Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Из записок судебного деятеля

Кони Анатолий Федорович

Компетенции окружного суда подлежали уголовные дела нескольких уездов. Дела рассматривались с участием присяжных заседателей или без них.

Присяжные заседатели привлекались для рассмотрения таких дел, по которым предусматривалось наказание, соединенное с ограничением или лишением прав состояния. Присяжные заседатели должны были решать вопрос о виновности подсудимого, а в случае признания виновности также вопрос о том, заслуживает ли подсудимый снисхождения при определении меры наказания, которое назначалось уже постоянными членами окружного суда в соответствии с существующим законодательством.

Разумеется, были приняты все меры к недопущению в состав присяжных лиц, «мало способных и недостаточно благонадежных».

Закон гласил,

что присяжными заседателями могут быть российские подданные всех сословий, обладавшие определенным имущественным цензом ^[74]. В то же время присяжными заседателями не могли быть те, кто находился «в услужении у частных лиц». Остальные «обыватели», имевшие формальное право быть присяжными заседателями, вносились в так называемые общие списки. Особые комиссии, назначенные уездными земскими собраниями, из общего списка кандидатов готовили очередной список. Выбор производился по принципу «благонадежности». И только этим благонамеренным российским подданным доверялось по очереди исполнять обязанности присяжных.

На каждую сессию окружного суда с участием присяжных заседателей открыто по жеребьевке избирались 30 очередных и 3 запасных заседателя. Перед рассмотрением дела сторонам предоставлялось право немотивированного отвода определенного количества присяжных. Из оставшихся по жребию определялись 12 человек основных и 2 запасных, которые приводились к присяге и участвовали в процессе.

Судебный процесс в окружном суде был гласным, велся устно и проходил по принципу состязательности сторон. Заседание начиналось чтением обвинительного акта, затем председатель кратко излагал сущность обвинения и спрашивал подсудимого, признает ли он себя виновным. Если подсудимый отвечал отрицательно, начиналось судебное следствие, в котором участвовали члены суда, прокурор, присяжные заседатели (если дело рассматривалось с их участием), защитник и сам подсудимый. Проводился допрос свидетелей и рассматривались вещественные доказательства. Затем начинались судебные прения — выступал прокурор и с защитительной речью присяжный поверенный. Последнее слово принадлежало подсудимому. Перед тем, как присяжные удалялись на совещание, они выслушивали руководящее разъяснение председателя суда о существенных обстоятельствах дела и силе доказательств в пользу или против подсудимого.

Приговоры окружного суда с участием присяжных заседателей считались окончательными. Их можно было обжаловать только в кассационном порядке в Сенат ^[75].

Суд присяжных был, несомненно, венцом судебной реформы 1864 года. Его прогрессивная роль очевидна. А. Ф. Кони настойчиво и последовательно защищал это важное судебное учреждение, прозванное реакционными публицистами «судом улицы», «судебной республикой». Решения этого суда, не всегда совпадавшие с официальным толкованием законов, относительная независимость от административного давления раздражали высокопоставленных чиновников, привыкших решать дела сообразно со своими взглядами на «государственную пользу».

Протесты сановных реакционеров очень скоро пробили первую серьезную брешь в торжественно провозглашенных за два года перед этим Судебных уставах. Министр внутренних дел П. А. Валуев, недовольный исходом затеянных по его указанию процессов против ряда газет и журналов, добился в декабре 1866 года указа об изменении подсудности по делам печати. Вместо окружного суда с участием присяжных заседателей такие дела стали рассматриваться судебными палатами.

Оправдание 31 марта 1878 г. В. И. Засулич еще более усилило нападки на суд присяжных. Непосредственной реакцией на это оправдание был закон от 9 мая 1878 г. о «временном» изменении подсудности по некоторым преступлениям. Из ведения суда присяжных изымались дела об убийстве или покушении на убийство должностных лиц при исполнении или вследствие исполнения ими своих служебных обязанностей. Защита царских чиновников доверялась, таким образом, только государственным судьям и сословным представителям в судебных палатах. Рядом указов ограничивалась публичность судебных процессов.

Время от времени в «высших сферах» возникали проекты полного уничтожения суда присяжных. Однако правительство не решалось на такой шаг. Вместо этого в 1884 и 1887 годах были предприняты меры к «улучшению» состава присяжных заседателей. Значительно был увеличен имущественный ценз; обязательным стало знание русской грамотности. Все это еще более сократило возможность участия в числе присяжных заседателей даже той привилегированной части крестьянства, которая допускалась в общие и очередные списки.

Новые законы усилили влияние администрации на самый подбор присяжных заседателей. Право губернаторов осуществлять только надзор за составлением списков заседателей было признано недостаточным. С 1884 года представители администрации — уездный исправник, полицеймейстер и товарищ прокурора окружного суда — стали полноправными членами земских комиссий. Тем не менее суд присяжных не пользовался доверием правительства, и вскоре, в 1889 году, из-под его юрисдикции было изъято более четверти из всех ранее подсудных ему дел.

Параллельно с умалением роли суда присяжных заседателей все большее значение приобретал суд с участием сословных представителей, где большинство голосов принадлежало назначаемым («коронным») судьям. Однако и в положении этих проверенных и тщательно подбираемых судебных должностных лиц произошли важные изменения. Законом 1885 года практически была ликвидирована несменяемость судей.

Если Судебные уставы 1864 года допускали отстранение от должности членов окружного суда и судебных палат только по приговору суда, то закон 1885 года предоставлял право увольнять судей по решению вновь образованного дисциплинарного присутствия Сената, которое принимало соответствующие решения по представлению министра юстиции. По новым правилам судья мог быть уволен или переведен в другой округ за «служебные упущения», за «пренебрежение» обязанностями или вследствие сомнения вышестоящего начальства в способности его «спокойно и беспристрастно» вести суд. Это нововведение было удобно для правительства прежде всего тем, что создавало возможность оказывать давление на судей, которые, подобно А. Ф. Кони, не поддавались административному воздействию.

На основании Судебных уставов 1864 года по делам, решенным окружным судом без участия присяжных заседателей, допускалась апелляция во вторую инстанцию — судебную палату.

На несколько губерний учреждалась одна судебная палата. (Всего в России к 1914 году было образовано 14 судебных палат.) Палата подразделялась на департаменту [(уголовный и гражданский), которые состояли из председателя и членов. Апелляционные решения палат считались окончательными и могли быть отменены Сенатом только по кассационным жалобам или протесту.

Судебная палата являлась судом первой инстанции при рассмотрении должностных преступлений крупных чиновников, председателей и членов уездных земских управ и собраний и присяжных заседателей данного судебного округа.

В качестве суда первой инстанции судебные палаты рассматривали и дела о государственных преступлениях, причем эти дела разбирались без присяжных заседателей. В то же время, желая придать наказанию «политических преступников» видимость общественного осуждения, правительство допустило к разбору политических дел в судебной палате так называемых «сословных представителей», От дворянского сословия в суде участвовали губернский и один из уездных предводителей дворянства, от горожан— городской голова и от крестьян — волостной старшина. Но даже по отношению к этим отобранным представителям общества принимались меры предосторожности. Закон рекомендовал избирать в число сословных представителей, как правило, лиц, вторично избранных на перечисленные должности, т. е. достаточно известных и проверенных по своей многолетней деятельности.