Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.
Шрифт:
— Как тут у тебя?.. — спросила Нюша, кивая на всходы в противнях и плошках. — Все растет и зеленеет? Сад-виноград еще не развел?
— Учусь, Нюша! — засмеялся Степа.
— А ты знаешь, — вспомнила Нюша, — наша все же взяла. Весной Попову пустошь пахать будут. Сейчас на правлении решили.
— Раскачались-таки правленцы, — обрадовался Степа. — Давно бы пора. Таня, ты слышишь?
Из-за ситцевой занавески, отделяющей горницу от кухни, вышла худенькая девушка.
— Совсем ты нас забыла, — упрекнула она подругу. — Словно мы и не соседи больше... Проходи же, садись! Степа, приглашай!
Близоруко щурясь, Степа торопливо снял с лавки кипу газет, отодвинул в сторону книги и освободил место.
— Некогда мне рассиживаться, — сказала Нюша. — Я ведь по делу. Тебя в правление требуют... — обратилась она к Степе. — Срочно!
— Что там такое?
Нюша как можно спокойнее сообщила о вызове на курсы трактористов.
— Это правда? — вскрикнула Таня и обернулась к брату. — А ты на них и рукой махнул...
— А я и сейчас сомневаюсь, — сдержанно заметил Степа. — Трактор нам все равно не дадут...
— Это еще почему? — перебила его Нюша.
— Газеты надо читать... за политикой следить, — слегка усмехнулся Степа. — А у вас все вечерки да танцульки... Машины теперь другими путями в деревню будут поступать... Через машинно-тракторные станции. Надо бы знать об этом...
Нюшка переглянулась с Таней. Было ясно, что секретарь комсомольской ячейки намекал на их девичью компанию, которая не очень-то любила ходить ни на собрания, ни на лекции. А совсем недавно, когда Степа проводил в избе-читальне громкую читку газет, Нюшка с подругами подняла такую возню и смех, что разгневанный секретарь выгнал всех девчат на улицу и пригрозил поговорить о них на собрании. Но отступать было не в Нюшкиных привычках.
— Не желаешь на курсы — и не надо, — с вызовом вскинула она голову. — Прижился тут в своей избе-читальне — дождь не мочит, ветер не дует, ну и сиди себе, раздавай книжечки, подшивай газетки. А на курсы другие поедут. Вон хоть Митя Горелов или Семка Уклейкин. А то можно кого и от девчат послать...
— Нюшу Ветлугину, например, — подсказал Степа.
— А что?.. У меня не заржавеет! Не как у некоторых...
— Ладно. Пошли в правление. — Степа поспешно стал одеваться. — Узнаем, что там за курсы такие.
— Ты иди, мы с Нюшей тебя догоним, — сказала Таня, задерживая подругу.
Они остались вдвоем.
Таня — маленькая, веснушчатая, с острым носиком и жидкими косичками, перевязанными цветными тряпочками, — казалась тихой, забитой, безответной, и трудно было понять, что связывало с ней решительную, горячую Нюшку. Но подруги они были давние, с малых лет. Еще в школе Нюшка сидела с Таней на одной парте, вместе с ней готовила уроки и не раз вступала в драку с мальчишками, если те осмеливались тронуть подругу. Таня была предельно честна, застенчива, не умела фальшивить, притворяться, никогда ни на что не жаловалась. Может, за это и любила ее Нюшка. Богатые мужики охотно нанимали Таню в няни или в батрачки и, пользуясь ее скромностью, нередко безбожно обсчитывали. И здесь Нюшка не давала ее в обиду. Она бегала в сельсовет, добивалась, чтобы с Таней заключили трудовой договор, в день расчетов сама проверяла полученное подругой жалованье.
Сейчас Таня внимательно посмотрела на Нюшку.
— Чего ты с ним так? — спросила она. — Не видишь Степу неделями, а встретились — поперечничаешь ему во всем и разыгрываешь без конца. Обещала третьего дня на вечерку прийти — обманула. А он ждал тебя, ждал, проморозился весь...
— Сама не знаю почему, — призналась Нюша и, вздохнув, добавила: — Чудной он. Все молчит и молчит, слова не дождешься. И смирный стал. А ведь раньше какой был! Напролом шел, ничего не боялся.
— Нет, он такой же, как и прежде... Только вот вырос, серьезнее стал.
— Где там, такой же! Дорогу всем уступает. Назначили его бригадиром в колхозе — почему он отказался?
— Говорит, что он еще в земле мало чего понимает... Учиться ему хочется. Вот только с глазами у него плохо, — с грустью сказала Таня.
— Надо Степку к бабке Ульяне сводить, — сказала Нюша. — Знаешь у нее какие травы есть! От любой хворости помогают: от грыжи, от тошноты, от слепоты...
— Ну что ты болтаешь, — обиделась Таня. — Секретарь комсомольской ячейки — и вдруг пойдет к знахарке...
— Правда, некрасиво это, — согласилась Нюша. — Тогда давай дядю Васю попросим... Пусть колхоз Степу к лучшему доктору пошлет.
— Разве его уговоришь...
— А мы в райком напишем. Пусть его заставят... в порядке комсомольской дисциплины. Он же любит других дисциплиной стращать.
Подруги задумались. Потом Нюшка, обхватив Таню за плечи, принялась вслух мечтать о том, что будет через несколько месяцев. Степа кончает курсы трактористов, с отличием сдает экзамены, получает в городе «Путиловец» и возвращается в Кольцовку. Они с Таней обязательно встретят его первыми, украсят машину цветами и лентами, прикрепят к трубе красный флажок, и трактор с ревом и грохотом пройдет через всю деревню. И жители Кольцовки выйдут встречать Степу-тракториста, а он, красивый, сильный, рослый, выведет машину в поле и под восхищенный гул толпы пропашет первую борозду, прямую и ровную, словно отбитую по шнуру.
А потом, когда Степа станет работать на тракторе изо дня в день, он, уж конечно, не забудет Таню с Нюшкой и научит их управлять машиной. Первые девушки-трактористки в деревне — это же очень здорово!
— Да ну тебя, Нюшка! — отмахнулась Таня. — Ты уж загадаешь... Куда нам так высоко.
— А я и хочу высоко... чтоб дух захватывало, — зажмурилась Нюша и, вдруг спохватившись, заторопилась в правление.
Увязалась с ней и Таня. На улице они встретили Степу.
— Ну как? Едешь? — спросила его сестра.
— Еду! Послезавтра! Вызов и так на два дня запоздал.
— Ой, так сразу! — удивилась Таня. — Да тебя же собрать надо!
— Это дело недолгое. — Степа с деловым видом оглядел Таню и Нюшу. — Вот что, девчата. Не в службу, а в дружбу. Обойдите всех комсомольцев и скажите, что сегодня вечером экстренное собрание. Явка строго обязательна!
— Это зачем? — насторожилась Нюшка. — Меня с девчатами будешь пропесочивать? Что ж, нам теперь и посмеяться нельзя, будто мы мощи какие или старухи беззубые...