Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 3. Князь Велизарий.
Шрифт:
Во всяком случае во время его визитов, прялка Теодоры молчала, а наши девушки радовались, что Юстиниан им не докучал и не было слышно прялки.
ГЛАВА 4
Кавалерия нового типа
Начало шестого столетия христианской эры было суровым испытанием для империи. Можно согласиться с матерью Велизария, за ее мнение, что Дьявол в это десятилетие находится в зените собственной власти. Империей правил старый император Анастасий. Его прозвали «Анастасий, Разные Глаза». Один глаз у него был карим, а другой — голубым. Такое иногда встречалось у домашних кошек, но я никогда не встречался с подобным явлением у людей. Анастасий был энергичным и умным правителем, несмотря на преклонный возраст. Нельзя сказать, что он был лично виновен в несчастьях, происходивших во время его правления. Тут следует вспомнить землетрясения, которые разрушили несколько богатейших городов в его владениях. В Босфоре в то время впервые появился кит по прозвищу Порфирий. Кроме того, из Азии к нам пришла чума. Из года в год вырастали плохие урожаи и сильнее процветало соперничество между Синими и Зелеными, которое привело к восстанию. Все это случилось, примерно, в то время, когда родился Велизарий. Кроме того, в то время шли войны с сарацинами неподалеку от Палестины и с дикими, воинственными булгарскими гуннами, нападавшими из-за Дуная. Православные христиане приписывали все несчастья состоянию религиозных дел — соперничеству двух Пап. Все говорили, что одновременное существование двух викариев Христа является богохульством. Избрание одного Папы в Константинополе случилось в тот же день, когда второй Папа был избран в Риме, произошло это из-за того, что между двумя столицами не было четкой и быстрой связи. Но получив ключи к небесам, ни один из соперников не спешил отдать связку своему сопернику: Римский Папа занимал жесткую ортодоксальную позицию в интереснейшем (для меня) диспуте относительно единосущности Бога-Сына, тогда как другой Папа, ставленник Анастасия, выступал за компромисс. Каждый из них проклинал противника и называл его анти-Папой, и мы, варвары с ипподрома, от души наслаждались подобным спектаклем и углубили конфликт, когда Зеленые стали поддерживать одного Папу, а Синие — другого.
Мало нам было этих бед, так Анастасий ввязался в войну с Кобадом, персидским правителем. Тот полностью разгромил одну из наших армий и разграбил римскую Месопотамию. Анастасию пришлось заплатить за мир восемьсот тысяч золотых, а в то время золота практически не осталось, потому что были почти полностью выбраны главные европейские и азиатские шахты. В год, когда Велизарий отправился в школу в Адрианополе, булгарские гунны снова грабили Восточную Фракию и пасли своих коней в приусадебных садиках и парках в предместье Константинополя. Анастасий приказал построить огромную защитную стену в тридцати двух милях от города. Она проходила прямо через перешеек. Нам стало жить спокойнее, хотя скоро за стеной перестали следить, и она начала разрушаться.
Что касается религиозных диспутов, то хотя Анастасий предпочитал верить теории единосущности Господа, из политических соображений решил выдвинуть Папу, склонного к компромиссу и не отрицающего двойственной природы Христа, богочеловека. Синие оставались ортодоксами из политических соображений, а Зеленые выступали за компромисс с монофизитами. Как-то начались такие волнения на ипподроме из-за религиозных распрей, что императору пришлось встать у финишного столба, точно просителю, как это сделали Теодора и ее семья девять лет назад, он сказал, что готов отказаться от трона. Синие забросали его каменьями, но Зеленые его защитили. Он им отводил лучшие места на ипподроме, как более сильной фракции. В знак благодарности император поддерживал монофизитов. Но вскоре после этого Синие растерзали нескольких нахальных монахов-монофизитов. Анастасий не посмел отомстить за их смерть, и Синие захватили власть в городе и Сенате. Виталиан, патриций фракции Зеленых, собрал армию из сорока тысяч фракийских монофизитов, возглавил их, выступив против Синих, и стал осаждать город. Анастасий испугался за свою жизнь и объявил, что соберет Общий Синод Церквей, чтобы члены Синода могли разрешить этот религиозный спор. Виталиан распустил армию, не став сражаться. Но Анастасий не сдержал слово.
Подобные события весьма тесно связаны с моим повествованием. Этот странный человек Юстиниан сыграл важную роль в переговорах между императором, Синими и Виталианом, действовавшим от имени Зеленых.
Юстиниан представлял фракцию Синих и смог уверить Виталиана, что все будет в порядке, и при этом не пострадают обе фракции, сам император и Догма. Он даже принял Евхаристию вместе с Виталианом в знак хорошего отношения к нему Синих. Он дал клятву братства на вине и хлебе.
Юстиниану был предложен пост и ранг патриция за его заслуги, но он не собирался его принимать до тех пор, пока не женится на Теодоре. Он был от нее без ума. Его тетка, жена Юстина, старая женщина из деревни, которая не говорила по-гречески, была против этого брака. Ее приводила в ужас сама мысль, что ее племянник станет жить с бывшей проституткой. Юстиниан оказался в сложном положении. Если он примет ранг патриция, то не сможет жениться на Теодоре. Но он не имел права отказываться от подобной чести, кроме того, он побаивался свою тетку.
Он решил посоветоваться с Теодорой. Она ему улыбнулась и сказала:
— Принимай этот ранг, я не стану тебе мешать.
Теодора отправилась к тетушке Юстиниана и сообщила ей свое решение. Старуха так обрадовалась, что перестала ему запрещать видеться с Теодорой. Но Теодора должна была из клуба переехать жить в другое место. Так в свое время сделала раскаявшаяся Мария Магдалина. Теодора переехала в великолепный особняк. Он был прекрасно обставлен и там прислуживало множество слуг. Этот особняк снял для нее Юстиниан. Теодора разъезжала в карете, запряженной парой белых мулов. Сам Юстиниан ездил в колеснице с серебряными колесами, в которую была запряжена четверка черных лошадей.
Вскоре после этого Велизарий отправился в Константинополь для обучения в военной академии. Моя госпожа Антонина его в то время не видела. Она и другие девушки закрыли клуб, хотя он приносил им высокие доходы. Хрисомалло вышла замуж за богатого виноторговца, а Индаро стала жить вместе с Теодорой в качестве ее компаньонки. Моя госпожа решила, что ей тоже нужно выйти замуж, и она нашла солидного средних лет сирийского купца, который хорошо к ней относился, к тому же, ему оставалось не так уж много лет жизни, а после его смерти у нее было бы немалое состояние. Она встретила этого купца случайно. Он приезжал по делам в Константинополь и нанял дом возле доков. Хозяин сдал ему дом с женой и мебелью, а сам радостно отправился пропивать полученные денежки. Но случилось так, что его жена внезапно умерла, и купец остался без подруги и даже без экономки. Моя госпожа согласились временно присмотреть за купцом. Он оказался ею так доволен, что через несколько дней они поженились. К нашей истории купец не имеет прямого отношения, потому что честно сказать, не он был отцом двух детей моей госпожи — сына Плотия и дочери Марты. Двое других детей умерли; не уверен, что купец был отцом хотя бы одного из них. Но он выполнил все, что обещал при жизни и после смерти. Моя госпожа удовлетворяла его, и он не забыл ее в завещании.
Их дом был в Антиохии, где он был казначеем Синих на местном ипподроме и президентом гильдии торговцев шелком. Мы даже не ожидали, что он был столь богат. Пусть упокоится с миром… Чтобы сделать ему приятное, моя госпожа крестилась вместе с тремя другими женщинами. Это была весьма знаменательная церемония, ее проводили молодой священник и дьякон. Женщины крестились нагими. Чтобы не возбуждать ненужного любопытства, на церемонии не присутствовал никто из мужчин, кроме священника. Я был евнухом, и меня оттуда не выгнали. Перед крещением все шутили, целовались, пили, и потом была христианская церемония. Кончилось дело тем, что мы все семеро оказались в воде.
Во второй год нашей жизни в Антиохии (этот город мне очень нравится, хотя на лето следует уезжать в летнее поместье, мы потом всегда так и делали, чтобы спрятаться от изнуряющей жары) до нас дошла весть о смерти старого императора Анастасия. Вскоре мы узнали поразительные сведения — после него на трон не сел ни один из его трех беспутных племянников, приверженцев Зеленых, а занял его Юстин, ветеран и командир императорской гвардии. Гофмейстер двора Анастасия дал Юстину колоссальные деньги для подкупа гвардии, чтобы она поддержала его кандидатуру на трон. [46] Юстин честно отдал деньги гвардейцам, но ему удалось обхитрить гофмейстера, и он надел пурпурные одежды с отделкой золотом, пурпурные чулки и башмаки алого цвета с драгоценными камнями. Поверх всего была накинута белая шелковая туника и алый шарф. На голове сверкала диадема, украшенная жемчугом. Позади диадемы свисали четыре огромные жемчужины. Гвардейцы радостно приветствовали нового императора. Юстину при крещении дали имя Исток, и он постарался, чтобы его приняли в старинное, благородное семейство Аницианс. Но его жена заявила, что эта помпа не для нее, и отказалась надеть роскошные наряды императрицы или переезжать в священные императорские покои. Она потребовала, чтобы Юстин дал ей новое имя. Так что вместо Люпчин, что значит, милая, он стала Юфемией. Весь город над ней потешался, потому что она вела себя, как старая крестьянка.
46
…гофмейстер. — Термин, вошедший в обиход в средние века в Германии, гофмейстер ведал придворным церемониалом и дворцовым хозяйством.
(Комментарий А. Николаевской)
Было очень забавно наблюдать, как она раздавала воскресные подаяния бедным в кафедральной церкви святой Софии, а за ней толпились элегантные дамы двора и прислуживающие евнухи. Люпчин прекрасно осознавала силу денег, но никак не могла привыкнуть к тому, что теперь ей принадлежали золотые монеты в огромном количестве, и она торжественно раздавала по одной серебряной монетке длинной очереди бедняков. Если какая-то хитрая старуха, получив монетку, снова занимала очередь, Люпчин ее узнавала и грозилась побить старуху. Она приводила свою угрозу в исполнение — и делала это так, как в свое время била Юстиниана, когда тот пытался «умничать» или досаждал ей.
Юстин был христианином, но при этом поддерживал фракцию Синих. Ему понадобилось избавиться от парочки опасных для него Зеленых, среди которых оказался Виталиан. Юстиниан приказал убить Виталиана на пиру, где присутствовал он сам и его важный дядюшка. Он пытался оправдать нарушение клятвы, данной во время причастия какими-то странными теологическими рассуждениями, вроде того, что клятва, данная еретику, не обязательна для верующего. Юстиниан оказался ценным министром для Юстина, не умевшего писать и читать. Он подписывал все документы с помощью золотого трафарета, изображавшего буквы legi, что означало: «Прочитал и одобряю». Юстин усыновил Юстиниана, и тот получил титул консула и был назначен командующим армией на Востоке. Но Юстиниан не был солдатом и предпочитал оставаться в Константинополе с Теодорой. Зеленые стали вооружаться, чтобы отомстить за смерть Виталиана, но Юстиниану всякий раз сообщали об их заговорах. Иоанн Каппадохия и Юстиниан жестоко подавляли восстания. Можете быть уверены, что Теодора его в этом полностью поддерживала. Иоанн Каппадохия, несмотря на то, что он был Зеленым, оставался ортодоксом в своих религиозных воззрениях и смог найти себе оправдание в предательстве, прекрасно понимая, куда дует ветер. Юстиниан отблагодарил его за помощь сторицей — дал много денег и важный пост при дворе. Теодора решила не торопиться со своим планом отмщения.