Собрание сочинений в одном томе

Рубальская Лариса Алексеевна

Сквозняки

Что-то изменилось в отношеньях, Все не так, как было до сих пор. Ты уже готов принять решенье И готовишь важный разговор. Говоришь, что стал мой взгляд рассеян, Что звонит нам кто-то и молчит И что в странных приступах веселья У меня счастливый вид. Но не было измен, Все это пустяки, Не стоит принимать решений резких. Не ветер перемен, А просто сквозняки Колышут в нашем доме занавески. Просто чей-то взгляд неосторожно Задержался медленно на мне. Грустный голос ноткою тревожной Отозвался где-то в глубине. Сквозняки

мне в сердце залетели, И озноб покоя не дает. Но простуду лечат две недели, Это значит — скоро все пройдет.

Не проходите мимо

Женщина курит на лавочке На многолюдной улице. Женщине все до лампочи. Женщина не волнуется. В жизни бывало всякое, Не обжигайте взглядами. Жизнь — не кусочек лакомый, Это — напиток с ядами. В синих колечках дыма Кроется тайный знак — Не проходите мимо! Ну хоть не спешите так! Странные вы, прохожие, Хоть и широкоплечие. Женщине не поможете Этим безлунным вечером. Вы бы подсели к женщине — По сигаретке выкурить. Может быть, стало б легче ей Память из сердца выкинуть.

Мужчинам верить можно

Прошлой осенью в Крыму Я поверила ему. Помню, ночь тогда была звездная. А потом зима пришла, Все тогда я поняла, Только жаль, все поняла поздно я. Мужчинам верить можно, Но очень осторожно. А если даже веришь, то вид не подавать. Ведь в этой жизни сложной Легко обжечься можно. А если раскалишься, так трудно остывать! Сигаретка и дымок, И по нервам легкий ток, И дыханье губ его жаркое. А потом перрон, вокзал, Посторонние глаза И мое «не забывай» — жалкое. Мужчинам верить можно, Но очень осторожно. А если даже веришь, то вид не подавать. Ведь в этой жизни сложной Легко обжечься можно. А если раскалишься, так трудно остывать! Две странички в дневнике, Две слезинки на щеке, И на карточке пейзаж с пальмами. Время лечит, все пройдет, Снегом память заметет, И дорога уведет дальняя.

Вы никому давно не верите

Не прячьте за веер раскрытый Свою потаенную грусть. А ноток надменно-сердитых Я в ваших словах не боюсь. Мне ваше притворство понятно, Вы верили лживым словам, И что-то ушло безвозвратно, Я даже сочувствую вам. Вы никому давно не верите, И я, конечно, в их числе. Колечко вы на пальце вертите, Дрожит морщинка на челе. Вы никому давно не верите, Ошибок хватит вам вполне. Но то, как вы колечко вертите, Надежду все же дарит мне. Оркестр репетировал вальсы, И скрипки сбивались слегка. Вы мне предложили остаться, При этом взглянув свысока. Я знал — вы боитесь отказа. И выдали вас пустяки — Вы вдруг опрокинули вазу Неловким движеньем руки. Вы никому давно не верите, И я, конечно, в их числе. Колечко вы на пальце вертите, Дрожит морщинка на челе. Вы никому давно не верите, Ошибок хватит вам вполне. Но то, как вы колечко вертите, Надежду все же дарит мне. Любовь наша, равная ночи, Забьется в раскрытом окне. «Я буду вас ждать, между прочим», — Надменно вы скажете мне. Вы вспомнили все, что забыто, И что-то вдруг ожило в вас. Не прячьте за веер раскрытый Счастливых, испуганных глаз.

Нити судьбы

Опять в саду алеют грозди, Как

подобает сентябрю. Ты был моим недолгим гостем. Но я судьбу благодарю. Мы были оба несвободны, И в этом некого винить. И не связала нас на годы Судьбы запутанная нить. С той далекой нашей ночи Изменился ты не очень, Хоть глаза глядят серьезней И в улыбке грусти след. «С той далекой ночи нашей Ты совсем не стала старше, Хоть сто зим прошло морозных И сто долгих, грустных лет». Летучей молнией сверкнула, В жизнь ворвалась и все сожгла, Нас жизнь с тобой не обманула, Она нас просто развела. Но в жизни все идет по кругу, Так предназначено судьбой. И несвободны друг от друга Все эти годы мы с тобой.

Танго утраченных грез

Застывший аромат камелий Заворожил покой ночной. Кто вы такой и как посмели Столь вероломным быть со мной? Вдыхала шепот ваш бессвязный С круженьем легким головы. Не вы ль в любви клялись мне разве, Потом оставили — не вы? Это танго утраченных грез Я танцую одна. В тусклом свете невидимых звезд Ночь плывет, так нежна. Мне лишь гостьей побыть довелось На балу у любви. Только танго утраченных грез Я танцую, увы! Нет, вы не будете счастливым. Но жалость к вам гоню я прочь. Кто вы такой и как могли вы Забыть ту огненную ночь? Обрывки ваших слов прощальных Разносит эхо в тишине. Но грезы новых обещаний Теперь вы дарите не мне.

Переведи часы назад

Переведи часы назад На пять минут, на день, на год. Переведи часы назад, Пусть время нам любовь вернет. Январский снег засыпет сад, Начертит пальмы на окне, Переведи часы назад, Как в первый раз, приди ко мне. Но стрелки, но стрелки, Зови не зови, Но стрелки, но стрелки По кругу несутся. Мы что-то забыли в прошедшей любви, А ей никогда, никогда не вернуться. Переведи часы назад, На время тех обид и ссор, Переведи часы назад, На наш последний разговор. На циферблате наугад Застынут стрелки в прежних днях, Переведи часы назад, Как в первый раз, прости меня.

До рассвета

Наспех горькие слова камнем брошены. Ты не знаешь, как они душу ранили. И ушла я от тебя по-хорошему В нежный розовый рассвет, в утро раннее. Зря причины не ищи — не разведаешь, Зря по дому не броди неприкаянно. Может, если бы ушла до рассвета я, Не поранилась бы камнем нечаянно. Ночь по комнате плывет краской синею. Разгорелась в темноте россыпь звездная. Что-то важное тебя не спросила я, А теперь уж не спрошу — время позднее. Может, встретимся еще в тесном мире мы, Улыбнувшись, ты вздохнешь — дело прошлое. Только знай — мы никогда не помиримся. Не уходят от любви по-хорошему.

Митрофанушка

Считается, что время летит очень быстро. Конечно, летит, когда все хорошо. Но в невеселые времена оно медленное и тягучее. А поэтому лучше, чтоб оно летело. Ведь это только ощущение, а реальность-то одна и та же.

Итак, мое время рвануло в полет уже давно. Зашелестела книжонка моей жизни, открываясь наугад то на веселых, то на грустных своих страничках.

Ну вот, например, взяла да и открылась там, где была я второ— или третьеклассницей, и почему-то даже заглавие появилось.

А дело было так.

Я отличница, бабушка не нарадуется, учительница не нахвалится. И быстрее всех читаю, и стихов знаю больше, чем сама учительница, ну и характер, само собой, — ангел. Да, и, чуть не забыла, волосы завиваются в конце косичек локонами, а если косички распустить, то все закрутятся, но так в школу ходить нельзя, а в конце косичек — пожалуйста.

Как какая комиссия из РОНО приедет на открытый урок, так меня — к доске. Вот, мол, каких вундеркиндов воспитываем.