Сколько слухов наши уши поражает,Сколько сплетен разъедает, словно моль!Ходят слухи, будто всё подорожает — абсолютно, —А особенно – штаны и алкоголь!Словно мухи, тут и тамХодят слухи по домам,А беззубые старухиИх разносят по умам!– Слушай, слышал? Под землею город строют, —Говорят – на случай ядерной войны! – Вы слыхали? Скоро бани все закроют — повсеместно —Навсегда, – и эти сведенья верны!Словно мухи, тут и тамХодят слухи по домам,А беззубые старухиИх разносят по умам!– А вы знаете? Мамыкина снимают —За разврат его, за пьянство, за дебош! – Кстати, вашего соседа забирают, негодяя, —Потому что он на Берию похож!Словно мухи, тут и тамХодят слухи по домам,А беззубые старухиИх разносят по умам!– Ой, что деется! Вчерась траншею рыли —Откопали две коньячные струи! – Говорят, шпионы воду отравили самогоном,Ну а хлеб теперь – из рыбной чешуи!Словно мухи, тут и тамХодят слухи по домам,А
беззубые старухиИх разносят по умам!Закаленные во многих заварухах,Слухи ширятся, не ведая преград, —Ходят сплетни, что не будет больше слухов абсолютно,Ходят слухи, будто сплетни запретят!Словно мухи, тут и тамХодят слухи по домам,А беззубые старухиИх разносят по умам!1969
«“Рядовой Борисов!”…»
«Рядовой Борисов!» – «Я!» – «Давай, как было дело!»«Я держался из последних сил:Дождь хлестал, потом устал, потом уже стемнело…Только я его предупредил!На первый окрик «Кто идет?» он стал шутить,На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул – и выстрелил в упор».«Бросьте, рядовой, давайте правду, – вам же лучше!Вы б его узнали за версту…»«Был туман – узнать не мог – темно, на небе тучи, —Кто-то шел – я крикнул в темноту.На первый окрик «Кто идет?» он стал шутить,На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул – и выстрелил в упор».«Рядовой Борисов, – снова следователь мучил, —Попадете вы под трибунал!»«Я был на посту – был дождь, туман, и были тучи, —Снова я устало повторял. —На первый окрик «Кто идет?» он стал шутить,На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул – и выстрелил в упор».…Год назад – а я обид не забываю скоро —В шахте мы повздорили чуток, —Правда, по душам не получилось разговора:Нам мешал отбойный молоток.На крик души «Оставь ее!» он стал шутить,На мой удар он закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался – я был обижен, зол, —Чинарик выплюнул, нож бросил и ушел.Счастие мое, что оказался он живучим!..Ну а я – я долг свой выполнял.Правда ведь, – был дождь, туман, по небу плыли тучи…По уставу – правильно стрелял!На первый окрик «Кто идет?» он стал шутить,На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»Я чуть замешкался и, не вступая в спор,Чинарик выплюнул – и выстрелил в упор.1969
«Подумаешь – с женой не очень ладно…»
Подумаешь – с женой не очень ладно,Подумаешь – неважно с головой,Подумаешь – ограбили в парадном, —Скажи еще спасибо, что – живой!Ну что ж такого – мучает саркома,Ну что ж такого – начался запой,Ну что ж такого – выгнали из дома,Скажи еще спасибо, что – живой!Плевать – партнер по покеру дал дуба,Плевать, что снится ночью домовой,Плевать – в «Софии» выбили два зуба,Скажи еще спасибо, что – живой!Да ладно – ну уснул вчера в опилках,Да ладно – в челюсть врезали ногой,Да ладно – потащили на носилках, —Скажи еще спасибо, что – живой!Да, правда – тот, кто хочет, тот и может,Да, правда – сам виновен, бог со мной,Да, правда, – но одно меня тревожит:Кому сказать спасибо, что – живой!1969
Старательская
(Письмо друга)Друг в порядке – он, словом, при деле, —Завязал он с газетой тесьмой:Друг мой золото моет в артели, —Получил я сегодня письмо.Пишет он, что работа – не слишком…Словно лозунги клеит на дом:«Государство будет с золотишком,А старатель будет – с трудоднем!»Говорит: «Не хочу отпираться,Что поехал сюда за рублем…»Говорит: «Если чуть постараться,То вернуться могу королем!»Написал, что становится злее.«Друг, – он пишет, – запомни одно:Золотишко всегда тяжелееИ всегда оседает на дно.Тонет золото – хоть с топорищем.Что ж ты скис, захандрил и поник?Не боись: если тонешь, дружище, —Значит, есть и в тебе золотник!»Пишет он второпях, без запинки:«Если грязь и песок над тобой —Знай: то жизнь золотые песчинкиОтмывает живящей водой…»Он ругает меня: «Что ж не пишешь?!Знаю – тонешь, и знаю – хандра, —Всё же золото – золото, слышишь! —Люди бережно снимут с ковра…»Друг стоит на насосе и в меткуОтбивает от золота муть.…Я письмо проглотил как таблетку —И теперь не боюсь утонуть!Становлюсь я упрямей, прямее, —Пусть бежит по колоде вода, —У старателей – всё лотерея,Но старатели будут всегда!1969
Посещение музы, или Песенка плагиатора
Я щас взорвусь, как триста тонн тротила, —Во мне заряд нетворческого зла:Меня сегодня Муза посетила, —Немного посидела и ушла!У ней имелись веские причины —Я не имею права на нытье, —Представьте: Муза… ночью… у мужчины! —Бог весть что люди скажут про нее.И всё же мне досадно, одиноко:Ведь эта Муза – люди подтвердят! —Засиживалась сутками у Блока,У Пушкина жила не выходя.Я бросился к столу, весь нетерпенье,Но – господи помилуй и спаси —Она ушла, – исчезло вдохновеньеИ – три рубля: должно быть, на такси.Я в бешенстве мечусь, как зверь, по дому,Но бог с ней, с Музой, – я ее простил.Она ушла к кому-нибудь другому:Я, видно, ее плохо угостил.Огромный торт, утыканный свечами,Засох от горя, да и я иссяк,С соседями я допил, сволочами,Для Музы предназначенный коньяк.…Ушли года, как люди в черном списке, —Всё в прошлом, я зеваю от тоски.Она ушла безмолвно, по-английски,Но от нее остались две строки.Вот две строки – я гений, прочь сомненья,Даешь восторги,
лавры и цветы:«Я помню это чудное мгновенье,Когда передо мной явилась ты!»1969
«И вкусы, и запросы мои – странны…»
И вкусы и запросы мои – странны, —Я экзотичен, мягко говоря:Могу одновременно грызть стаканы —И Шиллера читать без словаря.Во мне два Я – два полюса планеты,Два разных человека, два врага:Когда один стремится на балеты —Другой стремится прямо на бега.Я лишнего и в мыслях не позволю,Когда живу от первого лица, —Но часто вырывается на волюВторое Я в обличье подлеца.И я борюсь, давлю в себе мерзавца, —О, участь беспокойная моя! —Боюсь ошибки: может оказаться,Что я давлю не то второе Я.Когда в душе я раскрываю гранкиНа тех местах, где искренность сама, —Тогда мне в долг дают официанткиИ женщины ласкают задарма.Но вот летят к чертям все идеалы,Но вот я груб, я нетерпим и зол,Но вот сижу и тупо ем бокалы,Забрасывая Шиллера под стол.…А суд идет, весь зал мне смотрит в спину.Вы, прокурор, вы, гражданин судья,Поверьте мне: не я разбил витрину,А подлое мое второе Я.И я прошу вас: строго не судите, —Лишь дайте срок, но не давайте срок! —Я буду посещать суды как зрительИ в тюрьмы заходить на огонек.Я больше не намерен бить витриныИ лица граждан – так и запиши!Я воссоединю две половиныМоей больной раздвоенной души!Искореню, похороню, зарою, —Очищусь, ничего не скрою я!Мне чуждо это ё мое второе, —Нет, это не мое второе Я!1969
Для кинофильма «Сыновья уходят в бой» (1970)
Он не вернулся из боя
Почему всё не так? Вроде – всё как всегда:То же небо – опять голубое,Тот же лес, тот же воздух и та же вода…Только – он не вернулся из боя.Мне теперь не понять, кто же прав был из насВ наших спорах без сна и покоя.Мне не стало хватать его только сейчас —Когда он не вернулся из боя.Он молчал невпопад и не в такт подпевал,Он всегда говорил про другое,Он мне спать не давал, он с восходом вставал, —А вчера не вернулся из боя.То, что пусто теперь, – не про то разговор:Вдруг заметил я – нас было двое…Для меня – будто ветром задуло костер,Когда он не вернулся из боя.Нынче вырвалась, словно из плена, весна.По ошибке окликнул его я:«Друг, оставь покурить!» – а в ответ – тишина…Он вчера не вернулся из боя.Наши мертвые нас не оставят в беде,Наши павшие – как часовые…Отражается небо в лесу, как в воде, —И деревья стоят голубые.Нам и места в землянке хватало вполне,Нам и время текло – для обоих…Всё теперь – одному, – только кажется мне —Это я не вернулся из боя.1969
Песня о Земле
Кто сказал: «Всё сгорело дотла,Больше в землю не бросите семя!»?Кто сказал, что Земля умерла?Нет, она затаилась на время!Материнства не взять у Земли,Не отнять, как не вычерпать моря.Кто поверил, что Землю сожгли?Нет, она почернела от горя.Как разрезы, траншеи легли,И воронки – как раны зияют.Обнаженные нервы ЗемлиНеземное страдание знают.Она вынесет всё, переждет, —Не записывай Землю в калеки!Кто сказал, что Земля не поет,Что она замолчала навеки?!Нет! Звенит она, стоны глуша,Изо всех своих ран, из отдушин,Ведь Земля – это наша душа, —Сапогами не вытоптать душу!Кто поверил, что Землю сожгли?!Нет, она затаилась на время…1969
Сыновья уходят в бой
Сегодня не слышно биенье сердец —Оно для аллей и беседок.Я падаю, грудью хватая свинец,Подумать успев напоследок:«На этот раз мне не вернуться,Я ухожу – придет другой».Мы не успели оглянуться —А сыновья уходят в бой!Вот кто-то, решив: после нас – хоть потоп,Как в пропасть шагнул из окопа.А я для того свой покинул окоп,Чтоб не было вовсе потопа.Сейчас глаза мои сомкнутся,Я крепко обнимусь с землей.Мы не успели оглянуться —А сыновья уходят в бой!Кто сменит меня, кто в атаку пойдет?Кто выйдет к заветному мосту?И мне захотелось – пусть будет вон тот,Одетый во всё не по росту.Я успеваю улыбнуться,Я видел, кто придет за мной.Мы не успели оглянуться —А сыновья уходят в бой!Разрывы глушили биенье сердец,Мое же – мне громко стучало,Что всё же конец мой – еще не конец:Конец – это чье-то начало.Сейчас глаза мои сомкнутся,Я крепко обнимусь с землей.Мы не успели оглянуться —А сыновья уходят в бой!1969
Темнота
Темнота впереди – подожди!Там – стеною закаты багровые,Встречный ветер, косые дождиИ дороги неровные.Там – чужие слова, там – дурная молва,Там ненужные встречи случаются,Там сгорела, пожухла траваИ следы не читаются, — В темноте.Там проверка на прочность – бои,И закаты, и ветры с прибоями, —Сердце путает ритмы своиИ стучит с перебоями.Там – чужие слова, там – дурная молва,Там ненужные встречи случаются,Там сгорела, пожухла траваИ следы не читаются, — В темноте.Там и звуки и краски – не те,Только мне выбирать не приходится —Видно, нужен я там, в темноте, —Ничего – распогодится!Там – чужие слова, там – дурная молва,Там ненужные встречи случаются,Там сгорела, пожухла траваИ следы не читаются, — В темноте.1969