теневых сторон жизни. Он помнил пророческие слова мудреца Аситы: «Я смеюсь от радости, что спаситель явился на Землю, и плачу оттого, что мне не выпадет счастья дожить до свершения его подвига».
Потерявший любимую жену Шуддходана не хотел утратить и сына, даже если тому и надлежит совершить подвиг. Поэтому жизнь Гаутамы (ему еще предстояло оправдать имя Сиддхартхи, которое значит «выполнивший назначение») протекала легко и счастливо. Но однажды, проезжая на колеснице, окруженный друзьями и поющими девушками, Гаутама увидел кровоточащие язвы на теле калеки, скорбную процессию, которая следовала за лежащим в гробу покойником, согбенного годами старца и погруженного в размышления аскета-саниаси.
Это были четыре встречи Будды. Острой молнией ранила
В ту же ночь он решил стать отшельником-саниаси, чтобы в размышлениях обрести путь, ведущий к избавлению от мук. Он покинул тайком свой дом и ушел в леса и пещеры.
Шесть лет он метался в поисках этого неведомого пути. Он искал истину в священных тайнах брахманов, искал ее в себе, умерщвляя свою плоть голодом и бичеванием. Подолгу жил он в джунглях, где одни только звери могли слышать его. И вдруг на него снизошло откровение. Случилось это, когда он сидел, погруженный в себя, под деревом пипалой на берегу реки Неранджары.
Гаутама сделался Буддой. Он познал «четыре благородные истины»: 1) существование страдания — существовать значит страдать; 2) причина страдания — желание, которое только возрастает при удовлетворении; 3) прекращение страдания — уничтожение; желаний; 4) путь, ведущий к такому уничтожению, — три стадии или последовательных состояния совершенства, которые заключаются в знании и соблюдении «благого закона», исполнении дисциплины буддизма и его морали и в нирване, где уже нет существования.
Демон зла, бог смерти Мара, наслал на «просветленного» страшные бури. Но страха не было в сердце Будды. Мара послал ему своих дочерей, которые стали соблазнять отшельника всеми радостями жизни. Но желание было убито в сердце Будды. Только сомнение могло еще отвратить его от избранного пути. Четыре недели, днем и ночью, ходил Будда вокруг дерева, пытаясь победить сомнение. И победил.
В «оленьем парке», близ Бенареса, Будда произнес свою первую проповедь перед пятью учениками и двумя оленями. Высокая истина была высказана. Отныне путь к спасению от страданий открывался перед людьми. Будда привел в движение колесо дхармы. Сорок пять лет бродил он по городам и деревням, проповедуя свое учение. Со всех концов Индии к нему стекались ученики. Одних он оставлял при себе, других посылал проповедовать в самые отдаленные концы страны. И они несли людям дхарму, что следует понимать как закон жизни.
Умер Будда в восьмидесятилетием возрасте в Кушинагаре. Он лег под деревом пипалой в позе льва и обратился к монахам и мирянам: «Теперь, монахи, мне нечего сказать вам больше, кроме того, что все созданное обречено на разрушение! Стремитесь всеми силами к спасению».
К спасению ради чего? К какому спасению? Если со смертью кончается все, то значит ли это, что можно победить смерть? Как понимать слова учителя? Назареянин на кресте тоже спросит потом в смертной тоске: «Зачем ты покинул меня, Элоим?» Разве он не почувствовал, что это смерть приходит к нему, а за смертью кончается все? Как же понять тогда слово «спасение»? Но разве религия когда-нибудь учила пониманию? Она призывала только верить…
Уход Будды из жизни буддисты называют «mahaparinirvana» — обретение великой нирваны. Учитель умер в месяце вайшакха (май) в момент полнолуния.
Ты мне дорогу укажи! В моих глазах один туман. Скажи, что есть за смертью жизнь, Что погребение — обман, И я последую туда, Как Ганг уходит в океан.Слова Будды говорят не о бессмертии, а об избавлении от жизни как величайшем благе, которое она может дать: 339-й стих «Тхерагатхи» говорит: