Собрание сочинений в 10 томах. Том 10: Атлас Гурагона; Бронзовая улыбка; Корона Гималаев
Шрифт:
С большим интересом прочел он превосходные путевые журналы пандитов А-, A-к, ламы Учжень-чжяцо.
А- в течение десяти лет (1865–1875) совершил три путешествия. Он подробно исследовал западную провинцию Нгари и дважды прошел по центральным районам с запада на восток. Дважды он побывал в Лхасе и был принят далай-ламой.
A-к побывал в Тибете в 1878–1882 годах. Его маршрут представляет собой гигантский четырехугольник с вершинами: Лхаса, Сачжоу (к северу от Цайдама), Дацзяньлу, граница с Ассамом. Осенью 1878 года он посетил Лхасу и составил первый подробный план этого загадочного города.
К концу работы Р. Н. мысленно мог представить себе каждый перевал, каждый поток и мост на дорогах Тибета. Он говорил по-тибетски столь же легко, как на языках Индии или на английском языке. Китайским языком он тоже владел довольно свободно. План Лхасы врезался в его память так прочно, что ему не надо было бы спрашивать там дорогу у посторонних.
К этому времени английское правительство собралось снарядить посольство в Пекин. Чтобы испросить разрешение на такое посольство, к китайскому императору был направлен неофициальный посланник, сопровождать которого было поручено Р. Н.
В Пекине он жил в кумирне, находящейся за воротами Аньдин и называемой Си-хуан-сы, где обычно останавливаются все тибетские торговцы. Он носил одежду китайского ламы, и его действительно принимали здесь за ламу из Качэ (Кашмира). Это была первая попытка жить под чужим именем в чужой стране. Английский друг Р. И. называл это «легализацией».
Знание тибетского языка и буддийских источников помогло Р. Н. сблизиться с видными китайскими ламами. Особенно он дорожил расположением главы ламаитов Китая Чжан-цзя-хутухту.
Между тем переговоры о посольстве протекали не так, как хотелось англичанам. «Английский друг» вынужден был возвратиться в Индию, так и не достигнув поставленной цели.
Тем не менее заслуги его были высоко отмечены. Р. Н. тоже был пожалован индийским правительством титул Rai Bahadur, а англичане наградили его орденом индийской империи.
Разрешение на поездку в Тибет все еще не было получено. Оставалось готовиться к путешествию под видом паломника. К этому времени у Р. Н. состоялся важный разговор с одним английским полковником, на которого была возложена ответственность за будущую тайную миссию. Беседа протекала приблизительно так:
Полковник.Надеюсь, гуру, [41] вы готовы?
Р. Н.Да, сэр. Вполне. Хоть завтра.
Полковник.В таком случае я бы хотел сделать некоторые дополнения к вашему заданию. Вы не возражаете?
Р. Н.Буду рад выслушать вас.
Полковник.Нам бы хотелось, чтобы вы обратили внимание на расположение местных и особенно китайских гарнизонов.
Р. Н.Я уже ранее отказался выполнять любые поручения, связанные с военным шпионажем. Для меня «тайны Тибета» — это этнографические, культурные, религиозные тайны, но не более.
41
Гуру — учитель ( инд.), почтительное обращение.
Полковник.Относится ли это и к путям сообщения?
Р. Н.В известной мере. Все, что касается передвижения по тибетским дорогам небольшой группы людей, я буду внимательнейшим образом отмечать и изложу потом в отчете. Одним словом, я постараюсь облегчить путь всем, кто пойдет по моим стопам. Но я не намерен пролагать дорогу военной экспедиции.
Полковник.Считаете ли вы возможным посредничество между нами и местной или китайской администрацией? Я имею в виду тех представителей духовенства и светской власти, которые готовы или будут готовы сотрудничать с нами?
Р. Н.Речь идет о подкупе?
Полковник.Как об одной из возможных мер.
Р. Н.Я не считаю порочным для себя покупать людей, которые продаются. Весь вопрос в характере необходимых сведений. Сведения, интересующие меня, а вы знаете, что меня интересует, я готов купить. Но не военные секреты. Думаю, что нет нужды повторяться.
Полковник.Безусловно. Мы слишком хорошо знаем и уважаем вас, сэр, чтобы питать сомнения по поводу ваших слов. Позвольте мне задать вам еще один, совсем неофициальный вопрос?
Р. Н.Прошу вас, сэр.
Полковник.Вы верующий человек, гуру?
Р. Н.В известном смысле да. Но эта вера вне исповедания, и смысл ее вряд ли будет понятен постороннему.
Полковник.Если я правильно понял, речь идет скорее о комплексе этических норм?
Р. Н.Это и так и не так. Но считайте, что вы поняли правильно.
Полковник.Тогда еще один и самый последний вопрос. Отдаете ли вы себе отчет в том, что сведения об этнографии, морали и религиях Тибета, равно как и подробности топографического и климатического характера, являются сведениями разведывательного характера и могут быть использованы… Вы меня понимаете, гуру?
Р. Н.«На этом свете есть двоякий путь, как мною было сказано и ранее, о безгрешный: единение санкиев [42] через познание и единение йогов через действие. Человек не достигнет свободы отречением от действия и одним отречением не поднимется до совершенства. Никто даже на один миг не может остаться истинно бездействующим, ибо все беспомощно влекутся к действию свойствами, от природы исходящими». Так говорит бог Кришна в «Бхагавад Гите», полковник. Что может сказать человек?
42
Санкии — последователи религиозной философии санкия; в общем смысле — рационалисты.
Полковник.Эти строки о достижении совершенства напоминают учение Будды.
Р. Н.Буддизм не возник на пустом месте. Он такой же цветок Индии, как брахманизм.
Полковник.И он цветет теперь под небом Тибета.
Р. Н.Тибетский буддизм — это лишь отраженный, стократ преломленный свет Индии.
Так мирным богословским разговором закончилась эта беседа, которая столь угрожающе началась. Полковник хорошо знал Индию и ее культуру, чтобы настаивать там, где настаивать бесполезно.